из дома, мыши в пляс, — недовольно покачал головой чародей, расторжением заключенных ранее договоров расстроенный…Но особой катастрофы в том не видящий. Какой смысл был ему злиться на уже покойного князя Чатурведи или особо хитрожопого «умника» из числа вассалов усопшего, решившего попробовать обмануть иностранцев? Те индусы, у кого есть власть, а соответственно и звонкая монета, за ружьями и пистолетами все равно именно к Олегу придут, ибо в этом мире хорошее оружие нужно всем и всегда. А у него оно по местным меркам очень даже неплохое, да плюс ещё и дешевле чем где-либо в регионе, причем в ту пору, когда демоны лезут из всех щелей, соседи норовят под шумок смены власти оттяпать хоть кусочек чужих владений, а находящиеся не так уж и далеко британцы явно попробуют рано или поздно раздавить мятежников, переставших платить Лондону налоги. — Зови еще и Стефана, послушаем, кто это у нас из местных аристократов такой наглый и не способный мыслить хотя бы на два хода вперед…Хотя больше чем уверен, крайним окажется какой-нибудь лишь формально важный козел отпущения, которым бы пожертвовали с легким сердцем, оставшись с чистой совестью и при нашем оружии, оплаченным жизнью этого стрелочника…

Предположения Олега не оправдались. Очень недовольный Святослав, на доспехах которого явно прибавилось боевых отметин, имел дело с магистром. Пусть в какой-либо из мировых сверхдержав подобный одаренный считался бы скорее лишь младшим магистром, но никто не стал бы отрицать, что этот маг-аристократ с несколькими сотнями лет опыта за спиной был действительно сильным и умелым волшебником, да еще и достаточно вменяемым, дабы попытку ограбления попытаться провернуть на дружественной ему территории. И персону такого калибра козлом отпущения делать бы никто не стал…Ну не в сделке, которая могла бы принести чародею доход в виде четверти миллиона рублей, а вернее их эквивалента в иностранной валюте. Чтобы одаренных на грани пятого и шестого ранга стали использовать как пешек, в деле должны бы были оказаться замешаны либо интересы архимагов, либо многие миллионы монет какой угодно чеканки, но обязательно сделанных из золота.

— Дык, сначала ублюдок сей, которого мы своими, значица, руками из тюрьмы британской вытащили, стал быть, настаивал, шо я должон просто взять итъ расписки, на которых якобы, того-этого, подпись и отпечаток ауры главного из наследников Чатурведи стоятъ… — Рассказывал Святослав, нервно барабанная пальцами по столу с достаточной силой, чтобы расставленные там чашки и тарелки танцевали как при землетрясении. — Но, туды-сюды, привести этого наследника для беседы, дык, отказался, стал быть, наотрез… Затем мне, ну, стали совать какую-то усыпанную каменьями самоцветными…Дык, чорт яго знаит, шо енто такое вообще было-то для чяго нужно… Жопочесалку золотую, не иначе…Мол её мне, мушкеты яму и вроде как усе, оно того, довольны…Ну, я молнией подалъ сигналъ помошнику своему наиглавнючему, коий на корабле остался, тот выстрел, значица, предупредительный сделал, поверх крыш, ублюдок чей-то обиделся, стал меня, того-этого, на дуэль вызвать, а кады посланным оказался, в драку полез…Шо тут делать оставалося? Драпанул, сгребя своих, того-этого, телохранителей в охапку…

— И правильно сделал, — поддержал решение друга Олег, пытаясь вспомнить, а кто же это из бывших британских узников устроился при дворе покойного князя Чатурведи достаточно высоко, чтобы сейчас проблемы создавать… — У меня только три вопроса. Во-первых, пытался ли тебя всерьез убить тот придурок? Во-вторых, имелась ли у него внутри дворца группа поддержки? В-третьих, стреляли ли вслед кораблю орудия гарнизона?

— Дык убить, пытался, как есть, пытался, — уверенно тряхнул головой Святослав.- Сразу, значица, раскаленным песком ударил и, дык, попытался и меня, и стал быть сопровождающих моих не просто связать, а изнутри через, оно того, легкие тем песочком поджарить да задушить…Токмо не знал он, шо у меня с собой артефакт с пространством, того-этого, свернутым, а в артефакте том пушечка мериканская, зачарованным на бронебойность снарядом заряженная…Унесло его через три стены, хучь и живого, но малость ошарашенного, и раздуть песочек тады особливо уже никто не мешал…Чей-то орали набежавшие слуги, да сабельками пара идийотовъ махать пытались, но то было как-то…Ну…Несурьезно! Таких вояк доморощенных пинками разгонять…Но сапоги в ход пускать, стал быть, не стал, до корабля домчался, благо тот ещё разгружать толком не начали и матросы по борделям не разбежалися…А вот группы поддержки у ентого, стал быть, удода не было, кажись. Не стреляли нам вслед, того-этого, ни из пушек дворцовых, ни вообще…

— Значит вполне возможно, что этот магистр все-таки действовал в одиночку, ну если не считать собственных слуг или каких-нибудь подкупленных придворных, которые ему помогали, но в то же время знать не знали, что этот козел решит на нас по-крупному наехать и тем самым их подставить по всем фронтам. — Решил Стефан, переглянувшись с Олегом. — Нет, отправить наш воздушный флот разбомбить дворец князя Чатурведи мы конечно можем…

— Но в его княжестве до сих пор находятся самые сильные и многочисленные войска Северного Союза, а потому мы ограничимся требованием от них публичных извинений, головы нашего обидчика и повышением специально для них закупочных цен на тридцать пять процентов. — Решил Олег. — Естественно, пока первые два пункта не будут выполнены.

— Думаешь, аристократы-кшатрии ради дешевого оружия для своих солдат не постесняются зарезать этого придурка? — Удивленно приподняла брови Доброслава. — Извинения-то может и принесут, гордость глотать, вместе с чем-нибудь еще неприятным за компанию, их еще англичане приучили, которые всех излишне наглых не повесили, так расстреляли, а от обидных слов в свой собственный адрес язык не отсохнет…

— Как минимум пока они ловят того придурка, с которым мира все равно быть не может, у нас будет повод законно задирать для них цены и заставлять весь товар забирать на условиях самовывоза, — пожал плечами чародей. — Хотя звоночек, конечно, неприятный…

— Я бы сказал не звоночек, а колокольный набат! — Возразил ему Стефан. — Нас пробуют на прочность, и сделано это как-то очень уж демонстративно…Подозреваю, что это только самое начало грядущих проблем.

— Ну и кто тут осмелился на нас хвост задирать⁈ — Яростно рыкнула кащенитка-изгнанница. — Мы же пасть порвем любому!

— В том-то и дело, что не любому. — Осадил Олег кащенитку-изгнанницу, которая и так-то особой осторожностью не отличалась, а после того, как подавляющее большинство индусов начали оказывать ей знаки почтения, похоже решила, что круче их маленькой компании могут быть только горы, да и то далеко не все. — Калидас, архимагистр Слон,