Вот тут и нарисовалась передо мной самым неожиданным образом Васа – бодрая и энергичная, казалось, ни грамма не притомившаяся и понятия не имеющая, что это – желать упасть в подушки и уснуть беспробудным сном.

– Как долго они ведут свои допросы! Легко можно сойти с ума, – чрезвычайно энергично произнесла она и без лишних церемоний подхватила меня под руку. – Пройдемся, Ален! После маразматического общения с родной полицией мне бы хотелось побеседовать с вами по душам.

Когда-то в годы глубокой юности я любил цитировать Юза Алешковского: «Мат должен быть функционален». Сам я всю свою сознательную жизнь не признаю ненормативной лексики. И все-таки бывают в жизни такие моменты, когда понимаешь, что выпустить из себя нецензурный поток – более чем функционально.

Я глубоко вздохнул, мысленно произнес трехэтажный ненорматив, после чего попытался улыбнуться милой женщине.

– Васа, я чертовски устал. Может быть…

Она не дала мне договорить, продолжая все так же энергично двигаться вперед, автоматически буксируя за собой меня, даже не бросив взгляд на измученное лицо обессиленного парня.

– Вы знаете, эта шутка со змеями действительно в чем-то нелепая шутка. В отличие от большинства дам я не боюсь змей и даже отношусь к ним с симпатией. Одно время я жила на Крите, на ферме у дяди. Дядя специально разводил змей в овечьих овинах, потому как змеи лучше кошек уничтожают крыс и мышей. Так что, поверьте мне на слово, я с первого взгляда узнала наших неожиданных гостей. Это леопардовые полозы, которых на Крите – пруд пруди. Полоз – отличный охотник на мышей и даже на некоторых птиц. Из-за черной галочки V на голове его частенько путают с гадюкой, но это фикция; укус полоза абсолютно безвреден. Думаю, в нашем случае девушка просто насмерть перепугалась. На самом деле ее жизни ничто не угрожает.

– И слава богу, – попытался я вставиться в первую же возникшую паузу. – Давайте все-таки…

И вновь она не дала мне договорить – казалось, милая женщина попросту не замечает, что кто-то тащится за ней, мечтая о сладком сне.

– Меня волнует другой вопрос: кто это сделал и зачем. Вернее, в первую очередь – зачем?

– Наверное, затем, чтобы Жанну укусили, – отчаянно зевнул я.

Она резко покачала головой.

– Укусили, напугали – но для чего? К чему было хлопотать о змеях, чтобы в итоге напугать какую-то глупышку из Парижа?

Я осторожно покосился на Васу – решительная дама смотрела куда-то прямо перед собой, гневно хмурясь. Елки-палки, неужели вполне сообразительная неглупая особа не видит очевидного? Ревность и месть – вот элементарное объяснение шутки со змеями, автоматически открывающее имя виновной.

– Полагаю, Васа, вы в курсе, что между моим отцом и вашей племянницей была… Назовем это романтической историей?..

Васа резко остановилась, развернувшись ко мне.

– Разумеется! Значит, вы не хуже этого инспектора уверены, что змей организовала Елена – из-за ревности к этой рыжей девчонке?

Я усмехнулся и уверенно кивнул.

– Простите меня, Васа, но это же очевидно. Понимаю, что вам неприятно выслушивать обвинения против родной племянницы, и, тем не менее, все предельно ясно. Никому больше не было ни малейшего смысла пугать Жанну – ее никто, включая меня, толком и не знает.

Васа многозначительно усмехнулась.

– Так уж и никто?

Я слегка смешался.

– Повторюсь: ее здесь никто толком не знает. Дина, к примеру, ее знает, но это чисто шапочное знакомство – Жанна тусуется во всех кинотусовках, где бывает и Дина, хотя у нее не слишком много свободного времени на пустое времяпровождение. Знает Жанну также Серж Флисуан…

Вот тут я невольно запнулся, припомнив сбивчивый рассказ Дины об истории с шантажом.

Васа с любопытством приподняла бровь.

– И почему это вы вдруг замолчали? Полагаю, у этого Сержа вполне мог быть свой повод припугнуть красавицу. Тем более, как стало ясно после нашего вчерашнего знакомства, он вполне ориентируется в греческих мифах.

Тут настала моя очередь вопросительно вздергивать бровь.

– Что вы хотите сказать? При чем тут греческие мифы?

Васа насмешливо покачала головой.

– Прошу прощения, но все, повторяя ваше высказывание, вполне очевидно. Вчера в салоне, когда мы все перезнакомились и пили кофе, ваш Серж рассказал нам между делом пару мифов. А что мы видели сегодня? Рыжеволосая красавица и клубок змей перед ней. Неужели вам это ничего не напоминает?

Мне тут же припомнились наши с Диной вчерашние беспечные фантазии об участниках корпоратива и их аналогах в греческой мифологии. Помнится, я сам тогда назвал Жанну Медузой горгоной. Между тем, как известно: на голове мифической горгоны росли не волосы, но змеи.

– Вы хотите сказать?..

Васа со вздохом перевела взгляд с меня на открывавшуюся перед нами перспективу ночной улицы с яркими огоньками фонарей, причудливым мерцанием рекламы и вывесок многочисленных кафе и ресторанов, работающих до самого утра.

– Я хотела сказать, что вчера некто не просто организовал блюдо с клубком змей перед огненноволосой красавицей. Этот некто очень неуклюже, но процитировал известный миф: великая Афина превратила волосы Медузы горгоны в змей за то, что дерзкая рискнула соревноваться с нею в красоте.

На какое-то мгновенье целый мир вокруг замер и стал беззвучным. Я ошалело смотрел на величественную фигуру Васы, грозно возвышавшуюся надо мной. Неужели ей пришло в голову…

– Постойте-постойте! Вы что, хотите сказать, что всю эту историю со змеями организовала моя Дина?!

Вся моя сонливость мгновенно испарилась – я воинственно смотрел на Васу, готовый отстаивать невинность своей богини до победного конца.

Настал черед Васы изумленно уставиться на меня.

– Извините, но при чем тут ваша Дина?

В ее голосе звучало искреннее изумление, мгновенно погасившее волну моего негодования.

Я осторожно откашлялся.

– Но как же! Вы сами только что сказали, что змеи вместо волос – месть Афины. А ведь именно Дина играла роль Афины…

Даже не дослушав мою реплику до конца, Васа негромко рассмеялась, отмахнувшись от меня рукой.

– Не смешите меня! Вашей красавице далеко до богини Афины, она пока что – просто милый ребенок. Между тем кто-то вполне серьезно процитировал нам древнюю легенду, намекая, что Жанна – в своем роде новое воплощение Медузы горгоны, чья судьба, как известно, окончилась печально.

Признаться, к этому моменту печальная судьба горгоны волновала меня меньше всего. Кроме всего прочего, версия Васы относительно «цитат» из мифов только укрепила мое убеждение: поднос со змеями перед насмерть перепуганной Жанной – месть Елены Сендираки, которая ревнует моего отца-Зевса не хуже олимпийской Геры, поклялась лично мне бороться за него и тоже, между прочим, великолепно знает все мифы Древней Эллады.