увидишь старикана, поэтому дала тебе таблетку. Во благо, пойми! Тебе же с ней легче было… Я, можно сказать, облегчила тебе задачу и оказала услугу.

Молча кусаю губы. Внутри меня просыпается ураган самых разных и даже противоречивых чувств.

— Тимур — это и есть мой жених. Тот, для которого я себя берегла. Отец устроил наш брак, и они теперь ведут вместе топовую компанию по переработке нефти.

Я постояла три секунды, стоя к ней спиной, и молча вышла из кабинета.

* * *

Воспоминания о прошлом навеяли тоску. Да, это нехорошо, что Ирина теперь моя начальница. Вообще не ожидала такого поворота от судьбы. Вот никак! Новость меня шокировала и застала врасплох.

Теперь придётся видеться с ней часто. Я ведь практически не вспоминала то, что случилось семь лет назад. Но её живой образ пробудил внутри меня ненавистные воспоминания. Открыл старые, затянувшиеся раны.

Напрягло ещё то, что она отчего-то попыталась полезть в мою жизнь, ещё и детьми интересовалась.

Зачем? Подозревает, что они от Петра Яковлевича? Желает это выяснить, чтобы меня унизить?

Не могу знать точно. Это всего лишь мои предположения. Но, если они окажутся правдой, я всё это терпеть не стану и уйду. К сожалению…

Так, надо переключиться! У меня горит задание от босса. Чуть не забыла о самом важном!

Рубашка, рубашка, рубашка.

Точно!

Повторяю как мантру, вспоминая это совершенное тело, которое до сих пор маячит перед глазами.

Бреду по коридору, прижимая к груди его рубашку… Озадаченно смотрю в пол и вспоминаю непонятное, но очень цепляющее замешательство, охватившее его суровое лицо, когда я осмелилась плеснуть в высокомерного сноба кофе.

Там будто промелькнуло неясной этиологии озарение.

В глазах искры блеснули.

И как странно вообще, что Демонович меня отпустил, а не прибил мгновенно, без единого звука и разбирательств.

Неужели поверил про мокрые полы?

Полы были абсолютно сухие, но должна же я была как-то выкрутиться?

Чтобы этот лютый, синеглазый монстр не разорвал меня в клочья.

Хорошо, что Ирина всего этого не видела…

Могли бы возникнуть вопросы.

Вот это у меня накипело!

Прохожу мимо Веры, копошащейся в бумагах.

— О, Надь, Тимур Владимирович велел передать тебе карту!

— Чего? — притормаживаю.

— Ну, рабочая банковская карта, с неё можешь оплачивать расходы компании.

— Ах да, поняла.

За спиной Веры появились и другие сотрудницы, с широкими лыбами.

Девчонки посмеиваются, шушукаясь между собой. Они продолжают смотреть на меня с восхищением. Как на народного героя!

Забираю у Веры карту, понимаю, что опять придётся возвращаться в холодильник. Если у меня есть карта, то почему бы не вызвать такси?

Поражаюсь своей смелости, взявшейся будто из ниоткуда. Мне как будто нарочно начинает нравиться злить Демоновича. Понимаю, что это ни к чему хорошему не приведёт, но я не могу остановиться. Ведь приказа беречь каждую копейку не было! Он же такой богатый — не обеднеет от пары сотен рублей.

Заказываю такси и еду в химчистку в тепле и комфорте с довольным видом. Сделав все дела, возвращаюсь обратно в издательство. Оставшееся время провожу, перебирая бумаги, наводя порядки. Ни Ирину, ни Тимура, к счастью, я больше не видела.

Но я очень соскучилась по своим мальчикам! Внутри присутствовало странное волнение. Оно начало меня преследовать после разговора с Ириной, когда она попросила меня показать ей фото моих детей. Дождавшись, когда минутная стрелка пересечёт цифру «двенадцать», я схватила свои вещи и побежала к лифту.

Сначала в сад, потом домой.

Фух…

Давно я так не мечтала о конце рабочего дня.

Бежала к выходу так, будто за мной черт из ада гнался.

И на месте черта я, конечно же, представляла Тимура Владимировича Титова.

Глава 7

Я валюсь с ног.

Еле-еле доковыляла до квартиры, вставив ключи в замочную скважину.

Ну и денёк выдался…

Надеюсь, Титов будет редко появляться в издательстве. Пусть нефтью своей торгует. А лучше, утонет в ней!

Это ж надо такое, принесло великого барина на крестьянские головы.

Вот у него характер и самооценка до небес!

Сразу видно, привык в золоте купаться и привык, что люди для царевича Титова не более чем рабы без чувств и души.

С ними можно всё, что угодно делать, они не в том положении. Хоть плюнь в самое сердце — ничего не будет.

— Мама! Мамочка!

Моментально оживаю, когда слышу родные, звонкие голоса и топот вдали коридора. Ко мне навстречу бегут мои солнышки, размахивая ручками, в которых держат по листу белой бумаги.

— Мама пришла! Урааа! — бросаются на меня со всех сторон, крепко обнимая.

— Зайчики мои, любимые! — и всё плохое забывается, когда я вижу своих мальчиков.

Расцеловываю их в щеки, с таким напором, словно полжизни не видела.

— Ну как ваши дела?

— Всё хорошо! — хором отвечают.

Я попросила соседку — тёту Аллу, забрать Артёма и Егора с сада, потому что не успевала. Алла нам совершенно не чужой человек — была лучшей подругой мамы. Теперь она как бабушка родная. Сыночки её любят.

Осматриваю бегло нашу скромную квартирку. Дома тепло и уютно, пахнет домашним пирогом — Алла постаралась. За окном валит снег, а у нас своя семейная атмосфера, от которой на душе становится тепло. Скоро ещё ёлку поставим, украсим окна снежинками и гирляндами — будет ещё лучше. Вот ради чего стоит бороться и жить!

— Мама, у нас в садике день пап скоро будет! — с восторженной интонацией вдруг заявляет Артём, махнув перед моим лицом листочком. — Воспитатель дала задание нарисовать папу. А как выглядит наш папа?

Улыбка исчезает с моего лица, а сердце сжимается от боли.

Я не могу им сказать. Потому что боюсь позора…

Опускаюсь перед сынишками на корточки, не выпуская их из объятий.

— Почему мы его ни разу не видели? — Артёмка жалобно хнычет и трёт глаза кулачками.

— Почему наших друзей в садике иногда забирают папы, а нас — только ты?

— Просто ваш папа… ваш папа…

И что им сказать?

Случайно взгляд падает на свитер Егорки, на котором изображены сани с оленями, а в них Дед Мороз, размахивающий большим мешком.

— Ваш папа… Дед Мороз! — паникуя, выдаю первое, что приходит на ум.

— Вот это да!!! — мальчишки быстро оживились, а их редкого цвета глаза озарились каким-то невероятным сиянием.

— Так вот почему он не приезжает к нам? Потому что занят тем, что собирает подарки круглый год для всех детишек мира!

Наш волнительный для меня разговор прерывается посторонним шумом. Слышатся ещё шаги — в коридоре появляется тётя Алла,