Гегам и Апавен встретились, долго общались, делились откровениями и остались друг другом весьма довольны. Затем несколько прекрасно выполненных заданий окончательно скрепили тайную дружбу. Точно в такой же строжайшей тайне прошло обучение языку глухонемых, который Гегам выучил с особым рвением. Затем вроде бы случайная рекомендация со стороны, и вот уже в окружении зарождающегося олигарха появился человек, ответственный за кадры. Причём за кадры не только криминогенные, а вполне себе официальные и добропорядочные. Но теперь оба земляка имели полное право видеться ежедневно по работе и, не обращая внимания на посторонних, а также не привлекая их внимание к себе, решать свои теневые дела посредством неспешного разговора пальцами.

Получалось изумительно хорошо. Олигарх был доволен и уверен в завтрашнем дне. А патологический маньяк получал регулярные возможности для безнаказанного убийства. Причём плату совершенно не требовал и даже мило стеснялся да отнекивался, когда новый шеф чуть ли не насильно заставлял брать пачки долларов или вручал документы на некую скромную, но милую недвижимость. А для всех скопом он продолжал оставаться жёлчным маразматиком, чинушей, бумажной душонкой, живущим в двухкомнатной «хрущёвке» и уже десять лет приходящим на работу в одном и том же костюме.

Нет, конечно же, некоторые видели Апавена Эгояна и в иной ипостаси: быстрым, волевым, убийственно хладнокровным и в невероятно дорогостоящих костюмах для тренировок. Да вот видели они эту картинку как самую последнюю в своей жизни. Да так и умирали с удивлением в глазах: «И меня сейчас будет убивать этот невзрачный тип?! Ой!.. Уже убил…»

Возвращаясь в свой офис, господин Шелосян понимал, учитывал сразу несколько важных факторов:

«Как бы там ни было, но после разговора с кадровиком о судьбе Савена я могу не беспокоиться. Тот будет убит хотя бы из чисто спортивного интереса. И опасаться того, что Апавен станет работать на нового хозяина, не собираюсь. Та же интуиция мне шепчет, что старикан уже не станет менять дающую руку, а скорей споёт свою «лебединую песню», как он мечтает, и уйдёт в… М-да, уж в рай-то он точно не попадёт… Но для меня важней, что он своим широким тралом из смертей ещё и английских уродов зацепит, а значит, мне будет проще укрыться и дальше отомстить. Вплоть до того, что и самого Ричарда Даркли на фарш пущу! Жаль, что в Россию он давно не является… Или является? А может, можно его как-то сюда выманить? Чем? Гибелью этого ублюдка Савена? Так он, наоборот, испугается… Хотя я тоже могу сделать вид, что испугался… Особенно если неведомые силы террора к нам нагрянут или как-то дадут о себе знать заранее… Тогда на них можно вешать убийство или устранение кого угодно. Теперь бы ещё всё это грамотно просчитать и скрупулёзно объяснить быстрому на броски ножей Эгояну… Ладно, вроде приехали… Выходить?.. Интуиция опять примолкла… Неужели пронесло?.. Всё равно надо постараться не привлекать к себе внимания! И плевать, что там этот урод бормочет! Не хочу, чтобы на меня, словно на живца, кидались неведомые мне акулы!..»

И вновь между обладателем и его фантомами разгорелся очередной спор всё по той же теме: вершителям справедливости не хватало мобильности. Это – раз. И второе – они буквально требовали резкого увеличения своих рядов. Ибо при всём своём желании и возможности протиснуться в каждое тайное помещение они никак не могли и охватить своими действиями настолько громадный мегаполис, как Москва, не удавалось. Да, преступников наказывали, запугивали и даже заставляли явиться с повинной. Да, огромные ряды и колонны оголтелых бандитов резко притихли, а то и полностью свернули свою деятельность. Какая-то часть криминальных элементов просто резко сменила места своего постоянного обитания, не говоря уже о тотальном побеге за границу. Но этого оказалось ничтожно мало. По крайней мере, полковник Клещ, как опытный оперативник, твердил постоянно:

– Не успеваем! Ничего не успеваем! Ну хоть четыре фантома создай ещё! Ну как минимум три! Иначе не справимся. Эти гниды быстро сообразят, что к чему, и начнут свои махинации проворачивать с помощью оговорённых жестов и определённой мимики. То есть ничего конкретного мы не прослушаем и работать станет в десять раз сложней.

По вопросам увеличения личного состава обладатель соглашался и обещал попытаться утрясти этот вопрос в самое ближайшее время:

– Я просто физически не успеваю сделать всё! За последнее время даже парочки страниц инструкции не расшифровал! – А вот по вопросам мобильности заявлял сразу: – Выше головы не прыгнешь. Что могу, то и получается. Ограничения существуют, и от этого никак не отвертеться.

Правда, по поводу тех самых ограничений постоянно возникали по внутренней связи яростные споры. Все теоретические подсчёты и соотношения с инструкциями сигвигатора отличались от практики. И порой невероятно противоречили друг другу и однозначно не сходились с действительностью. Всё-таки в расшифровке говорилось ясно: полный десятник мог забрасывать свои создания только на сто метров. Двудесятник – на один километр. Тридесятник – на двадцать пять километров. Но как раз именно в пределах семнадцати-восемнадцати километров оперировали Фрол, Игнат и Клещ. А ведь Иван Загралов ещё только имел пятерых фантомов! Он даже не был полным десятником! Как же, спрашивается, он мог совершать действия, доступные лишь тридесятнику?

Тайна? Наличие настолько сильного внутреннего потенциала получивших полное сознание фантомов? Нечто сугубо личное, присущее только данному обладателю? Удачно подобранные пищевые концентраторы энергии, Странная Цепь из двух Колец силы, которая получилась в результате яляторных удовольствий? Или явная ошибка в инструкциях?

Ну и самое загадочное: как удавалось Ивану, будучи в тайге, забрасывать одного перегруженного фантома аж на сто километров? И почему сейчас он вдруг потерял эту способность? Неужели виноваты бетонные здания? Или скученность людей? Или всё дело в несомненном наличии в Москве иных обладателей? Последнее казалось наиболее верным и логичным. Антагонисты всегда мешают росту и развитию друг друга.

Но в любом случае неполный десятник Загралов нивелировал и повергал в прах все описанные в инструкциях нормы. Почему?

Мнений имелось несколько.

Фантом целителя Игната Ипатьевича Хоча утверждал со всей своей возрастной авторитарностью:

– Тебе, Ванюша, просто повезло с нами. Каждый из нас – это волевая, сильная, целеустремлённая личность. И с нашим потенциалом, да с помощью хорошего питания, мы удесятеряем твои возможности. Но на чём хочу настоять: создавай кого угодно, много, быстро, давай им в руки автоматы и отправляй на помощь Клещу. Потому что лично я – не дух-убийца, хотя и могу помочь общему делу. Я – знахарь! Моё дело не с подонками воевать, а лекарство до ума доводить! И моё слово такое: срочно вызывай в Москву моего дружка, толстого Романова, да прямо сейчас немедленно лепи с него новый фантом. Пусть мне в научных изысканиях помогает! Нечего ему в Аргуннах прятаться!

Речь шла об учёном-микробиологе, который остался в Сибири, работал над производством пищевых концентраторов Нямы и готов был к любому содействию. Михаил Станиславович только ждал вызова от компании, хотя так и оставался в неведении основных тайн и самого факта существования фантомов. Только подозревал, что ведьма Сестри вместе с Иваном куда-то упрятали бедного целителя Игната и заставили работать на какую-то секретную организацию.