То, что тварь была голодной, по глазам читалось замечательно. Они почти у всех кошачьих на пустой желудок расширяются, чтоб лучше добычу видеть. Секунду они с лесником смотрели друг на друга, после чего хозяин каморки потянулся к тумбочке, достал оттуда круг копченой колбасы и кинул гостю.

Тот подарок подхватил на лету, клацнув акульими зубами. Миг – и нету той колбасы, будто и не было вовсе. При этом лесник отметил скорость, с которой тварь схватила полукилограммовое подношение. Понятно, что если она бросится, обладая такой быстротой и реакцией, то шансов не будет никаких. Даже с винтовкой. Поэтому лесник расслабился окончательно. Чего напрягаться, если всё равно смысла в этом нет никакого? Захочет неведомый мутант его схомячить, так что нервно-напряженного, что расслабленного по-любому сожрет. А так хоть табак не просыплется с бумажки, и самокрутка получится ровная, как хотелось.

Но тварь бросаться вроде не собиралась, поэтому лесник спокойно смял зубами получившийся бумажный цилиндрик и, прикурив от карманной зажигалки, сделанной из стреляной гильзы, выпустил в потолок облако крепкого дыма, от которого у молоди зеленой, что недавно пришла в Зону, с непривычки слезятся глаза.

– Ну что, так и будем стоять? – поинтересовался лесник.

Тварь неопределенно шевельнула хвостом.

– Звать-то тебя как?

Мутант посмотрел на человека как на дурака – мол, я тебе что, кот из сказочного Лукоморья, который по цепи туда-сюда ходит и классикам сказки рассказывает?

– Ясно, фигню сказал, – кивнул лесник. – Значит, будешь Зубастым. Как тебе?

Мут возмущенно фыркнул, приподняв при этом верхнюю губу и показав свои ужасные зубы. Лесник же хищным оскалом не впечатлился, за свою жизнь и пострашнее много чего видал, поэтому сейчас лишь улыбнулся.

Происходящее стало его забавлять. Складывалось впечатление, что мутант понимает его и у них сейчас происходит что-то вроде диалога.

– Ладно, – кивнул хозяин каморки. – Не нравится это, подберем другое имя. Злой?

Тварь неопределенно шевельнула хвостом.

– Ага, почти угадал, – удовлетворенно крякнул лесник. – Бешеный? Свирепый? Лютый?

Как только он произнес последнее слово, мут аж подпрыгнул, издав при этом грозный мяв, достойный самого царя зверей.

– Ишь ты, Лютый, значит, – кивнул хозяин каморки. – А меня все просто лесником зовут. Один я такой в Зоне, так что с кем-то другим не перепутать.

И тут лесник невольно вздрогнул и аж дымом подавился от неожиданности. Что-то уж слишком человеческое промелькнуло в глазах мутанта. Показалось, что он сейчас скажет: «Лесник, значит. Ну что ж, вот и познакомились».

Но это лишь показалось. Прокашлявшись – душевно так, до слез, – сталкер затушил самокрутку об стену и попытался просканировать странного мутанта своим новым зрением, полученным в дар от Монумента.

Просканировал. И – ничего. Мут как мут. Мыслительные способности немногим выше, чем у квазимяса. Даже до ктулху не дотягивает, не говоря уж про бюргеров, обладающих даром речи и интеллектом пятилетнего ребенка. В общем, тело мутировало, а мозг остался такой же, как у обычной большой кошки с кисточками на ушах.

Лесник немного успокоился и занялся новой самокруткой, поглядывая на незваного гостя. А тот как ни в чем не бывало уселся в углу и принялся вылизываться. Чисто деревенская домашняя Мурка, только побольше ее раза в два, а то и в два с половиной. И ведет себя так же, видать, раньше жила в человеческом доме.

«А может, и пусть остается? – подумал лесник. – Вдвоем-то всяко веселее. С прокормом вот только беда, но это дело поправимое. Себе одному всегда находил чем брюхо набить, значит, и мохнатого напарника уж как-нибудь прокормлю».

* * *

Тот, кого Брат одарил силой, был наивен, словно котенок, считающий себя взрослым, мудрым котом. Лютый довольно просто дал этому самоуверенному хомо понять, как его зовут, ментальной волной подправив ход его мыслей, и тот сделал всё как надо, при этом оставшись в полной уверенности, что сам обо всем догадался. Правда, потом он всё-таки что-то заподозрил, но Лютый быстро поставил ментальный блок, после чего прикинулся домашней киской – и хомо, который называл себя лесником, попался и на этот нехитрый трюк. Люди вообще любят верить в то, что видят, в отличие от кошек, умеющих в, казалось бы, легкой добыче, валяющейся прямо на земле, распознать скрытую ловушку.

А еще они очень доверчивы, и любой мало-мальски уважающий себя котяра способен выдрессировать своего хомо так, что тот по первому мяву будет делать то, что прикажет ему хвостатый господин. Правда, мудрый кот не станет злоупотреблять своим превосходством над недалекими людьми. Иначе случается, что дело заканчивается пинком под зад из теплого дома – а то и кастрацией, которая гораздо хуже вольной жизни на помойке.

Лютый понимал, что непросто ему будет маскировать свои способности, подаренные Братом, перед человеком, которого сверкающая аномалия тоже наделила Силой. Хомо хоть и был простодушным, как и все представители его породы, но хитрость в нем тоже присутствовала – это Лютый понял сразу после того, как коснулся своей мыслью его мозга.

А еще он понял, что этот хомо желает причинить вред человеку, который подобрал однажды на перроне маленького котенка, отогрел его, накормил, приютил и относился к нему не как к домашнему животному, а как к другу. Это любой зверь чувствует и ценит больше, чем полная миска и мягкий, теплый матрасик в углу. Поэтому Лютый никак не мог допустить, чтобы хомо воспользовался своей силой во вред тому человеку.

Большего он узнать не успел, потому что хозяин дома после ментального прикосновения извне немедленно насторожился. Это следовало исправить, поэтому Лютый принялся вылизываться, как самая обычная кошка. И делал это до тех пор, пока хомо не успокоился, начав думать о том же самом, что и раньше. Мысленно Лютый поклялся вернуться к Брату и рассказать, как это существо, провонявшее весь дом своим табаком, собирается использовать подаренную ему Силу. А пока нужно было, чтобы хомо прекратил думать.

Несмотря на острые клыки и когти, Лютый не был уверен, что сможет убить этого сталкера, на счету которого имелось много уничтоженных мутантов. В том числе нескольких хомо он убил одним только ножом, а двоих вообще голыми руками. Это Лютого не устраивало. Если хозяин дома убьет его, то кто поможет человеку?

Поэтому он выбрал беспроигрышный вариант. Мягко подошел, запрыгнул на кровать, лег и прижался теплым, мягким боком к хомо, который вонял куревом так, что Лютый аж инстинктивно прикрыл глаза. Но чего не сделаешь ради того, к кому он испытывал искреннюю привязанность?

Хомо напрягся было поначалу, но это продолжалось недолго. Есть у двуногих слабое место – они считают, что все животные их любят. После того, как они их бьют, срывают на них свою злобу, лишают естественной среды обитания, запирают в клетки – любят, и всё тут. Что ж, пусть считают. Так ими проще управлять, если, конечно, знать как.