в глаза – хотя бы для того, чтобы доказать, что не собираюсь молчать или преклоняться перед ним. Я не согласна с его мнением обо мне как о «безобидной девственнице».

– Хотите возразить?

Он пожимает плечами.

– Твое мнение обо мне все равно не изменить.

Это настолько сбивает с толку, что не знаю, как ответить.

В разгар тишины, когда размышляю о тысячах подобных пауз, ожидающих нас в будущем, между нами появляется маленькая, из золотого и серебряного металла, механическая сова, парящая в воздухе с неожиданной грацией.

– Что это?

– Афина предупреждает, что будет сопровождать нас.

Неужели эта маленькая сова сможет помешать бессмертному богу вести себя как извращенец? А я думала, что Афина – воплощение мудрости.

– Ладно, – вздыхаю, смирившись с присутствием Деймоса. – Но вы могли выбрать другой день, сегодня я занята.

– Я пойду с тобой.

– Не хочу, чтобы вы наводили ужас на моих друзей.

– А я не собираюсь с ними знакомиться. Буду следовать за тобой в обличье пса. Понаблюдаю за твоей жизнью.

За несколько дней я успела забыть о напряжении в его голосе. Он неподвижно стоит передо мной, но я ощущаю бурю, которую он прячет глубоко внутри. Что произойдет, если он выпустит ее?

– Вы сейчас не курите?

– Здесь мне не угрожает сотня ведьм…

– Да, знаю, я безобидна, – обиженно прерываю его.

Невыносимый, бесчувственный бог! Бросаю пустой стакан в мусорное ведро, снимаю верхнюю одежду и направляюсь в ванную.

– Я собираюсь принять душ, чувствуйте себя как дома. Но не трогайте Норберта.

– Кого?

– Фикус. Он мне дорог.

Деймос бросает недоуменный взгляд на растение, и я пользуюсь возможностью, чтобы запереться в ванной. Хожу кругами, хотя не следует этого делать. Раздеваюсь и позволяю воде успокоить мысли. Я должна сосредоточиться на хорошем, иначе негатив победит, а я прекрасно знаю, сколько вреда он может принести. Тепло ласково окутывает. Прогулка с Деймосом в обличье пса будет забавной. Он не будет со мной разговаривать, и мне не придется терпеть его ворчание.

Как только выключаю воду и завязываю полотенце на груди, осознаю, что, возможно, слишком спешно заперлась в ванной. Я должна была взять с собой наряд на вечер. Ладно, я уже не так сильно смущаюсь. Выхожу из ванной, готовая краснеть.

Деймос склонился над столом, рассматривая фотографии, которые висят на стене. Возможно, он действительно хочет получше узнать меня. В конце концов, в его характере быть холодным, жестким и слишком прямолинейным. Я должна воспользоваться возможностью узнать о нем больше.

– На что смотрите?

Он снимает одну из фотографий и протягивает ее.

– Ты пьяна на этой?

Лицо заливает румянец. А он умеет указывать на постыдные вещи!

– Это был мой день рождения, – ворчу я.

– Я думал, людям не разрешено пить до двадцати одного. Тебе ведь только двадцать, не так ли?

Сердце начинает колотиться от досады. Выхватываю фотографию и возвращаю на место.

– Это никому не причиняет вреда. Сколько вам лет, чтобы так думать?

Он молчит несколько секунд, пока я смотрю на него, скрестив руки.

– Три тысячи четыреста двадцать три. Какое отношение это имеет к моему образу мыслей?

Замираю, пораженная цифрой. У нас очень маленькая разница в возрасте… Всего-то три тысячи четыреста с копейками лет!

– Никакое, – наконец отвечаю я.

Пытаюсь определить возраст Деймоса: на вид ему около тридцати. Он, в свою очередь, разглядывает меня с ног до головы.

Этот хам что, пялится на меня?

В этот момент маленькая сова хлопает крыльями и вдвое увеличивается. Отшатываюсь, когда она принимает человеческий облик, сохранив металлический отлив. Женская фигура в длинном нагруднике, на голове старинный шлем, на плечах шкура, внезапно вытягивает перед собой копье. Заостренный конец утыкается в шею Деймоса, который не сдвинулся ни на сантиметр.

Прижимаю руки ко рту, чтобы не закричать.

– Вижу у тебя нечистые помыслы, племянник.

– У меня никогда не было нечистых помыслов, Афина, – отвечает Деймос с вызывающей ухмылкой.

– Ты знаешь, что от меня ничего не скрыть, – предупреждает она, касаясь лезвием кожи.

– Знаю, – бесстрастно подтверждает он.

Затем Афина вонзает наконечник копья в землю, вызывая легкую вибрацию под ногами, поворачивает ко мне гладкое, сияющее золотом лицо с двумя серебряными шарами без зрачков на месте глаз и отсутствующим ртом. Это одновременно пугающее и завораживающее зрелище.

– У нас не было возможности познакомиться, я тетя Деймоса, Афина. Или, по крайней мере, проекция. На самом деле меня здесь, с вами, нет. Как только сова обнаруживает что-то нежелательное, она предупреждает меня, и я вмешиваюсь. Этот юноша хорошо воспитан, но рос под влиянием Зевса и Афродиты, так что ни в чем нельзя быть уверенной.

Деймос закатывает глаза, отчего хочется рассмеяться. Прикусываю губу, чтобы сдержаться. Такая реакция заставляет чувствовать себя лучше.

– Рада знакомству.

Невыразительному лицу богини удается передать сочувствие.

– Мы рады тебе. Я и Гера приложили много сил ради союза. Не для того, чтобы кое-кто все испортил.

Никакого секса до брака, понятно. В любом случае с этим я не тороплюсь.

– Ты оскорбляешь меня, Афина.

Она бросает на Деймоса косой взгляд.

– Переживешь.

Меня удивляет, что тон разговора отражает их отношения. Гораздо больше, чем фигура Афины, которая снова уменьшается, превращаясь в маленькую сову с хлопающими крыльями. Деймос поворачивается ко мне спиной.

– Одевайся, тебе не стоит меня бояться. Я не такой, как братья.

Сколько у него братьев? Нужно познакомиться с его семьей. Я знаю историю Ареса и Афродиты, любовников, застигнутых Гефестом, первым мужем богини. Но ничего не слышала о детях. Ну, почти ничего. Эрос – самый известный из них. Думала, он единственный, пока Медея Юная не упомянула Фобоса.

Открываю шкаф, надеваю розовый топ с цветочным рисунком и бордовые облегающие брюки.

– Твои братья будут на свадьбе?

– Не все, – вздыхает Деймос, словно ему не очень хочется об этом говорить.

Избегаю сообщать, что с нетерпением жду встречи с ними. Мне очень любопытно встретиться с Эросом.

– Двенадцать будут присутствовать, – добавляет он.

– Двенадцать?

– Двенадцать самых могущественных богов.

– Их имена трудно запомнить, как имена семи гномов? – смеюсь, зашнуровывая ботинки.

– Кто такие семь гномов?

Ах да, он же бог.

– Чихун, Ворчун, Весельчак, Умник, Скромник, Простачок и… черт, все время забываю последнего.

– Зевс, Гера, Аид, Посейдон, Афродита, Арес, Гермес, Гефест, Афина, Аполлон, Артемида и Дионис. Если забудешь имя одного из них, пусть это будет Дионис.

– Почему?

– Потому что он восхищался Гекатой.

Не думаю, что это отрицательная черта. Одно можно сказать точно: Деймос не любит Диониса. Что делает бога вина еще более интересным. Хватаю пальто, шарф, сумку с бутылками имбирного пива и подхожу к Деймосу,