– Ты играешь? – Николаша смотрел на меня сверху вниз и улыбался. Вроде бы ничего страшного, но у меня, почему-то, от его довольного лица – мурашки по коже. Возможно, дело в том, что я знаю о психическом расстройстве этого странного товарища. Другой очевидной причины нет, – Ты кошечка или собачка?

– Я – дура, – поднялась на ноги, отряхнула колени и попыталась его обойти. Однако он упорно плёлся за мной.

– Тоже хочу играть. Возьми меня с собой. Можно?

Да е-мое. Вот только шизофреника с подтвержденным диагнозом мне сейчас не хватало. Особенно в свете всех обстоятельств. Тут как бы у самой крыша не поехала на почве несчастной любви.

– Все. Игра окончена. Завтра задашь этот вопрос кому-нибудь другому.

– Жаль, – Он явно расстроился, – А ты новая невеста Андрея?

– В смысле, новая? – Я немного притормозила шаг, – Была старая?

– Ну, да. Была. Потом пропала куда-то. Она мне нравилась. А до нее ещё одна. Они все были очень хорошие. Добрые. Жалели меня, играли со мной.

О, как... Я-то думала, Мартынов к частым и разнообразным связям особо не склонен, хотя бы в силу занятости, а тут вон оно что выходит.

– Расскажи про девушек. Давно они тут находились? Долго?

Мы с Николашей вышли на большую площадку перед домом. Ту самую, в конце которой начиналась территория конюшни и загон. Возможно, он и в самом деле поведал бы мне что-то интересное, но нам помешали самым беспардонным образом.

– Вы чего тут шатаетесь? Заняться больше нечем?

Рядом с дверьми, ведущими в дом, стоял Степан. Он смотрел на нас слишком пристально, даже как-то стало не по себе. Черти что. То просто психи, то маньяки. А водитель нравился мне ещё меньше, чем Николаша. Было в нем нечто отталкивающее. Объяснить, что именно, не смогла бы. Чисто интуитивно хотелось держаться от него подальше.

– Мы играли, – доверительно сообщил мой спутник, – Она хорошая. Лучше даже, чем те.

– Какие те?! Что плетешь? Быстро в дом!

Степан чуть ли не за шиворот закинул Николашу внутрь. Последние слава Мартынова-младшего вызвали у него странную реакцию. Он будто испугался, что я стала их свидетелем.

– Про кого говорил брат Андрея?

Степан уже сам собирался уйти, но мой вопрос его остановил. Он замер, размышляя, ответить мне или послать к черту, а потом вдруг резко повернулся, сделал шаг в мою сторону, ухватил за локоть и зашипел прямо в лицо.

– Уезжай. В эту минуту, сейчас, уезжай отсюда. Послушай хорошего совета. Не могу ничего объяснить, но, поверь, лучше бы ты и не приезжала.

Потом так же резко выпустил мою руку и скрылся в доме. Да уж... А я Николашу испугалась. Да тут реально псих на психе сидит и психом погоняет. Матернувшись себе под нос, решила не возвращаться к столу. Тем более, после увиденного в саду на лавочке, настроение, и без того не особо хорошее, стало совсем отвратным. Хотелось то ли расплакаться, то ли убить кого-нибудь.

Я быстренько проскочила к лестнице и пошла к себе в комнату. Насыщенный день. Приезд, личное знакомство с Мартыновым, огромное количество ненормальных вокруг, лошадь эта дебильная и Сашка-ирод. Нет. Однозначно, нужно ложиться спать. Отключить все мысли, вырубиться и отдохнуть. Слава богу, по пути мне больше никто не попался.

Оказавшись в спальне, я первым делом отправилась в душ. Мысли крутились такие поганые, что мне жизненно необходим был релакс. Открыла на всю мощность теплую воду, а потом встала под струи. Закрыв глаза и максимально стараясь ни о чем не думать, не вылазила из ванной минут двадцать, наверное. Потом горячую воду сменила холодной, и снова переключила на теплую. В итоге, стало немного легче чисто физически. К сожалению, душевные терзания, ровно как сердечная боль, никуда не делись. Накинула новый махровый халат, неимоверных размеров, лежащий прямо в упаковке, и вышла в спальню.

– Я думал, ты решила утопиться.

На кровати, закинув руки за голову, лежал Разумовский.

Я застыла, таращась на Сашеньку в оба глаза. Дура дурой, честное слово. Никак не ожидала приватного разговора столь быстро. Нет, я догадывалась, что он неизбежен. В силу, хотя бы, пересекающихся сфер нашей работы. Я ворую, вернее воровала. Он убивает, и в данном случае прошедшее время вряд-ли применимо. Разумовский слишком любит деньги и острые ощущения, чтоб отказаться от подобного заработка.

– А что это мы тут делаем?

– Мы ждём русалку, которая устроила в душе водный релакс. Хотел было уж войти. Вдруг, нужна помощь. Спинку потереть, к примеру. – Сашенька позы не менял. Лишь смотрел на меня своими хитрыми темно-карими глазами, под взглядом которых от кончиков волос до кончиков пальцев пробегала жаркая волна возбуждения. Лизка! Дура! Соберись! Возьми себя в руки.

Я стояла, облокотившись о дверной косяк ванной комнаты и в спальню перемещаться не спешила. Было опасение, что сорву с себя полотенце, которым обмоталась перед выходом, и прыгну на этого гада, как сучка-Настенька.

– Ну, русалка в твоей помощи не нуждается, можешь сваливать.

Господи, с каким трудом мне дались эти слова. Сердце разрывалось и умоляло, не уходи, останься.

– Да я уж заметил. Не дождалась меня Русалочка. Выловила себе другого принца.

– Слышишь, принц! Не пошёл бы ты на хрен со своими литературными образами. Ты, помнится, Русалочке даже не зелье дал, которое хвост в ноги превращает, а вообще сломал все конечности. Еле доползла до моря.

– Ничего я тебе не ломал, не плети.

– А я тоже, образно. Для яркости, так сказать, описания.

– Ясно. – Разумовский продолжал скользить по мне взглядом, отчего влажность организма изрядно повысилась и продолжала расти в геометрической прогрессии. – Ну, а теперь без яркости расскажи мне, какого черта ты оказалась в семействе Мартыновых. У него нет картин, драгоценностей. Мужик помешан лишь на лошадях. Но профиль немного не твой.

– Личная жизнь. Такой ответ устраивает?

Тот факт, что Сашка-ирод, в отличие от Сыча, кражу жеребца ко мне не привязал, радовал весьма сильно. Хорошо знает мои интересы, подлец.

– Нет, конечно. Какая, на хрен, личная жизнь. Андрей Николаевич не в твоём вкусе. Слишком приличный. Тебя же медом не корми дай с подлецом связаться.

– Это да. Тут не поспоришь. – я весьма выразительно подняла одну бровь, намекая на самого Разумовского. Мол, уж чья бы корова мычала… – Но тем не менее, в этот раз захотелось более спокойный вариант.

– Ой, да брось, – рассмеялся Сашка, – Ты сидишь на адреналине, как наркоман со стажем на коксе. Тебя прикалывает все остренькое и горячее. Кстати... Нравится наблюдать со стороны?

– В смысле? – глаза вытаращила очень натурально, но понимала, о чем говорит Разумовский. Как заметил только?