На этом месте мне стало дурно.

   Впрочем, последнее, как было указано, использовалось нечасто. Мертвых оживляли или временно, исключительно на силах мага смерти, или же создавали некий субстрат, заменяющий душу. Чем сложнее субстрат — тем полезнее получалась нежить.

   Я шумно выдохнула и захлопнула тетрадь. Я прочитала немного, но меня уже раздирали противоречивые чувства.

   Игры с душами… а ведь это уже куда более серьезно, чем простое осквернение могилы или поднятие трупа. А инквизиторы почему-то всегда напирали больше на мерзость осквернения самого тела, чем на то, что некроманты могут оперировать душой человека…

   На середине моих невеселых размышлений в дверь постучались.

   Стук был деликатным, но я все равно подпрыгнула и, особо не раздумывая, сунула тетрадь под одну из подушечек на диване, забывая, что записная книга надежно защищена маскировочной магией.

   После моего короткого ответа дверь открылась, и в комнату вошла маменька.

   Ее тонкий стан обхватывало простое светлое платье. Несмотря на уже появившиеся лучики морщин и пару седых прядей в темных, как смоль, волосах, мама выглядела куда моложе своего возраста, сохраняя юношескую свежесть во взгляде больших медово-ореховых глаз, всегда светившихся домашним теплом.

   Но сейчас эти глаза заволокла мутная дымка какого-то беспокойства. Мама явно о чем-то переживала. Она, едва переступив порог, замялась, бесцельно переводя взгляд с предмета на предмет.

   — Дорогая… в общем, держи, — наконец, сказала маменька и протянула небольшой квадратный листок бумаги.

   Я, охваченная каким-то нехорошим предчувствием, взяла его.

   Это было приглашение. Золотистая вязь разбегалась по белой плотной бумаге и складывалась в силуэт голубки с пушистым диковинным хвостом. В мелком тексте глаз выцепил мое имя, вписанное от руки размашистым почерком.

   — Скоро дают первый бал дебютанток этого года. Приглашению прислали сегодня, когда ты ездила с Вайной за покупками. Кларисса, я знаю, что еще рано даже думать о твоем замужестве... Но мы с твоим отцом поговорили и решили, что съездить придется, иначе мы рассоримся с герцогиней Омстел, а ты сама знаешь, что она за человек. Все это странно, конечно, ведь мы не подавали заявки об участии на этот год, но раз герцогиня пожелала выслать нам приглашение, то, пожалуй, отказаться будет дурным тоном. Тем более, тебе уже семнадцать.

   Герцогиня Ния Омстел была пожилой дамой, которая взяла на себя обязанности устраивать подобные мероприятия для благородных девиц в Эрге. К слову, уже давно как вдова, госпожа Омстел очень пеклась об устройстве жизни всех барышень, до которых могла дотянуться своими сухонькими ручками, словно переженить всех, кого она видит вокруг, представлялось ей какой-то особой жизненной целью. Герцогиня хорошо знала весь высший свет, и ссориться с ней действительно дурная идея.

   Я вновь взглянула на листок бумаги в поисках конкретной даты. Увиденное меня обескуражило.

   — Уже завтра?! Не поздновато ли для получения приглашения?.. — с недоумением проговорила я. — Разве приготовления к балу такого толка не требует определенного времени?

   — Да, дорогая, мне тоже показалось это крайне странным, приглашения на бал дебютанток приходят за месяц, а то и за два до дня мероприятия. И лишь после того, как семья подала заявку… — тень беспокойства вновь легла на мамино лицо. — Видимо, Ния Омстел очень хочет поскорее вывести в свет наследницу рода Извичей…

   Добавить интереса к ее мероприятию присутствием лакомой невесты? Вполне может быть. В любом случае, это не объясняло того, что приглашение пришло так поздно. Возможно, с годами Омстел и теряет хватку, но что-то подсказывало мне, что она редко совершает промахи по поводу всего, что связано с ее деятельностью свахи. К тому же, не будь мы такого знатного рода, опоздание приглашения могло бы расцениваться как пренебрежение, а не нелепая ошибка.

   — Вы что-то купили сегодня с Вайной, что может подойти?.. — спросила мама, глубоко задумавшись, и пока я не ответила, быстро добавила. — Нет, все это будет не то, нужно срочно ехать в салон мадам Пурпур. Хвала всемилостивым богам, он работает допоздна. Собирайся милая, буду ждать тебя внизу…. Только не переживай. Твое посещение бала дебютанток в этом году будет чистой формальностью, дабы успокоить сердце герцогини.

   Я растерянно кивнула и даже толком не расслышала, как дверь за маменькой закрылась.

   Я полностью разделяла мнение родителей, что спешить с моим браком ни в коем случае не стоило, но ведь… Завтра будет первый бал в моей жизни! Самое настоящее подтверждение того, что я уже далеко не ребенок.

   Я было на всех парах бросилась переодеваться, почти полностью поглощенная сладким предвкушением завтрашнего дня и легкой боязнью перед ним же, как, наконец, вспомнила о запрятанной в подушках тетради. Меня обожгло огнем, возвратило с небес на бренную землю.

   Определенно, есть такие знания, которые прилипают к телу, как вторая кожа, и постепенно становятся неотъемлемой частью человека, меняя тебя первоначального на нечто совершенно иное. И если я уже чувствую это в самом начале моих исследований, то что же будет дальше?..

   Лихорадочно раскидала подушки и сунула тетрадь в тайник в столе. И пообещала себе, что завтра ни на минуту не буду о ней вспоминать.

Моя маменька в кратчайший срок смогла подобрать мне наряд так, чтобы утолить самый придирчивый вкус. Золотистое, с тонким газом, отороченное атласными лентами, оно содержало вставки из отшлифованных кристаллов зеленоватого цвета, оттеняющих мои глаза.

   Платье приковывало к себе взгляд, хотя было далеко от всякой вульгарности. Оно не имело кричащего глубокого декольте, которым чаще грешили невесты из семейств попроще, а то и вовсе бесприданницы. Юбка, несмотря на многослойность и пышность, казалась легкой. Дискомфорт мне доставляли, пожалуй, только сильно утянутый корсет и шелковые длинные перчатки, носить которые я категорически не умела при всем своем старании.

   Герцогиня встретила нас у входа в свой огромный, обставленный дизайнерами по самым последним веяньям моды дом. Большинство гостей уже прибыло. В освещенных залах первого этажа сквозь занавеси мелькали силуэты танцующих.

   Ния Омстел, увидев нас, как-то уж чересчур восхищенно зацокала языком, и с чувством чмокнула воздух возле моей щеки.

   Она была излишне надушена и облачена в темно-красный бархат, сильно обтягивающий ее худющую спину. Сквозь плотное амбре духов, от высохших напомаженных губ уже сильно веяло шампанским.

   — Голубки мои, какая же радость сегодня вас здесь видеть! — защебетала герцогиня, поправляя свою роскошную меховую горжетку.

   Мы, естественно, выразили весь подобающий случаю восторг. Омстел оказалась предельно довольна проявленной учтивостью и пригласила нас внутрь, тотчас отвлекшись на новых гостей.