Хорошо, что вы цените жизнь женщины, но плохо, что мужскую считаете менее ценной. Это неправильно.

– Это всё из-за того, что эрариек у нас слишком мало.

– А почему вы не женитесь на женщинах с других планет, раз эрариек так мало?

– Ты разве не знаешь? Эрариец может быть близок лишь с женщиной, в которой тоже течёт кровь представителя нашей планеты. Любая другая после ночи с эрарийцем, скорее всего, просто погибнет.

– Но почему? – искренне удивилась я, а потом меня неожиданно осенило. –Это всё как-то связано с особой энергией эрарийцев? Да?

– Совершенно верно. Супруги делятся между собой этой жизненной энергией во время близости. Это происходит неконтролируемо. Они просто обмениваются ею, и это продлевает жизнь каждому из них. Именно поэтому женатые мужчины живут намного дольше, чем свободные. А вот если, допустим, чистокровный эрариец захочет близости с женщиной, в которой нет нашей крови, то девяносто девять процентов вероятности, что она погибнет, не сумев принять его энергию.

– Однако я не чистокровная эрарийка. Значит, кто-то из моих предков входил в этот счастливый один процент?

– Да, скорее всего, так и есть.

– Если ни я, ни мой отец никого не убивает во время близости, то наша энергия не опасна для представителей других рас?

– Да, это распространяется только на чистокровных эрарийцев. Я точно не знаю, но предполагаю, что у таких, как вы с отцом, скорее всего, энергия несколько другая. Ну или не настолько мощная, чтобы убить партнёра. Исследования на эту тему никогда не проводились, так как людей вроде вас практически и не существует. Я впервые встретил нечистокровную эрарийку за свои сто восемьдесят семь лет.

– Ого! Сто восемьдесят семь лет? Неожиданно.

Благодаря ученым у людей на Земле увеличилась продолжительность жизни. Теперь мы можем сохранять молодость до ста пятидесяти лет, а вот после истечения этого времени человек очень быстро начинает стареть и к ста шестидесяти пяти годам обычно умирает от старости. 

– А тебе сколько лет?

– Двадцать пять.

– Молодая совсем, – покачал головой Ренд.

– Ну конечно, куда мне до тебя, старика!

***

– Маргарита, то есть вы хотите, чтобы мы сняли все обвинения с Дэна Вэнсера. Я правильно вас понимаю? – в очередной раз спросил меня представитель закона, одетый в чёрную форму, на которой ярко выделялись наградные медали и знаки отличия.

– Да, вы всё верно поняли. Дэн Вэнсер ни в чём не виноват, и я хочу, чтобы вы немедленно его отпустили!

Я уже минут тридцать в участке и всё это время пытаюсь добиться освобождения Дэна. Только вот пока не особо преуспела в этом. Пока меня только допросом мучают.

– У нас есть свидетельские показания о том, что он, воспользовавшись вашим незнанием, подверг вашу жизнь опасности, когда…

– Вы о показаниях Ренда? Если да, то могу вас заверить, что он просто не совсем правильно понял то, что я говорила. На самом деле я понимала, как рискую, и это был полностью мой выбор.

– Но…

– Простите, Дэрил, правильно? – увидев его кивок, я продолжила. – Так вот, Дэрил, это всё просто глупое недоразумение. Ренд неправильно меня понял, и из-за этого пострадал Дэн. Разве это справедливо? Давайте не будем усугублять ситуацию и просто закроем дело, так как лично я не имею никаких претензий! Хотя нет, имею, но не к Дэну Вэнсеру, а к тем бандитам, что ворвались в банк и взяли нас всех в заложники. Займитесь лучше этим делом, а Дэна освободите!

Дэрил окинул меня пристальным взглядом, и на мгновение мне показалось, что в его глазах я увидела удивление, смешанное с восхищением. Это было так странно, учитывая, что я уже чуть ли не рычу от злости на него, что на мгновение, я даже растерялась.

– Мы и этим делом занимаемся, Маргарита. Можете не беспокоиться.

– Они все задержаны?

– К сожалению, ворам удалось скрыться, но мы делаем всё возможное, чтобы их найти, и поверьте, они обязательно получат по заслугам за все свои преступления.

– Ясно, – киваю я. – Так что там насчет Дэна? Вы отпустите его?

– Ну, если уж у нас нет потерпевшей, то мы не имеем права его здесь держать, – разводит руками мужчина.

– Вот и отлично! Тогда я подожду здесь, пока вы его отпустите!

– Но на оформление всех необходимых документов может понадобиться время и…

– Ну ничего. Я готова подождать. Обещаю, что совершенно не буду вам мешать и тихонечко посижу здесь. Или вас совсем смущает моё присутствие? Тогда могу подождать в коридоре!

– Нет, что вы! Можете остаться здесь. Вон тот диван полностью в вашем распоряжении, – бросил он взгляд на старенький диван, стоящий в другой части кабинета. – Я постараюсь максимально быстро всё оформить.

– Спасибо вам большое, Дэрил! – искренне поблагодарила я представителя закона.

– Вам, может быть, чай принести или кофе?

– Нет-нет, не стоит беспокоиться.

Мужчина кивнул и занялся своими делами, а я, устроившись на диванчике, сначала изучила кабинет взглядом, а потом от нечего делать начала наблюдать за представителем правопорядка.

Интересно, а какое у него звание? Жаль, что я не разбираюсь во всех этих отличительных знаках, что у него на форме. Внешне мужчина выглядит не старше тридцати двух лет. Но все мы прекрасно знаем, насколько в наше время внешность обманчива.

Вот Ренда взять хотя бы в пример! Сто восемьдесят семь лет! А ведь ему и тридцати не дашь!

– Маргарита, – обратился ко мне мужчина спустя четверть часа, – всё готово. Дэна Вэнсера приведут сюда через пятнадцать минут.

– Здорово! Спасибо вам за оперативность! Мне нужно написать какое-то заявление?

– Да, о том, что вы не имеете никаких претензий. И ещё, не могли бы вы дать показания насчёт ограбления? Нас интересуют все подробности, которые вы только могли запомнить.

– Конечно-конечно.

В итоге я максимально подробно рассказала всё, что запомнила. Это заняло несколько больше, чем пятнадцать минут, поэтому Дэну даже пришлось дожидаться меня с Дэрилом в коридоре.

– Маргарита, вот все документы на освобождения Дэна Вэнсера, – протянул он мне нужные бумаги после того, как мы с ним закончили разговор. – Можете передать их ему и отправляться домой.

– Хорошо. Спасибо вам, Дэрил, и всего доброго.

– До свидания, Маргарита.

Кивнув на прощание, я покинула кабинет, чтобы вскоре обнимать освободившегося Дэна.