Первые успехи как будто подтверждали эффективность плана Паскевича, и командующий поехал в Петербург, где и провел несколько месяцев. А как мы уже знаем, в это время в Дагестане стремительно набирал популярность мюридизм, со всеми вытекающими последствиями. Как ни странно, Паскевич даже по смутным слухам понял, что цель мюридов – объединение конгломерата горских народов в единое государство, но недооценил всю серьезность ситуации. Впрочем, у него и не было достаточно времени, чтобы разобраться в этом вопросе, поскольку в это время случилось польское восстание, и Паскевича перебросили туда подавлять бунт. Ошибка Паскевича очень дорого обошлась нашей стране. Разгоревшийся пожар мюридизма потом пришлось тушить еще тридцать лет, но эту задачу предстояло выполнить уже другим русским командующим. А Паскевич за победу в Польше получил титул князь Варшавский и остался управлять краем, в котором он только что блестяще разгромил мятежников.

С Паскевичем мы еще встретимся, когда будем говорить о Венгерской кампании 1849 года и Крымской войне 1853–1856 гг. К этому времени он разменяет восьмой десяток лет, но сохранит ясность ума, полководческий талант и личную храбрость. Стратегия Паскевича в Крымской войне увенчается успехом, и наши враги, поставившие цель расчленить Россию, уйдут ни с чем, добившись от Петербурга лишь упразднения Черноморского военного флота. Да и то несколько паровых кораблей Россия все же сохранит, а контрибуцию и вовсе не заплатит. У нас принято считать Крымскую войну тяжелым поражением, но этот тезис – всего лишь банальная русофобская пропаганда.

Так называемые «победители» Англия и Франция пришли в бешенство, когда после долгого противоборства с Россией поняли, что ни одна из их главных целей не может быть достигнута. В результате свою армию европейские специалисты подвергли жесточайшей критике за постоянные неудачи, огромные потери, колоссальный расход средств и неспособность за все время войны даже захватить весь Севастополь. Планы, разработанные французскими и английскими генералами, оказались опровергнуты нашими солдатами и офицерами, следовавшими стратегии Паскевича. Вот так наш старый фельдмаршал, герой еще Наполеоновских войн, сослужил последнюю службу в эпоху паровозов и ушел, овеянный славой.

Мы немного забежали вперед, Крымской войне отведена отдельная глава ниже, а сейчас возвращаемся на Кавказ.

После отъезда Паскевича командиром отдельного Кавказского корпуса назначили генерал-адъютанта, барона Розена. Он еще толком не успел устроиться в Тифлисе (Тбилиси), как уже получил тревожные сведения о готовящемся набеге горцев на Кахетию. На первых порах он решил придерживаться мирной тактики и пытался завоевать доверие кавказцев, демонстрируя гуманизм. По его мнению, организация взаимовыгодной торговли с местными народами – это более верное средство, чем оружие. Как и следовало ожидать, фанатичные мюриды восприняли такое поведение как слабость.

Кази-мулла в это время вел пропаганду мюридизма в Чечне, причем не ограничивался проповедями, а буквально сжигал те аулы, которые отказывались к нему примкнуть. Ясно, что методы Розена были неадекватны ситуации, но, к счастью, на Кавказе служил решительный генерал Алексей Александрович Вельяминов, который открыл глаза командиру на реальное положение вещей. Вельяминов был словно реинкарнацией Ермолова. Он регулярно предпринимал рейды в Дагестан и Чечню, жестоко расправляясь с мятежниками. Например, когда забунтовало селение Казах-Кичу, примерно в сорока километрах от Грозной, Вельяминов отправил на усмирение сильный отряд с артиллерией и уничтожил там крупные запасы хлеба.

Затем он сжег деревню Алборю, а когда против России выступили селения вниз по левому берегу Сунжи до Малых Самашек, то точно такая же судьба постигла и их. Потери русских от огня противника были незначительны: один убитый и шесть ранено. Гораздо больше проблем доставлял холод. Обмороженных оказалось более 200 человек[22].

В 1831 году на сторону Кази-Муллы перешли галгаевцы (чеченское общество) и взялись совершать набеги на военно-грузинскую дорогу. Кроме того, они убили русского пристава и двух священников. Чтобы пресечь эту «деятельность» и наказать виновных в убийстве, Розен собрал значительные силы, в числе которых, между прочим, был и крупный отряд осетин. Летом 1832 года, взяв шестидневный запас продовольствия, русский отряд отправился в поход.

Галгаевцы, узнав о движении русских, ушли в горы и поджидали наш отряд на скалах. Сначала пришлось преодолеть Джераховские высоты. На первых порах местные жители встречали солдат хлебом-солью, но потом все чаще стали попадаться аулы, население которых бежало.

Первое крупное столкновение с галгаевцами произошло в июле. Неприятель атаковал осетин, однако Эриванский батальон пришел им на выручку, и противник поспешно скрылся. Наутро следующего дня русские приблизились к скале, где укрепились главные силы кавказцев. Наши развернули горные орудия и начали артиллерийскую подготовку.

Огонь привел галгаевцев в замешательство, и русские солдаты начали подниматься на скалы, однако начался туман, пошел дождь, и движение резко осложнилось. К тому же противник не только отстреливался из ружей, но и кидал сверху камни. Тем не менее русские преодолели препятствие, и галгаевцы бросили свои позиции. Теперь предстоял трудный спуск к урочищу Гай. На пути к урочищу у противника была укрепленная башня, не уязвимая для пушек. Когда русские приблизились, из башни послышались оружейные выстрелы, один солдат погиб, еще двух ранило. Тогда русские обошли башню с тыла и начали кирками делать подкоп, чтобы заложить взрывчатку.

Защитники башни предпочли сдаться, и неожиданно выяснилось, что их было всего двое, но они сумели задержать наш отряд на несколько дней. Отдадим должное противнику: он был смел и опытен в боевом искусстве. В итоге пленным сохранили жизнь, а башню взорвали. На этом экспедиция в горы закончилась, на Военно-Грузинской дороге воцарилось спокойствие, а осетины и грузины, участвовавшие в деле, захватили множество баранов.

В августе 1832 года Розен и Вельяминов предприняли атаку на Чечню. Поход отличался большим размахом, а идея была в том, чтобы уничтожить селения и запасы чеченцев. Розен и Вельяминов собрали наличные силы у деревни Яхчи-Борза, а генерала, князя Бека-Черкасского отправили на Ачхой. Жители Ачхоя бежали, князь уничтожил и само поселение, и урожай на полях чеченцев. Корпус барона Розена тем временем разорил аулы вдоль Аргуна, пересек Сунжу и достиг Шали. Горцы заняли позиции в Герменчуке, обустроив окопы и ров так, чтобы прикрыть наиболее удобные подходы. Горцы притаились и в близлежащих садах, поджидая русских. Именно там и произошел наиболее жаркий бой.

Русские победили, уничтожив главу чеченского ополчения Абдурахмана, который с мюридами, присланными Кази-муллой, заперся в одном из домов. Он отстреливался до тех пор, пока дом не подожгли. А тем временем имам приготовил засаду, намереваясь ударить в тыл русским. Его планы были сорваны быстрым падением Герменчука, и он предпочел уйти. Через несколько дней пал Шали и еще два близлежащих аула. Затем настала очередь селения Автури, где чеченцы вновь оказали сопротивление, но были побеждены. Следом русские части взяли Саид-юрт.