товарищ капитан готова была сменить пол кому угодно. Держа перед внутренним взором картину этапов операции по смене пола, что ее успокаивало, девочка старалась настроить себя на то, что профессор не «душман недодушенный», а просто придурок. А всех придурков душить — гробов не напасешься.

Профессор Снейп, разумеется, в доверчиво подставленные глаза рыжей Уизли заглянул, в следующее мгновение увидев такое, что выскочил из мыслей этой… подобно пробке из бутылки, прервав свою речь и скрывшись в подсобке, где судорожно проверил комплектность, после чего решил Уизли не трогать. И на всякий случай Лавгуд тоже. Жертв хватало и без того, чтобы испытывать свою нервную систему на прочность.

— Вы тупые, безмозглые бараны, неспособные даже отличить… — начал привычную речь Северус Снейп, когда услышал комментарий рыжей.

— Самокритично, — заметила Вера Митрофановна улыбнувшейся Лавгуд.

— А почему? — поинтересовалась Луна, с интересом глядя на прислушивающегося профессора.

— Профессор нас не знает, значит, судит по себе, — мило улыбнулась рыжая девочка. Накрутивший себя до невозможности мистер Снейп от такой постановки вопроса вскипел.

— Минус сто! Нет, двести! Нет, пятьсот! — закричал он, налился кровью и вдруг упал. Вера Митрофановна спокойно поднялась, подошла к профессору, тяжело вздохнула.

— Или гиперкриз,[19] или инсульт.[20] Доктора, в смысле целителя, позовите профессору, — спокойно попросила она замерших в шоке слизеринцев.

— Да буду я что-то делать для предателей крови! — выкрикнула какая-то девочка, на что Вера еще раз вздохнула.

— В таком случае, покойтесь в мире, профессор Снейп, — произнесла рыжая девочка и вернулась на свое место. Спасать истериков, доводящих себя до криза, Вера Митрофановна не собиралась, да и нечем ей было спасать, поэтому, раз родной факультет профессора в помощи ему отказал, то, значит, такой профессор.

— А он умрет? — поинтересовалась Луна.

— Вполне может, если помощь не оказать, — пожала плечами Вера Митрофановна. — Но ты видишь…

— Странные какие-то слизеринцы, — улыбнулась белокурая девочка и сотворила чары вызова авроров, о которых Вера просто не подумала. А вот Сашка заставил Луну заучить эти чары практически до автоматизма, и пригодилось же. Через почти минуту в класс ввалились мужчины в красных мантиях, что вызвало не самую цензурную ассоциацию в рыжей голове.

— Что здесь происходит? — осведомился один из них.

— Профессор покраснел и упал, — сообщила ему мисс Лавгуд. — А слизеринцы отказываются вызывать помощь, значит, хотят убить. А если хотят убить, то надо позвать авроров. Я позвала.

— Логично, — вздохнул узнавший девочку служитель порядка, поднял палочкой профессора и исчез вместе с ним. А вот к змейкам придвинулись другие мужчины в красном, отчего слизеринцам явно стало не по себе. Улыбнувшаяся Вера посчитала урок законченным.

— Комната, — скомандовала она. — Становись! — обнаружив рядом с девочками в одном строю и двоих служителей закона, командир задумалась. — Вам не нужно, — объяснила она покрасневшим аврорам. — Комната, правое плечо вперед, шагом марш! — со строевым шагом у девочек пока еще было все плохо, но команды понимать они уже учились. Мужчины в красном ошарашенно смотрели на покидавших класс первокурсниц.

— Лихие на Гриффиндоре порядки, — заметил один из них, и все вокруг согласились.

Так как урок закончился довольно быстро, то стоило немного подкрепиться, поэтому отделение отправилось в Большой зал. Кроме «подкрепиться», там еще можно было и строевой подготовкой позаниматься, но сегодня девочек, переполненных эмоциями, было просто жалко. Насколько важно не пережать, Вера Митрофановна помнила, поэтому никуда не спешила. А ее соседки по комнате вспоминали ошарашенные взгляды авроров, и это юным волшебницам нравилось.

* * *

Встретились за обедом, настроение у Гермионы было задумчивым, у Гарри веселым, у Сашки привычно-мрачным, а у Луны и Веры — радостным. Слухи о том, что близнецы Уизли профессора МакГонагалл заставили бегать в анимагической форме по Хогвартсу, уже расползлись по школе. Причем версии менялись от десятка консервных банок до фальшфейера[21] в за… пардон, под хвостом. Близнецы, которым показывали большой палец и уважительно смотрели, выглядели очень бледными. К слухам добавился еще один — о том, что слизеринцы при помощи гриффиндорцев, или гриффиндорцы всех, включая профессора… В общем слух о том, что профессор Снейп покинул школу, был похож на правду, а вот о том, что вперед ногами — нет, хотя многим хотелось, судя по токсичности информации. На этом фоне история профессора Локонса совершенно затерялась.

Обедая, обменивались мнениями, а Сашка показывал Гарри, как нужно ухаживать за девочкой за столом, скомандовав «делай, как я». Гермиона от такого внимания млела, а так как мальчик ее не давил интеллектом, то девочка чувствовала себя комфортно. Два раза за короткое время ощутив себя дурой, Гермиона решила изучить порядки и традиции магического мира, потому что ощущение ей не понравилось.

— Ну что, первый день занятий, результаты, — подвела итог Вера Митрофановна, как старшая по званию. — Декан в истерике, Локонс в аврорате, Снейп в больнице. Я считаю, неплохо начали.

— Как в больнице? — удивилась мисс Грейнджер, к слухам не прислушивавшаяся.

— Или гиперкриз, или инсульт, без приборов не скажу, — сообщила ей рыжая девочка. — Так что на некоторое время он не опасен, а если парезы[22] пойдут — то и вообще.

— Знаешь… — Гермиона тяжело вздохнула, расставаясь с еще одним шаблоном, — наверное, я плакать не буду.

— Судя по радости вокруг — никто плакать не будет, — хмыкнул Сашка, помогая растекшейся от его тепла Луне. Рядом его движения повторял и Гарри, отчего у сидевшей рядом кудрявой девочки исчезала воля к сопротивлению и появлялись несвойственные ей желания.

— Товарищ прапорщик, — тихо произнесла Вера, придвинувшись к самому уху недоофицера. — Почему у тебя в комнате бардак, а? Я тебя не узнаю!

— Виноват, исправлюсь, — кивнул Сашка, принимая критику, а его сестра, взглянув на Темпус, уже повернулась к своим.

— Комната, закончили принимать пищу! — рявкнула девочка. — Построились!

Шокированные факультеты смотрели на то, как Большой зал покидали девочки первого курса отважного Гриффиндора. Идущим в некотором подобии строя девочкам это очень нравилось.

— А почему они не сопротивляются? — поинтересовалась Гермиона у Рона.

— Потому что, во-первых, им это нравится, они особенные, — объяснил мальчик. — А, во-вторых, они перекладывают свою ответственность на Джинни, отчего им становится легче жить.

— А может, и у нас так сделать? — поинтересовался у названного брата Гарри.

— Хорошая мысль, — кивнул товарищ прапорщик, вспомнив справедливую критику старшей по званию.

Гермиона улыбалась, ей в школе впервые было комфортно. То, как Гарри ухаживал и заботился, как изменившийся Рон все объяснял, как Луна принимала их такими, какими они были… Это была просто мечта. Если Уизли были просто очень хорошими друзьями, то Гарри… мальчик постепенно становился кем-то большим.

Часть 8

Критику старшей по званию товарищ прапорщик принял близко к сердцу, о чем спальня второкурсников общежития факультета Гриффиндор узнала в тот же вечер. Гарри был согласен и на строевой шаг, и на что угодно, считая названого брата априори правым. С распорядком дня жилось спокойнее, спалось крепче и училось легче, что зеленоглазый пацан понял довольно быстро. Теперь такая радость предстояла четверым другим соученикам. К их печали, товарищ прапорщик дрессировать солдат умел, хоть и не любил, но Вера Митрофановна достаточно четко обозначила свое недовольство, поэтому…

— Вы все бойцы! — начал он накачку. — Наш факультет — это факультет боевых магов, и если кто-то об этом забыл, то я напомню!

— А чего ты раскома… ай! — поймавший свежеразученное жалящее, не вовремя открывший рот боец его споро закрыл, внимая командиру.

— Вокруг Пожиратели! Темный Лорд хочет возродиться! А вы тут сопли жуете! — привычно вещал Сашка, анализируя поведение каждого и стимулируя их по мере возможности. — Вы можете меня ненавидеть, можете плакать в подушку, как девчонки, но я сделаю из вас настоящих бойцов! Девчонки первого курса лучше вас! Девчонки!!! — вот это было в тему, пожалуй, и про девочек, и про защитников, и про сопли, кстати, тоже. Потренировав отбой-подъем и добившись синхронности, Сашка обозвал это сборище отрядом и пожелал сладких снов. Гриффиндорцы дрессировались как-то очень лихо, даже не задумываясь, что многое говорило о факультете. Впрочем, о факультете он узнал из книг англичанки, заметив, что та даже слегка приукрасила.

Утро началось со звука колокола и практически совпавшего с ним рыка нового командира. Взлетевшие новые члены отряда принялись повторять за Сашкой