собой. С нашей красавицей Тари совершенно другая история приключилась. В своём изначальном мире она страдала от одиночества, так как её сородичи не хотели с ней общаться. Поэтому я предложил ей путешествовать со мной. И заметь, она не пожалела об этом, так как на Реуле Тари повстречала Тихона и нашла для себя хорошего друга своего вида. Гарнам же на столичной Реуле теперь уже ничего не угрожает, и они могут спокойно жить в природе, как в далёкие времена. Ты меня понял, сынок?

— Понял, папочка.

— Вот и хорошо, а теперь скажите мне, чада мои, вы уже позавтракали?

— Нет, папочка, мы ждали когда ты проснёшься, — первой ответила Ксения, — чтобы вместе с тобой покушать.

— Ну тогда пойдём завтракать, — сказал я, покинув с детьми комнату, — чтобы труды вашей мамы и Таны на кухне не пропали даром.

— А тёти Таны не было на кухне, — сообщил Олег, когда мы вышли из дома и направились к летней кухне. — Они с Иваном, ещё вечером отправились на орбитальную станцию «Ярославна».

— Иван сказал тёте Тане, — тут же добавила Ксения, — что у него появилась одна интересная идея, после посещения линкоров Зурнов и большого корабля Драктов. Он говорил ей, что им надо будет срочно создать и установить какие-то улучшенные системы дальней связи и маскировки, на все корабли научно-исследовательской группы.

— Интересную новость вы мне поведали, дети. Даже любопытно стало, что там наши Кулибин и Тана вновь улучшать надумали? Насколько мне известно, на всех наших кораблях, больших и малых, и так уже установлены самые совершенные системы связи и маскировки. Ладно, не будем гадать, вернутся наши изобретатели, сами нам всё расскажут. А теперь, детки, все разговоры в сторону, идём мыть руки и садимся завтракать.

Сразу после завтрака, мои Олег и Ксения умчались играть к своим четвероногим друзьям, а я решил отдохнуть на лавочке возле входа в дом, чтобы мой завтрак побыстрее усвоился. Немного погодя я хотел наведаться в Обитель Древних, чтобы пообщаться с диспетчером центрального пункта стратегической защиты зоны А-256. Мне там нужно было заказать кое-какое необходимое оборудование для своих кораблей. Вот только у меня не получилось навестить Дару с Майором, так как ко мне в гости пришёл, чем-то очень озабоченный, мой друг Иван.

— Здравствуй, Иван Демидыч, ты чего это с утра такой смурной?

— И тебе здравия, Станислав Иваныч. Не выспался я малость. Полночи сидел и думу думал, как жить дальше.

— И что надумал? — с улыбкой спросил я Ивана. — Ты присаживайся на лавочку, сам же знаешь, что в ногах правды нет.

— Ты не лыбься, пожалуйста, а лучше мне честно скажи, — тихо проворчал Иван Демидыч, присаживаясь рядом со мной на лавку. — Енто правда, что ты моего отца себе в команду взял?

— Истинная правда, Демидыч. Он сам ко мне в команду попросился, как же я мог отказать такому мудрому человеку.

— Значится и то, что вы решили Матушку-Землю попутно посетить, тоже правда?

— Да. Есть такое в наших планах. Иван, ты давай не крути вокруг да около, а прямо скажи, что ты хочешь?

— Возьми меня с собой, Станислав Иваныч. Тянет меня что-то на Землю, словно я там не всё до конца выполнил. Да и снится она мне почти каждую ночь. Про мою жизнь, до отечественной войны, тебе и так всё мой отец рассказал, а что было после неё, я и сам тебе поведал. Думаю, что и мои знания полученные в разведке, во время войны и после неё, тебе тоже могут пригодиться. Да и «Сварга», которую мы на Земле обнаружили, тебе в любой момент может пригодиться.

— Погоди, Демидыч, а как же быть с Вереславой, твоими детьми и внуками? Я даже сейчас не упоминаю нашу с тобой тёщу. Ведь они же тут все без твоей заботы и внимания останутся.

— Мы вчера уже обговорили всё в семейном кругу. Они будут ждать меня на Реуле. Да и не до космических путешествий сейчас нашим женщинам. Вереслава и Светики «тяжёлые» нынче. За ними Арина Родаславна и Элия из Столичного Медицинского центра присматривать будут, пока я в отлучке.

— А ты не боишься их надолго оставлять, Иван? Ведь неизвестно сколько наше путешествие по времени продлится. В пути всякое случиться может.

— Насчёт ентого не беспокойся, Станислав Иваныч. Я намедни сон необычный видел, что все твои корабли вернутся на Реулу, аккурат к тому времени, как нашим Ладам срок детишек рожать подойдёт. Енто каким-то образом взаимосвязано с довольно частыми проходами твоих кораблей, через различные космические аномалии, где время по разному течёт. Я в ентом вопросе не силён, так что более подробно объяснить тебе не смогу. И вот ещё что, Иваныч. Ежели у тебя имеются вопросы относительно моей жизни на Земле, спрашивай, я всё честно расскажу как оно было.

— Вопрос имеется, но только всего один. Мне непонятно, как ты во время войны в госпитале с тяжёлыми ранениями оказался? Как я понимаю, тебя там сначала за умершего посчитали. Ведь похоронки на бойцов и командиров РККА, просто так, никто не будет родственникам посылать. А твой отец на тебя похоронку в Урманном получил. Как я понял из рассказа Демида Ярославича, у тебя был защитный кокон древних богатырей, подарок твоего деда Ярослава. Его ты должен был постоянно носить не снимая. Но несмотря на древнюю мощную защиту от пуль и снарядов, ты всё же как-то умудрился получить тяжёлые ранения. Можешь рассказать как это случилось?

— Ежели надобно, могу и рассказать, я из ентого случая никакой тайны не делаю. Правда не в таких подробностях, как тебе рассказывал мой отец, но и меня память до сих пор не подводила, и в ней кое-что с тех времён сохранилось.

— Я готов тебя выслушать, Демидыч. Желательно с предысторией твоей службы до ранения. Свободное время у меня пока ещё имеется.

— Ладно, тогда слушай с предысторией, правда из меня рассказчик никудышный:

«Я во время отечественной войны, как ты уже знаешь, сначала в полковой, а чуть погодя, в дивизионной разведке служил. В первые месяцы войны обстановка на фронтах довольна тяжёлая была. Красная армия постоянно отступала под натиском механизированных армий Германии ведя тяжёлые кровопролитные бои и неся огромные потери, как в живой силе, так и в технике. До больших званий и каких-либо наград тогда редко кто из новичков-призывников мог дослужиться. Я не говорю уже про тех, кто служил в разведке, ибо смертность в ней была даже более высокая, чем в пехотных или танковых частях Красной армии. Мне