Тайрел не обратил внимания на мое веселье и продолжил:

— Ты когда-нибудь была в Вешних Поганочках?

— Нет, — покачала головой совершенно спокойно. Спокойно до того момента, как он сказал:

— Ну так ты сейчас здесь.

И ткнул пальцем в густой лес на окраине Поганочек. А затем, не обращая внимания на мою отвисшую челюсть, продолжил:

— И теперь тебе нужно пройти вот сюда, на рынок. Пойдешь по этой дороге.

Мужчина водил по карте пальцем, пока я, наклонившись, изучала очень детально прорисованный план местности.

— Это близко, — протянул он и наклонился, обводя один из крупных домов.

Я резко подняла голову и вдруг встретилась со взглядом его глаз. Они находились всего в нескольких сантиметрах от моих.

Тайрел тоже повернулся и замер, вглядываясь в меня так, словно видел впервые.

И снова его тонкий аромат…

Проклятье…

Мужчина резко выпрямился и отошел в сторону, оперся руками о комод и снова достал что-то оттуда.

Я приложила руку к груди, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

Странно. Этот человек действовал на меня очень странно. Рядом с ним хотелось задержать дыхание и одновременно дышать глубже. Хотелось спрятаться, убежать, исчезнуть и в то же время подойти поближе и изучить пальцами каждый шрам на его теле. Спросить, откуда у него столько ран. И почему иногда на дне его глаз плещется такая холодная тоска, что можно замерзнуть и умереть.

— Вот деньги, — мужчина развернул еще один сверток, уже не глядя на меня. И неожиданно бросил мне через половину комнаты увесистый кошелек с монетами.

Я инстинктивно поймала и тут же раскрыла, не веря своим глазам. Столько мне даже тетя Берта никогда не доверяла, а уж незнакомый маньяк…

— Да на эту сумму можно дворец на месяц снять! — ахнула я.

Тайрел снова передернул плечами. Похоже, это его любимый жест, демонстрирующий безразличие.

— Купи еды. Нормальной еды. Столько, сколько сможешь унести. Каждый день я тебя отпускать на базар не собираюсь, — проговорил мужчина.

А потом вдруг опустил взгляд на мою юбку.

Янтарные глаза успели потемнеть, но он отвернулся.

— Можешь купить себе какие-нибудь платья, — почти прорычал он и махнул рукой, не глядя больше в мою сторону. — Мне плевать. Только не ходи больше в этом тряпье. Смотреть больно.

— Тайрел! — позвала я звонко.

Мужчина резко повернул голову, нахмурившись.

Я бросила ему кошелек и сложила руки на груди.

— Никуда я не пойду, — сказала в ответ.

Огненно-карие глаза вспыхнули.

— Что? — не понял он. Наверное, подумал, что послышалось.

— Я никуда не пойду, — ответила максимально четко. И невозмутимо села на диван напротив камина.

Честно говоря, мне казалось, что, пока дойду до этого дивана, ноги подломятся, и я упаду. Так дрожало все внутри.

Однако я с честью выполнила эту нелегкую задачу. И даже по-хозяйски раскинула руки на велюровой спинке, вперив взгляд во все ту же удивительную картину.

Сердце отбивало утекающие секунды — одну за другой. Пульс стучал в горле.

Интересно, что будет, если потянуть василиска за хвост?

Казалось, я скоро это узнаю.

Тайрел стоял на месте, словно прирос к ковру. Я слышала, как резко он выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. Почти видела, как сжались кулаки.

Что сделает василиск в ответ на провокацию?

Тайрел сделал нечто совершенно неожиданное.

Он вдруг медленно сдвинулся с места и молча сел на другой конец дивана.

Краем глаза я видела, как он поставил локоть на подлокотник, подпер голову кулаком и взглянул на картину. Туда же, куда смотрела я.

Теперь мы были словно два старых друга, которые слегка повздорили. Сидели рядом и рассматривали одно и то же произведение искусства.

Странная ассоциация, ведь мы были не то чтобы не друзья. Мы были враги.

Только почему-то это никак не укладывалось в голове.

В ушах громко стучало. Он опять оказался так близко, что успокоиться не получалось. Протяни руку — и коснешься. Груди, плеча, черных волос, прикрывающих мощную шею. Полукруглой ямочки ключицы, которую так хотелось обвести пальцем…

— Он ее лечит, — проговорил вдруг Тайрел, не поворачивая головы.

— Что? — не поняла я, выныривая из своих фантазий.

— На картине изображен друид, который лечит свою умирающую возлюбленную.

Я снова посмотрела на парочку на стене и сдвинула брови.

— Лечит? А разве друиды не руками это делают?

Мужчина кивнул.

— Руками. Но самый мощный поток света исходит из горла. Особенно сильные волшебники способны излечить таким образом даже смертельную рану.

— Почему же тогда все друиды не делают это ртом? — спросила я и тут же покраснела.

Тайрел повернул ко мне голову и еле заметно усмехнулся.

— Потому что целовать всех подряд не будешь, правда? А руки тоже прекрасно справляются со среднестатистическими болезнями. Ты же почувствовала свет, после того как я поставил на тебе знак «Тур»?

Взгляд упал на ладонь — посередине стояла круглая метка. Два концентрических круга, а внутри самого маленького — четырехлучевая звезда с точкой посередине. Определенным образом этот символ напоминал глаз. Глаз какого-то нечеловеческого существа.

А потом я вспомнила, как этот знак на мне появился. Тайрел сказал неправду. Это было больно. Словно кто-то выжигал кольца раскаленным прутом.

Но в следующую секунду боль исчезла, и я тут же забыла о ней, словно ее и не было. Потому что свет, который лился из рук друида, не просто лечил. Не просто легко стирал ожоги, как водную краску с камня. Каким-то удивительным образом он сводил меня с ума.

Я испытывала не только мягкое тепло, о котором рассказывают те, кому довелось почувствовать на себе силу друидов. Я ощущала восторг. Удовольствие. Какое-то необъяснимое наслаждение. Словно во мне росло что-то большое и горячее, от чего становилось тяжело дышать. И я, как рыба, хватала воздух ртом.

Хорошо, что это быстро прекратилось. Иначе страшно представить, чем все могло закончиться.

— Да, я почувствовала, — кивнула, отводя взгляд. Хотелось надеяться, что он не заметил моей странной реакции. Иначе, клянусь, умерла бы на месте.

Потому что мне понравилось…

— Ну вот, — кивнул мужчина. — Вообще-то при должном умении руками тоже можно вылечить все что угодно. Просто на это требуется больше времени. А поцелуй… это возможность вдохнуть жизнь тогда, когда времени уже нет.