А противоположная сторона коридора – это уже учебная часть. Там аудитория, одна на всех, пара практических классов, лаборатория и комната-перевёртыш. Хитрое помещеньице. На входе клавиатура вроде домофонной, и с неё можно любые параметры комнате задать. Она и спортзалом становится легко, и беговой дорожкой. По вечерам её превращают в целый комплекс с танцполом, библиотекой, и кучей других развлечений.

А последняя дверь на этаже – это столовая. Тут нам просто повезло, потому что так, наверное, даже в Кремле не кормят. Любые блюда, что, в общем, не удивительно. Нас же целый десяток различных рас. И у каждой свои пристрастия. Ну и магазинчик там же со всякими носками, косметикой для девчонок, и прочими канцтоварами. Всё, кстати, бесплатно. Я с дуру ума во второй день себе набрал целую кучу тетрадок, носков, две электробритвы ухватил. Потом замучился раздавать.

Но вернёмся к разговору. Именно тогда меня Эля просветила, что учимся мы не на курсах повышения квалификации, а я, оказывается, дурак. Спрашиваю у неё:

– Ты как до Москвы добиралась?

А она на меня смотрит, ресницами своими изумительными хлопает, и в ответ:

– А почему ты решил, что мы в Москве?

Тут уже моя очередь оторопеть настала. Ведь козе понятно же. Да и не уезжал я никуда из столицы, а лишь в дверь вышел.

– А где же?

– Академия ДАР, – отвечает. – Лучшее магическое учебное заведение в обжитом мире.

Я даже за стенку схватился, чтобы не упасть. Вот это меня закинули. И ведь не спрашивал никто. Ни сова с приглашением не прилетала, ни поезд сквозь стену не ехал. Я с минуту, наверное, глазами хлопал, а потом жалобно спросил:

– Как же так? Я ведь и не ехал никуда. Только в другую комнату прошёл.

Эля посмотрела на меня, улыбнулась. А улыбка у неё, это что-то с чем-то. Сразу на душе легче становится. А она меня по макушке погладила и поясняет:

– Так ведь никто, – говорит, – никуда не едет. Тебе рассказать, как у нас зачисление проходит?

Я только закивал часто-часто.

– Обычно в дом приходит куратор ДАР, разговаривает с претендентом, с ближайшими родственниками. И если все согласны, то просто открывает дверь. Я вообще сюда из своих покоев попала. Да и сестра моя так же в своё время.

Таким вот дурацким образом, лишь на второй неделе обучения, я узнал, куда поступил. Глупо… а главное…

– Вот беда-то. А я на той неделе хотел на Арию сходить. Теперь получается, что не получается.

А Эля меня снова по голове погладила. Нет, ради таких моментов не грех и дураком выглядеть. Приятно-то как. А она ещё и успокоила:

– Попадёшь ты на свою арию, не бойся. Это здесь мы уже две недели живём, а в Москве твоей и пяти минут за это время не прошло. В академии время ускорено в сто, а то и больше, раз. Ты не читал разве?

Вот так я за один вечер узнал больше, чем за обе недели. Нет, потом, конечно же порылся в письменном столе и методичку с правилами пребывания и обучения отыскал, да и вообще, привык. И к комнате-перевёртышу, которой всё равно, есть там кто кроме тебя или нет. Хочешь ты, скажем, на пляж, набираешь номер и входишь. А за дверью кусочек песчаного берега в километр и даже прибой в ноги бьёт. И не важно, что за минуту до тебя кто-то в библиотеку через эту же дверь прошёл, а ещё раньше кто-то в тренажёрный зал.

Привык я и к необычным людям, которые жили со мной рядом. Не скажу, что сдружился, но с Августом, например, было интересно поболтать, хоть он и вампир. Заносчивый, правда, но зато очень эрудированный. И где он только не жил. А когда я заикнулся про графа Дракулу, знает ли такого, или это выдумка, он даже расхохотался.

– Нет, Кирилл, – отвечает. – Не выдумка. Я его сам когда-то инициировал.

А как увидел моё вытянувшееся лицо, добавил:

– Только это тайна, так что теперь мне придётся тебя выпить.

Я, наверное, очень глупо выглядел, потому что заржал тогда Август в полный голос, хлопнул меня по плечу, и ушёл.

А ещё через неделю я случайно стал рабовладельцем. Сам в шоке. Причём, не каким-нибудь Себастьяном Перейрой, торговцем чёрным деревом, а из самых лучших побуждений. И виноват в этом всё тот же придурок Август.

Выхожу я из своего номера и вижу, как этот идиот Эльку бьёт. Не физически, конечно, зачем ему. Он и ментально ударит так, что у меня, например, весь пятый день учёбы до сих пор из памяти стёрт. А тут он протягивает ладонь к её лбу и бедная фейри только – ах! – глазки закатила и плавненько по стеночке на пол. Студиозусы вокруг как статуи застыли и хоть бы кто девушку на руки подхватил, не то что уж защищать.

Как я тогда в прыжке смог четыре метра преодолеть, сам не понимаю. Но вписал гаду в лоб знатно. Он аж отлетел. И это вампир. Высший, между прочим. Его и пуля не берёт. А тут грохнулся, как кегля в боулинге. А я Элю хватаю на руки и… куда её теперь? Из руководства только куратор курса, которую я в первый день за дежурную по этажу принял. Но её лучше не беспокоить. Нечего конфликт на публику выносить. Так что поднял я бедняжку и к себе. На кровать уложил, пульс послушал. Потом мокрое полотенце на голове пристроил. Вроде, ожила. Дёрнулась девушка пару раз, глазки открыла и меня увидела. Огляделась, покраснела, как банка Кока-Колы, а после, ни слова ни говоря, со всех ног ломанулась из номера.

А мне что? Только лучше. Рад, что она живая. Потому что над такой красотой издеваться никому нельзя. Это же не орки какие-нибудь. Это фейри. Так что сделал я себе кофейку дрожащими руками, и пошёл разбираться, что там с Августом у них произошло. А его тоже уже на месте конфликта нет.

На следующее утро всё разъяснилось, на зарядке. Нас же сразу после подъёма в комнату – перевёртыш ведут, стадион из неё делают и мотаем мы круги до полного изнеможения. Во всяком случае, я. Потому что тот же Август все упражнения выполняет легко, играючи. Эля тоже лучше меня справляется. А вот есть у нас дварф, Гриша. На самом деле его по-другому зовут, но человекам он именно так представляется. Так тот бегать вообще не умеет. Силовые – залюбуешься. Ему двести кило поднять и над собой повертеть – раз плюнуть. А вот в беге даже хуже меня. Вот и гоняют нас каждое утро, тренируют.

Как раз после бега подходит ко мне Август и свистит еле слышно:

– Извини, я был вчера неправ.

Я глазами похлопал и спрашиваю:

– Это о чём ты?

Он мне и рассказал, как они с Элей спорили насчёт меня, да и всех человеков. Август утверждал, что нам вообще в ДАРе делать нечего, потому что и опыта за короткую жизнь накопить не успеваем, да и по физическим показателям хуже нас только лусуты. А фейри меня защищала. И дошло у них до того, что всадил этот ненормальный вампир ей ментальным ударом в лоб. Клянётся, что не сильно. А я, выходит, ему в лоб засветил так, что тот почти минуту в отключке лежал. И вот теперь он, значит, ко мне с извинениями.

Пожали мы друг другу руки, он впервые мне без своего вечного снобизма улыбнулся, и оба к снарядам пошли. А через полчаса я про этот разговор и думать забыл.