на встречу нам выходит Манулов и мой первый порыв начать оправдываться. Совсем уже мозги от голода поплыли. А может, не от голода…

Кривлюсь от неприязни.

— Где вы были? — улыбается Алексей, но мы оба чувствуем, как повеяло холодом.

— Снаружи, — коротко отвечает Влад и даже не пытается ничего объяснить. А это очень бесит Манулова, но он держит лицо.

— А мы вас уже потеряли.

— Правда? — таким же «милым» оскалом отражает Влад, — без нас не пьётся вино?

Манулов прищуриваются, но ничего не отвечает. Я юркаю в переговорную и пытаюсь занять самый дальний угол за столом.

Сознание запоздало отмечает, что на этот раз, стол ломится от всякой еды и напитков, но я не притрагиваюсь. Следом заходят Влад с Алексеем и последний двигается в моем направлении. Рядом сидящий Вова предусмотрительности встаёт, заранее понимая манёвр Манулова и уходит, а я унываю окончательно, теряя самообладание почти до нуля. Поворачиваю голову и вижу прямой жесткий взгляд Влада. Смотрит так, что в дрожь бросает. Хочется встать, наплевав на все условности, и выбежать отсюда.

«Слава богу, мы сегодня подписали контракт. Надеюсь Манулов завтра уедет» — мелькает суетливая мысль. «Ага, а Влад останется», — сознание издевается. За тостом испанцы выказывают надежду, чтобы через месяц с российской стороны приехал технолог на осмотр оборудования. Наши соглашаются и все довольные снова чокаются. Испанцы быстро подхватываются нашу манеру и уже на третьем тосте вместе с нашими восклицают «ура».

Все это время Влад не сводит с меня глаз. Я не ем. Не лезет.

Через час, уже довольно поддатые испанцы провожаются нас почти до выхода. Прощаемся, и на этот раз, такси уже ожидает у ворот. Я не вызывала. Значит, испанцы настолько довольны, что решили оплатить дорогу. В момент, когда все стали расходиться по машинам, я вдруг меняю направление и иду к Владу. Не за ним, а именно к нему. Он стоит у открытой дверцы и смотрит на меня.

Главное не споткнуться. Когда уже почти достигаю машины сзади раздается грозное:

— Стоять. Куда это ты собралась?

Смотрю на Влада, не теряя контакт, а он на меня. Ничего не предпринимает.

Молчит. Убивает. Думала заступится.

Оборачиваюсь и говорю:

— Поеду в этой машине.

Думала Манулов будет спорить, но он выходить из-за двери и направляется ко мне. Подходит вплотную и произносит на ухо:

— Детка, ты либо сейчас сядешь в мою машину, либо останешься без денег и с жалобой генеральному на некомпетентность.

Вокруг тишина. Напряженная, ощутимая и колючая. Все затаили дыхание. Поднимаю взгляд на Влада и понимаю, он ничего не сделает.

Хочется разреветься. А чего я собственно хотела? Кто я такая, чтобы надеяться на помощь незнакомого мужчины? А Влад в это время спокойно садиться в машину.

Прикрываю на секунду глаза и молча огибаю Алексея. Иду к его машине и умираю.

6 глава

От перенесённого стыда хочется кричать. Ругаю себя на чем свет стоит.

Зачем пошла к нему? Зачем? — Кричала безмолвно на саму себя, — Кира, ты просто невообразимая дура. Тебе 23 года, а ведёшь себя, как пятилетка, ей богу.

Я отвернулась к окну и рассматривала мимо пролетающие пейзажи. Дышать одним воздухом с Мануловым становилось все труднее и невыносимее. А после всего, что он наговорил вообще хотелось его придушить. Что б он провалился!

Алексей подозрительно молчал. Кирилл тоже. Я краем глаза видела, что не спят, но почему-то все резко решили помолчать. Ну, вот и отлично. Нет настроения даже на пикировки. Безумно голодная. Я была настолько взвинчена, что об меня спички можно было зажигать. Нужно срочно с кем-то поговорить. Только, как это сделать при Алексее с Кириллом? Мозги отказывались работать быстро. Точно, — пришла мне наконец, запоздалая идея. Я достала телефон и набрала подруге.

— Алло, — послышалось на том конце, — Кир, скажи, что едешь домой, милая.

— Привет, — начала я сразу на испанском, — буду говорить на нем, сейчас другого выбора нет.

На таксиста забила.

— Ого, совсем все плохо? — поняла меня с полуслова подруга.

— Говори тише, и я звук уберу на телефоне. Рядом сидит очень неприятный тип. Я бы сказала до омерзения.

Олеся начала отвечать на испанском, а потом спохватилась.

— Да блин, когда на испанском, я тоже начинаю на нем, — рассмеялась она, — рассказывай.

— Я облажалась по полной программе, — грустно начала я, — вот скажи, если сначала человек ухаживает за тобой, кормит шоколадом и поит водой, а потом, когда нужна помощь, ничего не делает. Стоит как истукан и смотрит, как тебя обижают. Что это?

— Так, Кира, остановись. Ты можешь подробнее объяснить, я ничего не поняла.

— Ну вот, я чувствую, что нравлюсь ему. Хоть как это назови, чуйкой или ещё чем, но я уверена — нравлюсь, только вот, когда я хотела пересесть к нему в такси, он и словом не обмолвился, когда этот неприятный тип забирал меня оттуда, — протараторила я на одном дыхании.

Я заметила, как мужчины ожили, прислушиваются. Взгляды так и скрещивались на мне. Они ничего не понимали из того, что я говорю. И что они при этом чувствуют, мне было ровным счетом наплевать.

— Так, а неприятный тип, это тот, что платит? — обожаю свою подругу, она всегда все схватывает на лету.

— Да, — резко выталкиваю я.

— И он к тебе тоже неравнодушен?

— Ну, если лапать меня и целовать без спроса пока я сплю, это ты называешь — неравнодушен, то да.

Машина вильнула. Таксист уставился в зеркало. Потом вдруг спросил:

— Полицию вызвать?

— Господи, ты мне из такси звонишь? — это уже Олеся, — Кира, ты в своём уме? Их же могут в полицию загрести.

— Нет, не надо, — улыбнулась я мило таксисту, — это я сериал подруге рассказываю.

— А-ха-ха-ха, — засмеялась Олеська, — серьезно, сериал? — она смеялась и не могла остановиться.

Мне тоже стало смешно и я улыбнулась, наконец, расслабившись.

— Нет, ну правда, что это было, скажи? — уже тише спрашиваю подругу.

Я решила раз напрямую не могу противостоять Алексею, буду всячески бесить его по дороге. Имею на это полное право. Мне никто не запрещал общаться по телефону.

— Он правда тебя лапал?

— Да.

— А ты?

— А я чуть палец ему не сломала, — шепотом.

Олеся на том конце выпала в осадок и начала снова смеяться.

— Так, а другой, он тебя поил и кормил?

Леська знает, как важно переводчику вовремя поесть.

— Да, а потом, когда я решила пересесть к нему в машину…

— Он не позволил? — перебила Олеся.

— Нет, просто стоял и смотрел, как меня забирает неприятный тип.

Предусмотрительно не называла