Проказа была болезнью, очень распространенной в средние века — как на Западе, так и на Востоке. Обычно больных изолировали, но не всегда: король Иерусалима Балдуин IV (1174–1184) мог царствовать, несмотря на болезнь. В Иерусалиме прокаженные лечились в доме, расположенном за стенами города, близ ворот святого Стефана; этот дом находился под покровительством святого Лазаря, как и большинство западных лепрозориев. Он принимал всех больных независимо от социального положения, но прежде всего знатных[73]. В самом деле, рыцари, пораженные проказой, должны были направляться туда и там лечиться, и эта практика распространялась на представителей военно-монашеских орденов. Но никакого принуждения не было, как доказывают две поздние (потому что датируются 1260-ми гг.) статьи retrais из устава ордена Храма, советующих прокаженным братьям отправляться к святому Лазарю, но не обязывающих их к этому: «Когда с братом случится так, что волей Господа нашего он станет прокаженным и сие будет доказано, благоразумные обитатели дома должны предупредить его и молить уволиться из дома и направиться к Святому Лазарю, дабы надеть облачение братьев Святого Лазаря». Желательно, чтобы больной проявил инициативу сам, но если он не хочет покидать орден. Храма, он вправе остаться, однако тогда он будет жить отдельно от остальных[74].

Присутствие прокаженных рыцарей, которые уже принесли пожизненный обет, в сочетании со знатностью контингента несомненно способствовали преобразованию общины святого Лазаря в военный орден. Однако дату его образования точно указать невозможно. Среди документации сохранился фрагмент картулярия ордена святого Лазаря, сорок актов которого имеют даты с 1130 по 1248 г.[75] Это акты дарения земель, церквей, прав в Святой земле. Они адресованы «братьям» или «дому больных святого Лазаря», или же, как в 1185 г., «Братству прокаженных дома святого Лазаря в Иерусалиме»[76]. Единственный акт, который можно было бы связать с военными действиями, не показателен: в 1164 г. король Амори I даровал церкви святого Лазаря право брать одного раба — не рыцаря (sic) из всех пленных, взятых в каждом походе или набеге под его командованием, за собой он при этом оставлял десять рабов[77]. Однако надо отметить, что среди свидетелей, подписывавших акты, которые касаются ордена святого Лазаря, часто присутствовали тамплиеры. Среди них нередко фигурирует, например, Андре де Монбар, сенешаль, а потом магистр ордена Храма (1153–1156). Впрочем, в течение всего XII и XIII вв. орден святого Лазаря имел особые связи с орденом Храма.

Рыцари святого Лазаря приняли участие в сражениях при Ла-Форби (1244) и Мансуре (1250) и понесли там тяжелые потери[78]; Жуанвиль упоминает также поражение магистра ордена святого Лазаря при Рамле в 1252 г.: тот со своим «отрядом» выехал, чтобы захватить стадо, но по возвращении его атаковали сарацины, и «из всех людей его отряда спаслось только четверо»[79]. Папские акты 1234 и 1248 гг. недвусмысленны: в первом Григорий IX упоминает долги, которые орден накопил из-за своей деятельности по поддержке Святой земли[80], а в 1248 г. Иннокентий IV сокращает привилегии четырех военно-монашеских орденов, действующих в Святой земле: орден святого Лазаря упоминается там наряду с орденами Храма, Госпиталя и Тевтонским[81]. Немногим позже, в 1256 г., Александр IV говорил о «монастыре знатных, деятельных рыцарей и прочих, прокаженных или нет, существующем с целью отражать врагов Христова имени»[82].

Есть все основания полагать, что орден святого Лазаря, так же как ордены Храма и Госпиталя, имел интернациональный состав. Король Людовик VII, возвращаясь из Второго крестового похода, наделил его имуществами и доходами в Буаньи, в области Берри. Позже, когда орден покинул Святую землю, это место стало его новой резиденцией. Он владел также имуществами в Англии.

Защита Иерусалима и латинских государств, которую взял на себя весь христианский мир, касалась всех христиан. Потому было логичным, чтобы ордены, зародившиеся на Святой земле, оказались интернациональными. Однако после потери Иерусалима в 1187 г. на Святой земле создали новые ордены, имевшие отчетливый национальный характер.

Успешней всех это осуществили немцы, но вся ранняя история их ордена сложна[83].

Несколько немецких крестоносцев основало «госпиталь для приема бедных и больных немцев» около 1118 г. или, согласно хронисту Иоанну Ипрскому, в 1127–1128 гг.[84] В 1143 г. папа Целестин II подчинил это заведение и братство, обеспечивавшее его деятельность, ордену Госпиталя. При раскопках в 1967 г. обнаружили остатки церкви Святой Марии Немцев и ее госпитальных пристроек; это была великолепная романская церковь, которую Иоанн Вюрцбургский около 1165 г. описал так: «На той же улице, что ведет к дому Храма, находится госпиталь с капеллой, который сейчас восстанавливается в честь святой Марии и который называют Домом немцев»[85]. Заведением руководил приор.

Естественно, в 1187 г. этот госпиталь исчез, но права его благотворителей взял под защиту папа Климент III в письме от 6 февраля 1191 г. Когда началась осада Акры, осенью 1189 г., два крестоносца, купцы из Бремена и Любека, основали полевой госпиталь. После отвоевания города они поместили этот госпиталь близ ворот святого Николая. Тогда никто его не связывал с прежним немецким госпиталем в Иерусалиме. 21 декабря 1196 г. папа Целестин III даровал новому госпиталю привилегии и также признал его автономию по отношению к ордену Госпиталя[86]. Последний выразил протест.

В 1197 г. император Генрих VI, он же король Сицилии, собираясь в крестовый поход, умер. Тем не менее немецкие крестоносцы прибыли в Акру; в феврале 1198 г. вожди этих крестоносцев, собравшись в доме Храма вместе с основными представителями светских и церковных властей королевства, потребовали и добились преобразования госпиталя немцев в военно-монашеский орден. Он получил смешанный устав: тамплиерский в отношении военной деятельности и монастырской жизни, госпитальерский в отношении милосердной деятельности. Папа Иннокентий III 19 февраля 1199 г. утвердил это преобразование: «…и особо важно, дабы в своей церкви вы следовали обычаям тамплиеров в области религиозной и военной и госпитальеров в том, что касается бедных и немощных»[87].

Первые шаги «Госпиталя святой Марии тевтонцев в Иерусалиме» были трудными. Орден Госпиталя (святого Иоанна) до 1258 г. требовал, чтобы тот вернулся под его опеку[88]. Реальный подъем нового ордена начался только при магистре Германе фон Зальца, четвертом магистре (1210–1239); этот талантливый человек, несравненный дипломат, сумел ловко связать свой орден с интересами династии Штауфенов и императора Фридриха II. Отправившись в крестовый поход, Фридрих II добился от султана аль-Камиля возвращения Иерусалима христианам (1229) и вернул тевтонцам прежнюю церковь Святой Марии Немцев. Однако резиденция ордена осталась в Акре, а потом, с 1230 г., ее перенесли в замок Монфор. Орден «святого мученика Фомы Акрского» можно рассматривать как национальный английский орден. Первоначально это был орден уставных каноников, основанный в Акре в честь Томаса Бекета. Хронист Рауль из Дисе, писавший в конце XII в., утверждает, что его собственный капеллан, дав обет основать орден, стал его первым приором. На деле здесь скорее надо видеть инициативу Ричарда Львиное Сердце, удачно обратившегося к помощи этого святого в момент, когда его в Сирии застал шторм[89]. Задача каноников «дома Госпиталя святого мученика Фомы Акрского» состояла в том, чтобы заботиться о бедных и заниматься освобождением пленных христиан[90].