Погруженная в свои переживания, не сразу замечаю, что медсестра за мной следует. В палату заходит, плотно прикрывая дверь, и руки в бока упирает.

— Ну, ты чего громкая такая, а? — отчитывает меня, пока я ресницами непонимающе хлопаю. — Позвала бы меня, сказала тихонько, — нагло планшет у меня забирает. — Нам действительно запрещено пароль давать всем подряд, но… — шустро вбивает буквы и цифры, сохраняет. — Держи, только никому! — возвращает мне гаджет и палец к своим губам прикладывает, шикая предупреждающе.

Исчезает мгновенно, будто ее и не было. Я даже поблагодарить не успеваю.

Запускаю браузер, пока Снежаны в палате нет. Не знаю, куда она отлучилась, да и не волнует меня это. Наоборот, посижу в тишине и спокойствии.

Лихорадочно ищу задания, сохраняю в закладках наиболее подходящие. Высокооплачиваемую работу по удаленке я вряд ли найду, поэтому придется брать количеством.

Хотя…

Вчитываюсь в одно из объявлений. Не верю своим глазам. Пробегаю текст еще раз. И еще.

«Требуется дизайнер рекламы в крупную компанию», — гласит запрос. Нет названия фирмы, нет имени руководителя, почти никаких условий не указано. Лишь номер телефона и личная почта, куда примеры работ отсылать. Подозрительно… Но предлагаемая зарплата погружает меня в шок.

— Да ну! Здесь лишний ноль, — бурчу себе под нос. — А если нет? — задумываюсь. — Тогда зачем им я? За такие деньги профессионала наймут, а не студентку!

Заношу палец над крестиком, собираясь закрыть страницу, однако вместо этого выбираю электронную почту. Дальше действую будто в тумане. И через пару минут мое самое свежее портфолио улетает какому-то неизвестному, но очень щедрому работодателю. Или мошеннику?

Ох, Злата, ты балбес!

Но попробовать стоило! Вдруг это мой шанс…

— Ой, если объявление и реально, все равно не возьмут меня, — отмахиваюсь, пытаясь унять гулко стучащее сердце и восстановить дыхание.

Успокоившись, возвращаюсь к мелким заказам. Взяв несколько онлайн, тут же приступаю к выполнению. Завершаю предыдущий проект, усердно пыхчу над новыми, яростно вожу стилусом по экрану. Не реагирую на скрип двери, пропускаю мимо ушей звук шагов, игнорирую чужое присутствие.

И лишь когда на тумбочку рядом с моей койкой опускается какой-то пакет, я вздрагиваю.

— Что это? — вскидываю голову. И встречаюсь взглядом со Снежаной.

— Гормоны и витамины по твоему списку, — протягивает листок, который медсестра оставила. Я даже не заметила, что Снежана его забрала. — На месяц должно хватить, а дальше, возможно, новые рекомендации тебе дадут.

— Нет, спасибо, — фыркаю я. — Не надо! Забери.

«Никто ничего не делает для тебя просто так», — эту простую истину я еще с Максимом вызубрила наизусть! И уж точно я хочу чувствовать себя в долгу перед этой сплетницей. Но она не прикасается к пакету. Наоборот, отступает назад.

— Тогда можешь выбросить, потому что я другие принимаю, — бросает Снежана небрежно и устраивается на своей постели.

* * *

Некоторое время мы сидим в полной тишине, но я не могу работать. Неловко от мысли, что мне помочь решили, а я взамен нахамила.

— Извини, Снежана, но не нужно было. Я могла сама, — виновато мямлю.

— В любом случае, обратно не вернуть, — хмыкает она. — Мы с мужем долго ребенка не могли завести. Он бесплоден, — срывается вдруг в откровения, и боль, с которой Снежана говорит об этом, кажется осязаемой. — В итоге, сделали ЭКО с донорским материалом, — умолкает на секунду, опять живот обнимает, а я сдерживаю себя. Не повторяю ее жест. Хотя так хочется, до покалывания в ладошках. Но внутри меня дети, которые не будут жить со мной. — Так что я не лгу. У меня действительно особые предписания. И это все, — кивает на пакет, — мне не подойдет.

— Спасибо, я верну деньги, когда мама перешлет, — все-таки выдвигаю свое условие. Не хочу быть обязанной постороннему человеку.

— Допустим, — неопределенно поводит плечами Снежана. — Ты правда решила оставить детей в роддоме? — и устремляет на меня испытывающий взгляд.

От прямолинейности соседки я на мгновение теряюсь. Я привыкла, что меня осуждают за спиной, но впервые обвинение бросают мне в лицо.

— Да, — не вижу смысла скрывать. — Эта была случайная беременность. Она… никому не нужна, — заканчиваю еле слышно, будто малышей боюсь обидеть своими жестокими словами.

— Не бывает в жизни случайностей, — вздыхает Снежана.

— Я не смогу их обеспечить одна. В нормальной семье им будет лучше, — убеждаю скорее себя, чем ее. Но голос надрывается.

Сколько раз я мысленно эту фразу повторяла! И все равно принять ее пока не сумела.

— Думаешь, для них так легко подберут идеальных родителей? — делает мне больно лишь словами.

— Мне говорили, что… — вспоминаю уговоры гинеколога, когда я на аборт пришла.

— Как только ты напишешь отказ от детей, ты лишишься всех прав на них. Не будешь знать, что с ними происходит дальше, — перебивает Снежана. — Допустим, их заберут сразу, и ты их никогда не увидишь, — намеренно делает паузу, чтобы я осмыслила. — А могут отправить в дом малютки, где они будут расти вместе с другими сиротами. При живой матери, — укоризненно подчеркивает. — Ждать, пока кому-нибудь приглянутся. Что если возьмут кого-то одного…

— Двойняшек нельзя разлучать, — отрицательно головой качаю.

— Кого это волнует? Разные случаи бывают, — хмыкает Снежана. — С двойней ситуация только сложнее. Не каждая семья готова принять сразу двоих детей. В принципе усыновление — это очень ответственный шаг. Мой муж, например, был категорически против малыша из детдома, хотя сам не может быть отцом. Он и на ЭКО не сразу согласился… И, знаешь, он не слишком рад моей беременности. Я же чувствую, — сипло выдыхает. — Не все могут полюбить чужого ребенка. Двоих — и подавно. Почему ты думаешь, что где-то там, в мифической "достойной семье", о твоих детях будут заботиться лучше, чем это сделала бы ты — родная мать?

— Я приняла решение и уверена в нем, — выплевываю гневно, хотя злюсь в этот момент на саму себя.

Переворачиваюсь на бок, спиной к Снежане. Делаю вид, что погружена в планшет, а сама роняю слезы на экран.

Потому что ни в чем я не уверена…

Месяц спустя

Марк

Устало массирую пальцами переносицу и, не дослушав очередной доклад одного из начальников, прерываю обсуждение жестом — и распускаю совещание. Я и так в курсе всего, что происходит в моем медиахолдинге, а у сотрудников куча заданий, которые им надо выполнять, а не штаны в моем кабинете протирать. Сегодня я не в том настроении, чтобы поддерживать бесполезный официоз.

— Марк? — тихо зовет меня Ира, дождавшись, когда подчиненные разбредутся по рабочим местам.