В четверг Надежда долго собиралась, пристально разглядывая себя в зеркале, надела самое приличное свое пальто и взяла дорогую итальянскую сумку, подарок дочери. После чего решила, что сделала все, что могла, и через сорок минут вошла в приемную психоаналитика.

Это была большая светлая комната, выдержанная в нейтральных и успокаивающих серо-бежевых тонах. Напротив входа, слева от двери в кабинет психоаналитика, стоял большой стеклянный куб, наполненный водой или какой-то другой жидкостью, в которой медленно всплывали разноцветные пузырьки.

В аквариуме по другую сторону от двери плавали несколько крупных рыб с огромными челюстями — наверное, это были пираньи.

Рядом с аквариумом за бежевым компьютерным столом сидела коротко стриженная шатенка с узкими ярко-красными губами и хищными чертами лица, отдаленно напоминающими тех самых пираний. Судя по всему, это была та самая Ирина, о которой говорила Инна Дроздова, — секретарша, или, как она предпочитала себя называть, помощник психоаналитика.

Надежда вспомнила, как поморщился старый бомж, сказав, что терпеть не может женщин с короткой стрижкой, и подумала, что дело даже не в стрижке, а в неприятном выражении лица. С таким не то что в приемной дорогого врача сидеть, а только из окна регистратуры участковой поликлиники больных облаивать!

Тем не менее, войдя в приемную, Надежда приветливо улыбнулась и проговорила:

— Здравствуйте! Надеюсь, я не опоздала? Я очень спешила, но всюду пробки, вы же понимаете…

Ирина приподнялась из-за стола и уставилась на Надежду. Черты ее лица обострились, и она проговорила с настороженным удивлением:

— Опоздали? А куда вы, собственно, опоздали?

— Как — куда? — Надежда изобразила высокомерное изумление, как будто разговаривала с наивным ребенком. — На сеанс к психоаналитику. К Семену Ильичу.

— К Илье Семеновичу… — машинально поправила ее секретарша. — Простите, а как ваша фамилия?

— Моя фамилия Гусынина! — гордо произнесла Надежда таким тоном, как будто представилась герцогиней Виндзорской. — Нина Николаевна Гусынина!

Еще не хватало записываться к этому подозрительному типу под собственной фамилией!

Секретарша заглянула в компьютер.

— Да, Нина Николаевна, вы действительно записаны на прием, но только не сегодня, а завтра. На это самое время.

— Как завтра? Что значит — завтра? Я не могла перепутать! Я записалась на пятницу, потому что только по пятницам у меня есть свободное время.

— Рада за вас, и вы действительно записаны на пятницу, но только сегодня четверг.

— Что вы из меня дуру делаете?! — Надежда потихоньку набирала обороты. — Я что, по-вашему, не знаю, какой сегодня день недели? Сегодня пятница! Мне по пятницам привозят безлактозное молоко и безглютеновый хлеб от фирмы «Здорожив». И мне их сегодня привезли. Значит, сегодня пятница.

Уверенная, что своим аргументом сразила секретаршу, Надежда уселась на стул, положив сумку на колени. Но Ирина не собиралась сдаваться без боя.

— Вы как хотите, — процедила она, — но сегодня четверг. Вот, посмотрите на календарь!

— Мне ваш календарь не указ! — безапелляционно отрезала Надежда. — Не сомневаюсь, фирма «Здорожив», которая привозит мне продукты для здорового питания, прекрасно знает, какой сегодня день!

На этот раз секретарша растерялась.

Столь неожиданный аргумент, а особенно такая уверенность в голосе пациентки выбили у нее почву из-под ног. Она открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба, пытаясь найти хоть какой-то достойный ответ.

Тут сама Надежда неожиданно пришла ей на помощь. Она достала телефон, видимо, собираясь предоставить еще одно доказательство своей правоты, уставилась на экран, шевеля губами. На ее лице вдруг проступила растерянность.

— А вот тут у меня сообщение от фирмы «Здорожив»… они мне пишут… Ох, пишут мне, что в виде исключения сделают доставку не в пятницу, а в четверг. Так что, сегодня действительно четверг?

— А я вам о чем уже полчаса толкую! — с явным облегчением выпалила Ирина.

— Действительно четверг? — недоверчиво повторила Надежда. — Вы уверены?

— Уверена, уверена!

— Но по четвергам я занимаюсь с тренером по пиратесу!

— Наверное, вы хотели сказать — по пилатесу… — машинально поправила секретарша.

— Я хотела сказать то, что сказала! — одернула ее Надежда и взглянула на часы. — Мне уже через час нужно быть на тренировке! Значит, я не смогу сейчас пойти на сеанс к Семену Ильичу…

— К Илье Семеновичу, — привычно поправила Ирина. — Но он и не смог бы вас принять. У него сейчас по записи другой пациент.

— Как это — другой? Вы не расслышали? Я Гусынина! Нина Николаевна Гусынина!

— Я расслышала, — сжав зубы, раздраженно проговорила секретарша. — Но Илья Семенович так или иначе…

— Впрочем, это неважно, — перебила ее Надежда. — Все равно мне скоро нужно идти к тренеру по пиратесу.

В это время дверь кабинета открылась, и в приемную вышла женщина с улыбчивым круглым лицом. Лет ей было побольше, чем Надежде, лучики морщин разбегались от глаз, что ее совершенно не портило. Было видно, что дама не гонится за давно убежавшей молодостью не потому, что не может себе позволить или из лени, просто ей это не нужно. Она вежливо попрощалась с Ириной и направилась к двери.

Надежда проводила ее взглядом, вскочила и устремилась следом. Помощница облегченно вздохнула.

Выйдя вместе с женщиной из офиса психоаналитика, Надежда нагнала пациентку и окликнула ее:

— Простите, вы, случайно, не Наталья Мизинцева?

Женщина обернулась, оглядела Надежду и кивнула:

— Да, это я… А в чем дело?

— Дело в том, что я ваша поклонница. Очень горячая поклонница! — затараторила Надежда. — Я смотрела все ваши фильмы. И «Признание официантки», и «Повар, вор и офис-менеджер», и «Что скрывает холодильник», и «Разговоры в пищеблоке»… Могли бы мы поговорить в каком-нибудь тихом, уютном месте? Я вас очень, очень прошу, вы доставите мне такое счастье!

— Вот как… — Женщина посмотрела на Надежду с каким-то странным выражением. — Счастье? В тихом и уютном? Ну, если в тихом и уютном… почему бы и нет?

— Я видела тут рядом приличное кафе, думаю, там нам никто не помешает…

Женщины вышли на улицу и вскоре оказались перед входом в небольшое кафе.

Они сели за свободный столик. Надежда, пробежав взглядом меню, уже хотела заказать пирожное с завлекательным названием «Райское наслаждение», но ее спутница смотрела довольно строго, и Надя решила сдержать свой порыв. Тяжело вздохнув, ограничилась чашкой капучино. Правда, большой, с карамельным сиропом. Каково же было ее удивление, когда собеседница заказала то самое «Райское наслаждение» и еще одно под двусмысленным названием «Я хороша!».

Официантка принесла заказ и удалилась.

Мизинцева сделала глоток кофе, подняла глаза на Надежду и веско проговорила:

— Колись.

— В каком смысле? — растерянно переспросила Надежда.

— В самом прямом.

— Я не понимаю…

— Понимаешь! Говоришь, поклонница? Смотрела все мои фильмы и сериалы?

— Ну да…