Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А кто это? – осторожно уточнил я.
Повар, нахмурившись, медленно пошел на меня. Я продолжал стоять у стены. Он вдруг рявкнул:
– Убил Хлора?! Угнал его прайтер?!
– Чего?.. – начал я, но тут он поставил свой половник у стены и припер меня к ней габаритным пузом.
– Вени! – завопил он, сжимая одной лапищей кисть моей руки, а второй вцепляясь в мою шею. –
Вени, сюда!
– Ты чего, папаш? – Я безуспешно попытался высвободиться.
У двери возник коротышка в синем костюме с желтыми пуговицами и синих полусапогах с желтыми пряжками.
– Ну? – спросил он.
– Вени, это ж прайтер Хлора?
– Ну, – подтвердил коротышка.
– И он должен был как раз прилететь, помнишь, я еще заказывал устрицы и суккубию к рыбному дню… Захожу, Хлора нет, а вместо него этот… убийца! Выходит, он пришиб Хлора, угнал его прайтер…
– Ну! – удивился коротышка.
– Наверное, какой-нибудь опасный маньяк из местных… Кликни побыстрее Мармадука!
– Щас! – Коротышка повернулся и ускакал.
Повар вперил в меня тяжелый взгляд. Я свободной рукой изо всех сил колотил его по боку, но без особого успеха.
– Не знал, что прайтер на автопилоте? Занесло тебя сюда…
– Послушай, ты ничего не понимаешь, – попытался объяснить я. – Я, правда, тоже ничего не понимаю…
Снизу раздались звон и громкий голос:
– За Эгиду! Пей до дна!
Повар скривился и поднажал пузом. Охнув, я опустил руки – у меня сперло дыхание. Пальцы наткнулись на ручку стоявшего у стены половника.
– Инсайдеры веселятся, – проворчал повар. – Ничего, и от них бывает польза. Сейчас наш вышибала с тобой разберется, и мы тебя им сдадим.
Я заскреб пальцами, подтягивая половник. Он тихо звякнул о стену, но шум снизу помешал повару услышать звук. В дальнем конце коридора над перилами лестницы показались две головы. Подтянув половник, я крепко перехватил ручку, сделал круговое движение рукой и стукнул повара по макушке. Половник был тяжелый, кажется чугунный, так что в голове у толстяка должны были зазвенеть праздничные колокола. Отпустив мою шею, он отшатнулся. В коридоре тем временем появились фигуры – коротышки Вени и вторая, напоминавшая страшилу с панно, но двуглазая. Этот Мармадук оказался таким же волосатым, длинноруким и коротконогим, а одет лишь в длинные, до колен, синие обтягивающие трусы. Размахнувшись, я ударил еще разок, метя в лоб. Повар сделал неверный шаг назад и стал медленно оседать, одновременно поворачиваясь. Бросив половник, я метнулся к панно и буквально вонзил указательный палец в стекляшку. Она замерцала алым светом, на пирамиде возникли слова:
ВНИМАНИЕ! ДО СТАРТА 20… 19… 18… 17…
Коротышка и волосатый в изумлении разинули рты. Я бросился назад, к повару, который все еще стоял на ногах, и, схватившись одной рукой за фартук, а второй за ремень его штанов, с трудом развернул грузное тело головой к двери.
16… 15… 14…
Оттолкнув коротышку, волосатый ринулся вперед с впечатляющей скоростью.
13… 12…
Изо всех сил я пнул повара подошвой сапога в обширное седалище.
11… 10…
Они вошли в соприкосновение как раз на уровне дверного проема и вступили там в скоротечное противоборство. Скорость Мармадука была много выше скорости моего подопечного, но зато вес последнего намного превышал вес вышибалы. Победил вес.
9… 8…
Повар завалил вышибалу и прижал его животом к полу, как давеча меня – к стене.
7… 6…
Я поднял глаза. Из коридора набегал коротышка, шарящий рукой за пазухой синей форменной куртки. Я решил не узнавать, что у него там спрятано, и, схватив с пола половник, швырнул его.
5… 4…
В лоб, как хотелось, я, конечно, не попал, но деревянная ручка угодила Вени куда-то в район кадыка. Хрюкнув, он уселся на пол.
3… 2…
Пол дрожал, на пирамиде горела надпись:
ПРИМИТЕ УДОБНОЕ (УСТОЙЧИВОЕ) ПОЛОЖЕНИЕ.
Волосатый выбирался из-под повара и уже почти выбрался…
1…
СТАРТ!
Пол качнулся, я вцепился в дверной косяк. Желто-зеленая башня с освещенным проемом, к которому мы были пришвартованы, начала отдаляться. В этот момент Мармадук, высвободив ногу, совершил акробатический трюк, сложный не столько по технике исполнения, сколько из-за величины приложенных усилий. Он прыгнул. Я бы так не смог.
Пальцы Мармадука вцепились в нижнюю планку дверного косяка. Пальцы были длинными, с острыми костяшками и плоскими, коротко подстриженными ногтями.
Наклонившись, я глянул на него, он, задрав голову и подтягиваясь, – на меня. Наши взгляды встретились. Он оскалился, обнажив два подпиленных клыка. Я кивнул ему.
Потом подпрыгнул и впечатал каблуки своих шикарных рыжих сапог в острые костяшки его пальцев.
Он заурчал и разжал пальцы. Пальцы выскользнули из-под подошв, волосатое тело унеслось вниз, со звоном и треском рухнуло на один из столов.
Подняв глаза, я увидел, что из освещенного проема в башне на меня смотрят Вени с поваром. Я сжал пальцы левой руки в кулак, согнул ее в локте так, чтобы кулак оказался на высоте моего носа, и сильно хлопнул по бицепсу ладонью правой. Потом развернулся и захлопнул дверь.
* * *
Как всегда после драки, чуть дрожали руки. Сидя на полу возле эркера, я несколько раз глубоко вдохнул, успокаиваясь, и достал флягу. Обдумывать произошедшие события не было уже никаких сил, я устал удивляться и потому просто смотрел наружу.
Воздушный трактир выглядел теперь как пятнышко света, но вскоре исчезло и оно. Мы летели над черным пространством с изредка проплывающими размытыми светлыми пятнами – я наконец-то понял, что это крупные города, в которых по ночам горели газовые уличные светильники. Впереди, на фоне чуть более светлого неба, уже возникли темные контуры гор. Большая часть расстояния между Белянами и Эльханским кряжем осталась позади. Великий Ливий, скакой же скоростью мы летели, если, для того чтобы преодолеть то же расстояние, скажем, в запряженной повозке, надо потратить больше месяца!
Размытые пятна стали появляться все реже, а затем и вовсе исчезли. Сей факт, как я понял, означал, что под нами теперь тянулись предгорья, где никто, кроме совсем уж диких горцев, не подчинявшихся даже власти Его Пресвятейшества, не жил. Горы быстро увеличивались, перестали смахивать на вырезанные из черного бархата плоские конусы, приобрели объем и рельеф. Башня устремилась вперед по огромной дуге, меня прижало к эркеру. Горы нависли со всех сторон, стали смутно видны поросшие редким кустарником склоны и снег на вершинах. Я потерял всякое понятие о направлении – башня петляла, двигаясь по ей одной известному маршруту. Мы очутились в настоящем горном лабиринте, темном, загадочном и мрачном. Пролетели над узким ущельем, в глубине которого выл и стонал ветер, преодолели вереницу пологих вершин и опустились к другому ущелью, на дне которого шумел горный поток.