толстая ватная шапка и вчерашнее выцветшее пальто, изо рта шёл белый пар. Утренний обход леса был завершён, и Мидио уже был готов зайти обратно в свой маленький каменный домик. В этот момент Дилла, сам не зная почему, почувствовал, будто его что-то выталкивает из хижины. Он вышел.

– Ага, утром я увидел твои маленькие следы и понял, что ты не ушёл вчера вечером. Прятался в моём сарайчике? – Мидио рассмеялся. – Нехорошо задерживаться рядом с людьми, тебе нужно возвращаться к своим как можно скорее!

Дилла слегка наклонил голову и ласково посмотрел на Мидио.

– Откуда ж ты такой взялся? – задумчиво спросил Мидио, сочувственно глядя на Диллу. – Проголодался, малыш? Не волнуйся, Лили уже готовит завтрак!

Мидио вошёл в домик, на кухне зажёгся свет. Дилла подошёл к дому и заглянул в окно. Лили за столом резала ломтики хлеба, а Мидио стоял рядом с ней с плачущим ребёнком на руках и успокаивал его. Дилла слышал их голоса через стекло.

– Лисёнок ещё там? – спросила Лили.

– Да, провёл ночь в сарае, и, похоже, ему здесь нравится, – сказал Мидио, глядя на ребёнка.

– Если он останется здесь на ночь, положи в сарай какое-нибудь старое ненужное одеяло. – Лили положила нарезанный хлеб на тарелку и повернулась, чтобы достать джем из буфета. – И скажи Леонардо, чтобы не кричал, у меня сейчас голова взорвётся! – сказала она, нахмурившись.

Но ребёнок, как назло, заплакал ещё сильнее. Вероятно, потому, что Мидио держал его в неудобном положении.

– Ты же не думаешь оставить его как домашнего питомца? – ехидно спросил Мидио.

– Мы не можем выгнать его, когда на улице так холодно. Может быть, когда наступит весна, он сам вернётся домой.

– Да, наверное, он потерялся. Видела свёрток у него на шее? Может быть, это прежний владелец оставил? – Мидио подумал, а потом сказал шутливым тоном: – Может быть, там адрес? Или предсмертная записка с просьбой усыновить его? А может, он сбежал с какой-нибудь лисьей фермы за городом и носит на шее номер, или он прибежал с Северного полюса, сбился с пути, и на него надел номер какой-нибудь соседский ребёнок, когда игрался с ним.

– Оглянись вокруг! Здесь как в пустыне, тут даже кролика не увидишь. И уж тем более ребёнка, который мог бы с ним поиграть!

Мидио скорчил гримасу, малыш перестал плакать и с любопытством посмотрел на него.

– Странно это. Узнаем, когда снимем его и посмотрим, – решительно сказала Лили. Она протянула руки и взяла к себе маленького Леонардо.

– Сначала ты поешь, а я пока покормлю малыша.

– Вот бы эта штука у него на шее оказалась драгоценностью! Тогда я бы кормил его мясом до конца своих дней! – громко засмеялся Мидио, и Дилла на секунду поспешно отпрянул от окна.

– Даже не мечтай! Это всего лишь лиса! Я и не надеялась разбогатеть…

Лили кормила из бутылочки маленького Леонардо, и на лице малыша расплылась счастливая улыбка.

– …Вот если бы ты позволил этим богатым торговцам древесиной срубить несколько сосен, нам не пришлось бы так тяжело жить! – продолжила она с упрёком.

– Лили! Сколько раз тебе говорил – этого нельзя делать! Этот сосновый лес принадлежит стране, и мой долг – защищать его! – с серьёзным лицом сказал Мидио.

– Ни одного дерева? Сколько раз приходили торговцы древесиной и получали отказ! И это при твоей-то зарплате. Чиновникам надо приказать жить в глуши! Может, тогда они поймут, как нам туго приходится, – сказала Лили с раздражением.

– Ни одного! Это ценные, редкие сосны, которые не везде растут, и я не позволю этим жадным торговцам тронуть ни единой иголки с этих деревьев! – воскликнул взволнованный Мидио, а затем сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. – Прости, Лили… Я здесь уже восемь лет, два года мы с тобой вместе. Эти деревья были моими единственными спутниками целых шесть лет. Они живые, у них тоже есть чувства и мысли, может быть, ты скажешь, что я глупец, но такой уж я человек. И теперь ты, видно, из-за меня страдаешь…

– Ладно, забудь, что я сказала, и ешь. Я вышла за тебя замуж именно потому, что ты был честен и прост. Если бы ты поступил иначе, это был бы уже не ты. Мне вполне достаточно тебя и Леонардо. И я счастлива.

– Спасибо, Лили, – Мидио благодарно улыбнулся: – Когда Леонардо вырастет, я хочу, чтобы он стал ботаником и продолжил охранять здешние растения.

Он с надеждой посмотрел на малыша, который, наевшись, радостно сосал пустышку на руках у матери.

– А ещё здорово быть учителем, делиться мудростью и знаниями. Представь, как наше сокровище будет стоять за кафедрой и воодушёвленно рассказывать о чём-то детям, – предположила Лили и улыбнулась.

– Что ж, Леонардо будет ботаником, а его будущий брат или сестра – учителем.

– Откуда ж у него возьмётся брат или сестра? – спросила Лили, застенчиво покраснев.

– Сейчас их пока нет, но им уже не терпится появиться на свет. Если у Лео будет несколько братиков или сестричек, один из них может стать зоологом…

– …Или юристом! – с улыбкой добавила Лили.

Солнце встало из-за деревьев и накинуло на серебристый лес золотую мантию. Принялись щебетать птицы. Труба хижины снова начала дымить. Дилла, немного побродив, снова улёгся в хижине. Через некоторое время вошёл Мидио с тарелкой в одной руке и рваным зелёным одеялом в другой. Он подошёл к Дилле, расстелил одеяло на соломе рядом с ним и похлопал рукой, показывая, что это для него, а затем высыпал на землю остатки завтрака из тарелки.

Дилла подождал, пока Мидио уйдёт, понюхал еду и попробовал. Вкус был не похож ни на что из того, что он ел раньше: не мясо, не орехи, не рыба. Но выбирать не приходилось. Он быстро всё съел, а затем улёгся на одеяло. Оно было мягче соломы и удобнее песка на пляже. Дилла почувствовал неожиданное удовлетворение и впервые ощутил себя здесь уютно как дома. Длительное путешествие в суровом климате, дикие морозы и голод едва не заставили его отказаться от заветной мечты стать человеком. Поэтому он решил провести здесь несколько дней, чтобы восстановить силы.

И, надо сказать, Дилла неплохо устроился, взяв на себя всю заботу об остатках еды со стола семьи Мидио. За несколько дней он сильно прибавил в весе. Лили часто приходила к нему в гости с маленьким Лео на руках. Она постоянно интересовалась кожаным свёртком, висевшим у него на шее. Мидио тоже несколько раз пытался снять его, но Дилла всё время увёртывался. После нескольких неудачных раз они оставили попытки узнать,