– Что? – Рука Ричарда разжалась; онемевшую ногу закололо иголками, когда кровь снова наполнила капилляры.

– Я… я не знаю. – Она больше не могла сдерживать слезы. Боль была ужасной.

– Я отвезу тебя в больницу. – Ричард развернул машину.

– Нет! Пожалуйста, не надо! – Нелли хотела домой, только домой. – Мне уже легче. Это только судорога. Я слишком много работала вчера в саду и мало спала ночью.

Он глядел то на Нелли, то на дорогу, а его нога не могла выбрать между педалями тормоза и газа.

– Точно? Уверена? Ты побледнела.

Нелли кивнула, держась изо всех сил. Она все еще прижимала ладони к животу, где продолжались судороги. А потом она заставила себя улыбнуться.

– Уже лучше.

Ричард нажал на газ, и машина рванулась вперед.

– Ладно, сейчас приедешь домой и ляжешь в постель.

– Спасибо, Ричард, – выдавила из себя Нелли. Он не заслуживал ее благодарности. Даже страдая от боли, Нелли не забывала играть роль жены. Играть роль той, которая ходит перед мужем на цыпочках, просит прощения без повода и делает его жизнь лучше, превращая свою в маленький ад. Она никогда не забывает играть роль идеальной жены.

Элис

27 мая 2018 года

В воскресенье Нейт поехал за хозяйственными покупками, а Элис бродила по дому, пытаясь познакомиться с ним. Они могли купить все необходимое в соседней бодеге в двадцати шагах от их дома. Здесь, в Гринвилле, было непросто найти молоко, хлеб и все остальное, если у тебя нет машины и плана. Элис нервничала из-за этого, потому что не чувствовала себя уверенно за рулем. Она лет десять не водила машину, с тех пор как переехала в Нью-Йорк, и теперь чувствовала себя в ловушке. Тут в двадцати шагах от их дома был лишь угол улицы.

Она остановилась в гостиной, надув щеки и положив руки на бедра. С долгим шипением выпустила из легких воздух и расправила плечи. Старалась расслабиться. Сумрачная, похожая на пещеру комната угнетала ее, полы скрипели под ногами, их скрип действовал ей на нервы. Элис отправила Нейту сообщение и спросила, когда он вернется. «Мне жутковато находиться одной в этом доме», – хотелось ей написать, но вместо этого она напомнила ему, чтобы он не забыл про моющее средство.

Надо было ехать с Нейтом, как он и предлагал.

– Познакомишься с местностью, – сказал он, похлопав автомобильным брелоком по списку покупок. – Поехали. В понедельник тебе придется делать это самой. Разве ты не хочешь узнать, где что находится? – Так они договорились – Нейт заботится о финансовой составляющей и ездит каждый день на работу, а Элис берет на себя домашние хлопоты. Такое разделение ролей показалось ей простым, пусть даже Элис не совсем понимала, из чего будут состоять ее «домашние хлопоты».

Прежде она жила так: будильник на пять утра, а в семь, накофеиненная, она садилась за рабочий стол. Разбиралась с клиентами, улаживала конфликты, потом покупала что-то домой и вечером встречалась с Нейтом. Никогда не беспокоилась утром о том, есть ли еда в холодильнике, чистая ли ванная комната и убрана ли постель. Такой она и осталась в душе.

Элис прошла на кухню, и ей мгновенно стало лучше. Она натянула резиновые перчатки и принялась за уборку. За грохочущим холодильником она обнаружила двух дохлых мышей, от которых остались одни скелетики. Ее передернуло, и она поспешила положить их трупики на бумажное полотенце, задумавшись на миг, куда их выбросить – в компост или в местный контейнер для мусора.

Избавившись от мышей, Элис стала мыть кухонные поверхности, отскребая многолетнюю грязь. Только она успела промыть шкафчики и несколько ящиков – скрипучих и деформированных, – как вернулся Нейт.

Поставив на стол бумажные сумки и поцеловав ее в макушку – единственную часть ее тела, которая, по ее словам, не была покрыта кухонной грязью, – он открыл холодильник и посмотрел на нее через плечо.

– Еще не добралась до него, да?

Холодильник тоже нуждался в основательном мытье с мылом (про моющее средство Нейт, конечно, забыл), но теперь это можно будет сделать, лишь когда они съедят скоропортящиеся продукты.

– Я нашла дохлых мышей, – ответила Элис и пожала плечами, хотя была огорчена его замечанием. Столешницы блестели чистотой, в кухне пахло свежестью, лимонное и лавандовое масла вытеснили прежний затхлый запах. Хотя, конечно, прежде всего ей следовало заняться холодильником, зная, что Нейт привезет продукты и положит их туда. Она вздохнула, досадуя на себя. Прежде, на работе, ей было легко увидеть и оценить свои результаты. А что получила она, отмыв кухню, кроме (временно) сверкающих чистотой поверхностей?

– Не переживай. Потом отмоем. – Нейт закрыл холодильник и полез в одну из сумок. – Ну, с молотками это не сравнить, но я тоже купил тебе – вернее, нам – полезный в хозяйстве подарок. Закрой глаза.

Элис зажмурилась, с нетерпением дожидаясь неожиданного подарка. Зашелестела бумага, когда Нейт шарил в сумке.

– Вытяни руки, – велел он, и она снова подчинилась.

Он положил ей на ладони что-то прямоугольное и легкое. Она открыла глаза и увидела бело-розовую коробочку. С картинки ей улыбался младенец, выглядывающий из-под белого одеяла. Его окружали надписи: «Определи два своих самых фертильных дня! Больше никаких вопросов!»

– О… спасибо. – Элис отложила коробочку и стала доставать из сумок покупки.

– Что такое? «О, спасибо»? – Нейт скрестил на груди руки и хмуро наблюдал, как она металась от стола к холодильнику и обратно. – Что случилось?

Она положила сливочное масло и молоко на узкую полку (в старых холодильниках немыслимо мало места) и захлопнула бедром дверцу.

– Ничего. Все хорошо.

– Ну, не похоже, что все хорошо. – Он наморщил лоб. – Что не так?

Не так было то, что Элис была разочарована. Набор тестов на овуляцию в качестве полезного в хозяйстве подарка? Она смяла бумажные пакеты и сунула в мусорный контейнер под раковиной, добавив:

– Просто… я ожидала совсем не этого. Такой набор кажется мне претенциозным.

– Претенциозным? – воскликнул Нейт и громко захохотал, скрывая смущение. Аналитик рисков, он всегда пытался предсказывать будущее, поэтому использование тестов на овуляцию представлялось ему совершенно логичным – почему бы его жене не узнать свои фертильные дни, раз уж она старается забеременеть?

Элис села к столу и придвинула к себе коробочку.

– Тебе не кажется, что такие вещи нагоняют скуку? Почему мы не можем это делать по старинке?

– Эли, мы договорились, что попробуем сразу после переезда. Ты сказала мне, что готова. – В его тоне звучало легкое недовольство. Действительно, Элис сказала именно так. И она действительно считала, что готова. В конце года ей стукнет тридцать, теперь у них есть дом с несколькими спальнями и большой бельевой, так что пора начинать. Однако Элис пока еще лишь привыкала к такой мысли. Еще полгода назад, если бы зашла речь о семье, Элис бы ответила: «Поговорим об этом через пять лет». Не то чтобы ей не хотелось иметь детей – просто она мечтала прежде всего о другом, например, о должности директора по связям с общественностью. По крайней мере, пока ей не надоест эта работа. Теперь она вообще не знала, чего хотела.