Совсем под вечер я снова пошел в деревню. Мне хотелось посмотреть, насколько мой «Язык» поможет в общении с неписью. К сожалению, разницы я не почувствовал. Люди в деревне были неразговорчивы, квестов не давали, все готовы были продать рыбу, но покупал предметы только трактирщик/полицейский. У меня не осталось вещей на продажу, и я не представлял для них интереса.

Я бесцельно бродил по площади, когда на дороге, ведущей в лес, мне померещилось движение. Я насторожился и поспешил поближе к пустеющей таверне, раздумывая, может ли непись представлять защиту? Какой уровень у трактирщика? У Свена, торгующего зельями? Я не помнил и, кажется, не видел. У рыбаков на пристани были пятый и шестой уровни. Значит, остальные сильнее. Но насколько?

По дороге шел человек. Он дошел до границы света от единственного фонаря, освещавшего площадь, и остановился в раздумьях. Вспыхнула опознавательная голограмма, и я испытал мощнейшее дежавю: лес, имя, человек.

— Фродо! — заорал я не своим голосом, бросаясь к нему навстречу.

Услышав мой крик, человек повернулся и вознамерился дать стрекача.

— Да это же я, Варчан, болван ты эдакий!

Лжефродо приостановился, вытаращил глаза и попытался заговорить в ответ. Но я услышал только невнятное бульканье.

— Не понимаю! — заорал я, бросаясь его обнимать. — Как же я рад, что ты жив, хранитель недоделанный, я ей-богу ни слова не понимаю!

Честно говоря, я был счастлив чуть ли не до слез. Нормальный человек, с которым только что случилось то же, что и со мной, и с которым можно об этом поговорить.

— Ты меня нормально слышишь?

Фродо энергично закивал.

— Есть свободное очко? Вложи в Интеллект — языки.

Фродо развел руками. Очка у не было, он улучшил стрельбу из лука. И тоже убил одного волка, сидя на дереве. Только стая не уходила от его дерева, а сидела там до рассвета и погрызла часть его стрел. Под утро он заснул на ветке и чудом не свалился. Потом волки все-таки ушли, и он слез, забрал остатки стрел и пошел искать меня. Без карты он понятия не имел, куда надо идти. И скоро просто обнаружил себя бесцельно бродившим по лесу. А на следующий день он видел Тартара! При нем были Пол Ламзи и один из бывших фамильяров Джонни Смита — мистер Майерс. Ему удалось отсидеться в кустах, и орк ничего не заметил. А о Джейн — ни слуху ни духу. Фродо долго бродил между лесом и предгорьями, раздумывая, как спуститься к реке. У него кончились стрелы и остался последний кусок утки. Он начал серьезно опасаться за свое выживание.

Я торжественно вытащил свои пять стрел и отдал ему три. «Оставь себе больше!» — потребовал Фродо, но я сказал, что у него больше дамаг и что нам гораздо выгоднее, если стрелы будут у него. Потом я успокоил его, сказав, что знаю, где взять еды, и повел его к себе на пляж, как дорогого гостя. Понаблюдав за моей рыбной ловлей, Фродо выразил готовность сбегать за дополнительным снаряжением, и через пятнадцать минут мы уже рыбачили вдвоем.

А потом, когда я во второй раз за ночь развел костер, мне пришла в голову важная мысль: мои навыки — костер, общий язык, добыча и приготовление пищи — это и должно быть направлением моего будущего развития. Я не смогу бросить вызов сложившейся ситуации в одиночку. Мне нужны друзья.

Лжефродо уплетал рыбу и выглядел весьма довольным. Меня немного удивило его хорошее расположение духа, но он поднял руку в том смысле, что сейчас все объяснит, после чего полез в свой инвентарь и вытащил оттуда трубку. Он набил ее какими-то листьями из маленького мешочка, вытащил из костра уголек и аккуратно пристроил сверху. Выпуская изо рта небольшие облачка дыма, он растянулся на шкуре.

— Слушай, ты же получил письмо от компании? — начал я.

Лжефродо кивнул, затянулся и выпустил колечко дыма. Ну натуральный хоббит!

— Неужели тебя не возмутил этот… грабеж?

Он показал жестами, что его никто не грабил. И, ухмыляясь, потыкал в голограмму с именем над своей головой: вероятно, он хотел сказать, что сам кого хочешь перехитрит.

— Но как же плен и маг, который жег тебе ноги? И волки, и то, что прежней жизни больше нет?

Есть ли, нет ли, но Фродо пошел на сканирование добровольцем. Это я понял из его долгих и местами путаных объяснений. Прежняя жизнь привлекала его совсем не так сильно, как меня. Однако после попадания в плен к Джонни Смиту он передумал. Игра уже совсем не казалась ему таким веселым приключением, как он себе это представлял. А еще он боялся умереть здесь. С недавних пор ему стало казаться, что его душа тоже каким-то образом скопировалась и если он помрет тут, то и там ему не поздоровится. Но он всегда знал, что он копия.

— Откуда? — спросил я слабым голосом.

«Так ведь игра же!» — пояснил Фродо. Игра очень известна на рынке сетевых виар-игр.

— Наша игра широко известна? — спросил я. — И что, никто не возражает против того, чтобы их копии калечили друг друга почем зря?

Фродо объяснил, что действительно мало кто придает значение чувствам искусственного интеллекта. Возможно, все дело в языковом барьере.

— А люди за этой игрой просто наблюдают?

Но тут Фродо покачал головой, как мне показалось, смущенно. Наша игра называется Survive the Fantasia, — он пальцами показал все буквы, — это онлайн ПВП-игра, знаменитая своей неписью, которой управляет искусственный интеллект.

— Неписью? — спросил я, хотя уже знал ответ.

Фродо кивнул, а потом указал на себя и на меня.

— Но ты же не искусственный интеллект, Фродо! И я не искусственный интеллект. NPC — Non-Player Character. Но мы-то вполне себе player! Меня вообще тут быть не должно! Я не знаю про вашу дурацкую игру!

Лжефродо глядел на меня с удивлением. И я рассказал ему свою историю. История его совершенно потрясла, особенно та часть, где я попал в игру на середине свидания. Он несколько раз переспросил меня, неужели я не помню каких-то подсказок, которые могли бы привести меня сюда.

— Не было никаких подсказок, — устало сказал я. — Я уже давно ни в какие игры не играю. Я занимаюсь инвестициями, у меня невеста!

Занимался. Была.

Фродо очень мне сочувствовал и долго качал головой. Потом даже поднялся, подошел ко мне и, показав на все вокруг, сделал недовольную рожу. Все это неправильно.

Трудно было не согласиться.

— Каким образом люди играют в игру? — спросил я. — Ведь они, наверное, могут респауниться?

Фродо объяснил, что могут, но после смерти надо начинать прокачку с нуля. Помесь рогалика в сюрвайвалом.

— А что насчет смерти?

Фродо сказал, что реальная смерть неписи является ключевой инновацией игры. Тут как в жизни: смерть — главный мотивировщик. Благодаря ей, непись такая сильная.

В этом месте Фродо очень распереживался. Он сообщил мне, что верит в Бога и не понимает, имеет ли ему смысл молиться теперь, когда он — компьютерная программа? Он сказал, что даже подумать не мог о том, что он сам окажется здесь и что умирать надо будет именно ему. Последний месяц он раздумывал над сканированием как способом получить триста долларов на халяву. И, надо думать, тот, другой, их получил и радуется. А это была огромная ошибка! Потому что часть его души теперь здесь!