Куинн цеплялся за свою свободу, наверное, еще сильнее, чем сам Кейди. Но попытка не пытка. Кейди намеревался насладиться этим шоу сполна.

Куинн любил Рори, но вмешиваться в его личную жизнь он ей не позволит.

– Ты принимаешь мою ставку или нет, Райн? Я слежу за тобой, Мак-Каскилл. Убедитесь, что твоя женщина ведет себя хорошо.

– Да, да, – ответил Мак, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди. – Я здесь ни при чем.

– Три пятьсот, – раздался голос с задних рядов.

Аукцион продолжился.

– Три семьсот, – парировала Рори.

– Три восемьсот, – спокойно ответила Рен. Они делали ставки от имени участников, предпочитавших не афишировать данные о себе.

– Четыре. – Рори помахала ракеткой.

Четыре штуки? Ого, неплохо. Видимо, участникам аукциона импонировала мысль о свидании, организованном профессиональной свахой. Ставки поднимались, но Рори все время была на шаг впереди конкурентов. Она выкупала лот Броуди, чтобы найти порядочную женщину.

– Рори! – прорычал Куинн, когда высота ставок превысила пять тысяч долларов.

– Куинн, – весело пропела Рори и накинула еще сотню долларов к своей же ставке.

– Ты не можешь перебить свою ставку, – отрезал Куинн.

– Уже перебила. – Лицо Рори светилось. – Будь душкой. Ударь своим молоточком и скажи уже, что я выиграла.

Куинн пристально посмотрел на Мака и поинтересовался:

– Неужели она не сводит тебя с ума?

Мак поцеловал Рори в висок, улыбнулся и ответил:

– Все время.

Куинн ударил молотком и объявил Рори победителем. Затем направил молоток в ее сторону и сказал:

– Я не играю в твои игры. Не смей меня шантажировать этим, Рори.

Рори театрально положила руку на грудь и невинно захлопала ресницами.

– Куинн, ты ранил мои чувства. Я бы ни за что не подставила тебя. – Кейди вместе с остальными гостями наклонился вперед в своем кресле. Шоу обещало быть интересным. – Ты постоянно твердишь, что не готов к серьезным отношениям. Я уважаю твой выбор. Так что дождись своей очереди.

– Не будет моей очереди. Никогда, – парировал Куинн с облегчением и недоумением одновременно. – Тогда, скажите на милость, кто же будет агнцем на заклании?

Кейди улыбнулся этой метафоре. Рори встала и направилась в его сторону. Она не посмеет. Она не самоубийца.

– Кто же, как не самый любимый человек во всем мире? Я купила этот лот для моего очень хорошего друга, Кейди Вебба.

Рори широко улыбнулась Кейди.

– Я уверена, Броуди познакомит Кейди с потрясающей женщиной. И я уверена: эта женщина сделает Кейди безмерно счастливым.

Кейди очень понравилась невеста его лучшего друга. Ему нравилась мысль, что у них скоро будет ребенок. Но сейчас он был готов убить Рори.

О чем, черт возьми, она думала? Да она вообще думала? Он не нуждался в помощи какой-то свахи! Особенно если этой свахой являлась его новая любовница.

Если бы только ему удалось пройти мимо Мака, он бы сказал пару ласковых его невесте. Он никому не позволит играть с его жизнью в дурака. Играть с его сексуальной жизнью тем более. Рори не просто перегнула палку. Она превратила ее в щепки.

Кейди сидел в своей спортивной немецкой машине, смотрел на темные окна квартиры Броуди и задумчиво поглаживал подбородок. Потребовались вся его выдержка и актерское мастерство, чтобы пережить остаток вечера, парировать шутки и остроты, смеяться над дружескими подтруниваниями. Мак и Куинн дразнили его нещадно.

И это он им еще припомнит.

Кейди помассировал виски. Шесть часов утра. Он совсем не спал. Он все еще был в смокинге. Голова раскалывалась. Все, чего он хотел, – это завалиться в кровать с Броуди и забыться в ее объятиях. Рядом с ней окружающий мир переставал существовать. Пока они были вместе, он смог расслабиться, смог забыть о своих обязанностях, своем прошлом. Он перестал беспокоиться о будущем.

Броуди разумная женщина. Она ни за что не воспримет всерьез этот вызов, не кинется сломя голову устраивать его личную жизнь. Скорее всего, деньги пойдут на благотворительность… никакого вреда.

Он позвонит ей позже, на ясную голову.

Вебб уже был готов завести машину. Вместо того чтобы разбудить мощный двигатель, он позвонил Броуди.

«Идиот!»

– Да, – послышался в динамиках сонный голос девушки.

– Я у твоего дома. Впусти меня.

– Так рано?

Кейди открыл дверцу автомобиля и вышел на свежий воздух.

Он направился к входной двери. Сердце забилось быстрее, когда свет зажегся в угловом окне на верхнем этаже.

Кейди быстро поднимался вверх по лестнице. Когда он достиг нужной квартиры, дверь открылась. Броуди стояла в темном проеме двери, волосы спутались, на ней была только футболка. Страсть заполнила каждую клеточку его тела. Рори и ее происки были мгновенно забыты; Броуди стала центром его вселенной. И он ее хотел.

– Что случилось…

Кейди не дал Броуди договорить. Он страстно поцеловал ее. Не разрывая поцелуя, он взял ее на руки, пнул дверь ногой и понес девушку в спальню.

«Мы взрослые люди», – думала про себя Броуди, пока наливала кофе в две чашки. Как ни странно, но им было уютно вместе.

Он не сыпал фальшивыми улыбками, она не чувствовала себя использованной. Они занимались любовью, спали, снова любили, отдаваясь друг другу. Затем Кейди спросил, может ли он воспользоваться душем. Она предложила приготовить завтрак. Он отказался, но сказал, что выпьет чашку кофе.

– Ты собираешься пить его? – спросила Броуди.

Она медленно обернулась и сделала глубокий вдох. Голым Кейди Вебб выглядел потрясающе.

Он подошел к ней, взял чашку с напитком из ее рук и поднес к ее губам, предлагая попробовать:

– Кофе – волшебный напиток. Один глоток – и бесполезная тишина превращается в «Доброе утро, милый!».

Кейди сделал глоток из чашки Броуди, подошел к кофейнику и налил себе еще кофе. Он облокотился о барную стойку и сказал:

– Тебе нужно поспать часов шесть.

– Восемь вообще-то, – ответила она, выдвигая стул. – И это ты разбудил меня ни свет ни заря.

– Ты не возражала, – парировал Кейди. – Извини за порванные трусики.

– Ты задолжал мне уже несколько. Бал! Я совсем забыла. Как все прошло? Удалось что-нибудь заработать на пожертвовании моего агентства?

– Ну да. Твои услуги проданы.

– Не скажу, что ты счастлив. Вам хоть что-нибудь удалось заработать?

– Заработали мы неплохо. Проблема не в этом.