— Да, я была тогда на две головы выше вас, вы прозвали меня амазонкой.

— Одному богу известно, где ты набралась таких слов в восемь лет, — покачал он головой.

Мой отчим выражался очень колоритно. Он был дальнобойщиком. Когда он в редкие дни находился дома, то обычно лежал на диване и подбадривал меня подобными выражениями, пока я занималась хозяйством.

— Эйб был твоим отчимом? Я думал…

— Все думали, что он мой отец, но это не так.

Между тем, Милли и Лестер продолжали играть в карты и потихонечку подслушивали, Роджер и Джессика расположились на софе и опять пытались заняться лав-реслингом, а Дэнни сменил диспозицию и теперь любезничал с Тайни. Из спальни доносился храп и звуки телевизора: Арт спал, Грейс наслаждалась мыльной оперой. Рене занялась полировкой ногтей, Джон демонстрировал перед камерой фотографии своих детей.

— Я не знал этого, — сказал Марк тихо.

Клер внимательно изучала шашечки на полу. Она чуть-чуть подвинулась к Марку, так, чтобы Милли не могла ее слышать.

— Ничего, все уже закончилось. Эйб умер пару месяцев назад. Его трейлер на полном ходу врезался в дерево. Он был пьян.

— А твоя мать… она умерла, когда тебе было десять, верно?

— Одиннадцать, — произнесла она отрывисто. — Послушай, вообще-то мы собирались говорить о тебе, почему все, в конце концов, съехало на меня?

Клер оттолкнулась от стойки, подошла к раковине, достала с полки пластмассовую чашку и налила воды в чашку.

— Чем этот журналист так рассердил тебя?

— Ничем.

Она круто повернулась.

— Замечательно! Значит, когда речь заходит обо мне, я должна выворачивать душу наизнанку, а как только разговор касается тебя, ты закрываешься, как устрица.

Она отпила немного и поставила чашку на стойку.

— Здесь достаточно длинных ушей. — Клер кивнула на Милли и Лестера.

Марк улыбнулся и жестом поманил ее за собой. Они пересекли холл и нырнули в маленькую нишу, образованную внешней стеной душевой.

Они стояли, почти прижавшись друг к другу в полутемном алькове. Клер увидела, как дружеское сочувствие в глазах Марка меняется на… пожалуй, это выражение можно было бы назвать… страстью? Господи, у кого-нибудь другого, но только не у Марка. А Марк смотрел в обращенное к нему лицо Клер и понимал, что более близкой, понятной и красивой женщины ему еще не приходилось встречать. Он первым пришел в себя:

— Послушай, атмосфера здесь становится все более роковой, я чувствую, что начинаю терять голову. — Его глаза сузились, взгляд стал нежным и растерянным. — Может быть, нам следует рассматривать происходящее как начало серьезных отношений?

— Отношений? — Клер рассмеялась. — Марк, ты не способен к серьезным отношениям. С женщинами ты ведешь себя как курильщик, который знает, что это вредно, но не желает отказаться от своей пачки сигарет в день.

— Ты действительно считаешь, что я не могу серьезно относиться к тебе?

Слушай, ты хоть раз с того момента, как начал бриться, задумывался о семье? Я знаю тебя с детства. Давай посмотрим правде в глаза: ты не тот материал, из которого может получиться приличный муж.

Его лицо окаменело.

— Я полагал, что ты понимаешь меня чуточку лучше. Но ты, видимо, считаешь, что знаешь обо мне все.

Ложе из гвоздей и то было бы удобнее того места, где выпало спать Марку в первую ночь на борту RV. Он засунул даму обратно в колоду, поэтому кровать, которую он так рассчитывал разделить с Клер, заняли Арт и Грейс с их валетом и десяткой.

Ворочаясь на холодном жестком полу, покрытом тонким ковролином, Марк размышлял о том, что помешало ему пригласить в кровать милашку Тайни или даже Рене, которая вечером буквально зажала его в угол и пятнадцать минут рассказывала, как он возмужал и похорошел с возрастом. Вместо этого он лежит между двумя стульями в обеденной зоне, укрытый шерстяным" платком ручной вязки производства Милли.

Торговый центр предусмотрел все, кроме достаточного количества одеял и подушек. Как они могли забыть об этом, ведь предполагалось, что народу будет гораздо больше! Оставшиеся двенадцать человек пока держались неплохо, особенно Клер, это Марк вынужден был признать. Он никак не мог выбросить ее из головы.

Клер всегда отличалась редким умением схватывать суть вещей и давать им четкие определения. И на этот раз она попала в точку. Он был негодяем, для которого главное — количество одержанных побед. Всю жизнь он охотился на женщин и действительно не пропускал ни одной юбки. В ранней юности девчонки соглашались встречаться с ним, потому что он был местной знаменитостью. Его фотографиями пестрели все газеты Лауфорда: вот Марк Доул с мэром, а это он на треке, а это футболист года, а это бейсболист месяца.

Последние несколько месяцев после смерти Мэри Марк начал по-новому смотреть на женщин. Возможно, психология объясняет это как особый феномен близнецов, но, похоже, мысли Люка проникли в его сознание. Все чаще Марк задумывался о семье, детях, собственном доме.

Но ни одна из знакомых Марка не подходила на роль жены. Для всех этих девушек он был только великолепным экземпляром самца, предметом зависти подруг и ничем больше.

Господи, ему нужна женщина, у которой окажется достаточно ума, опыта и такта, чтобы увидеть и понять его душу. Женщина вроде Клер…

Марк сбросил с себя платок, вскочил и подошел к холодильнику. Он достал банку пива и, прежде чем закрыть дверцу, залпом отпил половину. Рассеянный свет упал в гостиную, и Марк увидел его отражение в глазах Клер. Она лежала на разложенном кресле, свернувшись калачиком, положив голову на согнутый локоть, и смотрела на него. Марк был уверен, что минуту назад она спала, значит, он нечаянно разбудил ее.

Клер села, и Марк отвел взгляд, не позволив себе убедиться в том, что ее прозрачная ночная рубашка необычайно сексуальна. Клер накинула короткий халат и вышла в кухню.

— Что ты здесь делаешь?

— Не могу заснуть. В обезьяннике и то, наверное, было бы удобнее.

Клер тихо засмеялась в ответ. В полутьме она казалась другой, более нежной и уязвимой.

— Пиво еще осталось?

Он кивнул и открыл холодильник. Янтарный свет упал на ее лицо, сгладил резкость черт, развеял выражение сарказма и насмешки. Она наклонилась, достала бутылку легкого пива, отвинтила крышечку и бросила ее в мусорное ведро.

— Когда все закончится…

— Когда я выиграю, ты хочешь сказать, — для большей убедительности она выставила вперед бутылку, прежде чем сделать глоток.

— Когда все закончится, согласишься ли ты встретиться? — выпалил он скороговоркой. И добавил медленнее: — Ну, сходить на свидание. Со мной.

От неожиданности Клер подавилась и закашлялась, чуть не забрызгав Марка пивом.