У Рейчел от возбуждения заблестели глаза.

– Почитай мне, Роберт. Прочти все сны.

И так в ту ночь они читали друг другу вслух сны из книги.

В каждом описывался окруженный стеной сад. Он был полон цветов. В саду находился какой-то человек, иногда он что-то ел, или смотрел в небо, или музицировал. Открывались ворота, и через них входила женщина. Эту женщину мужчина любил больше всего на свете. Но она умерла. Теперь она иногда возвращается из какого-то места, называемого Хинтерленд. Так они снова могут быть вместе.

Архаичный язык был странным, иногда его трудно было понять. Но Рейчел казалось, что сны говорят с ней.

Когда Роберт читал вслух, Рейчел представляла себя в огороженном стеной саду – месте между жизнью и смертью, бодрствованием и сном. И она начинала вспоминать маму. Рейчел смотрела на Роберта и гадала, не думает ли и он о маме. И может ли мама прийти к ним из Хинтерленда?

Роберт дочитал последний сон.

Оба молчали. В квартире было тихо.

А потом Рейчел неожиданно ощутила в груди тепло, совсем как тогда, когда мама обнимала ее или целовала на ночь. Она повернулась к двери. Кажется, ей что-то послышалось? Не мелькнула ли в проеме чья-то фигура?

И совсем ненадолго, но мама оказалась с ними.

Она была в квартире и играла на пианино. Отец читал вслух – ему всегда нравилось читать вслух. Роберт ел мятную конфету. А Рейчел сидела на диване, залитая косыми солнечными лучами, струящимися через высокое окно. «Это счастье, – подумала она. – Это безмятежность, момент во времени, подобный фотографии, момент, который, кажется, продлится вечно и не знает, что будет уничтожен».

– Если бы это было настоящим, – проговорил Роберт и одной фразой вырвал Рейчел из мечтаний.

И захлопнул книгу.

– Не исключено, что оно сможет таким стать, – запинаясь, произнесла Рейчел. – Не исключено, что Хинтерленд существует, и если да, то, как знать, мама…

– Это всего лишь глупая легенда, Рейчел. Мама ушла насовсем. Нам нужно забыть о прошлом и думать о настоящем. Кто-то попросил отца украсть эту книгу раньше, чем Мальстайн дотянется до нее грязными пальцами и уничтожит ее. И я выясню почему.

Рейчел рассудительно кивнула, желая произвести на своего наполненного энергией старшего брата впечатление, что и она из тех, на кого можно положиться, какими бы тяжелыми и трудными ни были обстоятельства.

– Погоди, – прищурился Роберт.

– Что такое?

– Смотри.

Он показал: после сорок девятого сна одной страницы, похоже, не хватало.

– Странно, – сказал Роберт, проводя пальцем по тому месту, где был вырван лист.

– И посмотри сюда. – Теперь настала очередь Рейчел кое-что заметить.

В конце книги, на внутренней стороне обложки, была короткая строчка, отпечатанная курсивом. Роберт прочитал ее вслух:

– Все иллюстрации Бенджамина Мейера.

И тут Рейчел замерла. А ее большие глаза стали еще больше.

– Роберт, помнишь? Больше года назад, когда однажды в школе отменили занятия, а мама вела урок музыки, мы пошли с отцом, которому нужно было отнести книгу с иллюстрациями в небольшую художественную мастерскую в старом городе, потому что ей потребовалась реставрация.

Роберт сморщил лоб и принялся напряженно думать. У него была склонность делать что-нибудь с большим азартом, а на следующий день обо всем этом забывать. В отличие от него, Рейчел держала в памяти все события, как это умеют некоторые дети.

– Что-то припоминаю.

– Ты должен вспомнить! Мы шли к этой мастерской по переулку настолько узкому, что пришлось идти гуськом.

– Да, мы шли друг за другом! – подскочил Роберт.

– А ты помнишь ее название?

– Да! То есть нет, не совсем… но если попытаюсь… О, Рейчел, хватит терзать меня! На что ты намекаешь?

– Мастерская называлась «Мейер и сыновья. Дом иллюстраций», – проговорила Рейчел. Потом сделала паузу, пока Роберт вспоминал.

Его глаза внезапно вспыхнули.

– Мейер! Я где-то еще видел это имя!

– Ты его видел лишь несколько секунд назад.

Роберт помолчал, потом до него дошло.

– В книге!

Он схватил ее и раскрыл в конце, после сорок девятого сна, после места с вырванной страницей. На задней стороне обложки.

Все иллюстрации Бенджамина Мейера

Роберт и Рейчел посмотрели друг на друга. – Рейчел Кляйн, у тебя память как у слона. И Роберт потянулся к карте города Брава.

На следующее утро отправились в путь рано. Зная, что детям разрешается выходить из дома только в школу, они надели школьную форму и пальто, а также и школьные ранцы для правдоподобности. Потом в гавани сели в трамвай до старого города.

Был еще один холодный и пасмурный день. Небо своим цветом напоминало металлический шлем. Они доехали до конечной остановки, водитель трамвая прозвенел в свой звонок. Они вышли и, подобно беглецам, юркнули на боковую улицу. Роберт сверился с картой.

– Нам сюда.

Они торопливо зашагали по булыжным мостовым. Здесь когда-то был процветающий старый центр Бравы, ныне обветшавший и призрачный, тень былого величия. Даже вишневые деревья были здесь спилены под корень, и нечему больше было здесь цвести.

– Теперь сюда.

Роберт шагал впереди, заглядывая в карту. Рейчел шла следом, восхищаясь умением брата ориентироваться. Отец частенько говорил о «внутренней системе навигации» Роберта. Брат мог найти дорогу через лес с завязанными глазами, в то время как Рейчел могла заблудиться у себя дома по дороге в туалет. В повседневной жизни она слишком часто отдавалась своим мыслям, чтобы знать, где находится.

– Вот он. Этот самый переулок.

На табличке с названием значилось: «Райский переулок». Он был очень темный и узкий, сжатый с боков высокими зданиями. Роберт шел первым. У Рейчел внезапно появилось ощущение, что дома могут сдвинуться и раздавить их. Она вздрогнула и догнала брата.

В переулке стало темнее и холоднее. Покрытые пылью золоченые таблички указывали, что находится внутри каждого дома. В одном расположилась адвокатская контора, в соседнем – клуб для военных, далее проживало купеческое семейство.

– Должно быть, солнце светит здесь всего по пять минут в день, – заметил Роберт, посмотрев на узкую полоску неба над головой. У Рейчел замерзли руки. Впечатление было такое, что это скорее гроб, чем улица.

Потом она остановилась.

– Вот он. Я его помню.

Дверь магазина была темно-красной и тоже с табличкой.

МЕЙЕР И СЫНОВЬЯ ИЛЛЮСТРИРУЕМ СТРАННОЕ И ФАНТАСТИЧНОЕ

Все окна были заколочены. А за стеклом висело небольшое объявление.

Фирма «Мейер и сыновья»

с сожалением объявляет, что прекращает

свою работу в Браве

И внизу дата недельной давности.

Рейчел задумалась. Не было ничего удивительного в том, что фирма вышла из бизнеса. Сейчас в Браве все были бедными, не хватало денег даже на еду, что уж тут говорить о книгах с нарисованными вручную иллюстрациями. И администрация Мальстайна считала книги опасными и нежелательными. Но все же… То, что этот конкретный «дом иллюстраций» закрылся всего неделю назад, точно в тот день, когда умерла их мать…

Роберт позвонил в дверь.

Они подождали, но никто не отозвался. Он позвонил еще раз.

Рейчел уже собралась было потянуть брата за рукав, но тут дверь