Человек продолжал измерять свой рост, но отметка оставалась неизменной.

Тогда он подумал, что над ним просто издеваются. И поэтому как только речь заходила о росте, он сразу же менял тему разговора, или же оскорблял собеседника, или резко уходил, не проронив ни слова.

Но и это не помогало. Все продолжалось вновь и вновь.

— Какой ты высокий!

— Как ты вырос!

— Как я завидую твоему росту…

Человек был достаточно рассудительным и подумал, что этому явлению должно быть какое-то объяснение.

Им восхищались, и ему это было приятно и ему очень хотелось, чтобы так все и было на самом деле.

Он подумал, может быть, это глаза его обманывают.

Мог же он вырасти и стать гигантом из-за какого-нибудь заклинания или колдовства, сам того не ведам и не замечая.

— Да! Наверное, так и есть!

И успокоенный этим открытием, человек с тех пор зажил счастливо.

Он наслаждался каждым словом и взглядом окружающих.

— Какой ты высокий!

— Как ты вырос!

— Как я завидую твоему росту…

Нашему герою было неприятно быть обманщиком. И теперь он избавился от этого ощущения.

Но однажды произошло чудо.

Он подошел к зеркалу и увидел, что и в самом деле вырос.

Все прояснилось. Колдовство закончилось.

Он стал ходить, выпрямившись во весь рост.

Откинув голову назад.

Он носил одежду, которая подчеркивала его осанку,

и купил себе несколько пар обуви на платформе.

Человек стал смотреть на остальных свысока.

И теперь их слова наполняли его гордостью и ласкали слух:

— Какой ты высокий!

— Как ты вырос!

— Как я завидую твоему росту…

Его радость перешла в тщеславие, а оно, в свою очередь, — в беспредельное высокомерие.

Он уже не спорил с теми, кто говорил о его высоком росте. Теперь он с удовольствием вступал в разговоры, давая советы как быстрее вырасти.

И так продолжалось до тех пор, пока… он не встретился с карликом. Его распирало от тщеславия. Человек поспешил поравняться с ним, он чувствовал себя высоким как никогда…

Но, к его удивлению, карлик хранил молчание.

Гордец покашлял, но карлик, казалось, даже не заметил это. И хотя он вытянулся так, что чуть не свернул себе шею, карлик оставался невозмутимым.

Когда его терпению пришел конец, он шепнул карлику.

— Тебя не удивляет мой рост? Тебе не кажется, что я гигант?

Карлик посмотрел на него снизу вверх. Потом еще раз посмотрел на него и скептически произнес:

— Знаешь, мне с высоты моего роста все кажутся гигантами, и для меня ты не выше, чем все остальные.

Высокомерный высокий человек презрительно взглянул на него и не нашел ничего лучше, как пробормотать:

— Карлик!

Он вернулся домой, подбежал к большому зеркалу в гостиной и встал перед ним…

Ему показалось, что он стал ниже, чем утром.

Он подошел к отметинам на стене.

Мелом отметил свой рост, и… все совпало!

Он схватил сантиметр и, дрожа от волнения, измерил свой рост, чтобы удостовериться в том, что ему и так было уже известно.

Он не вырос ни на один миллиметр…

За все время не вырос ни на один миллиметр…

Впервые за долгое время он видел себя таким же, как и все. Человеком, похожим на других. И рост его — ни высокий ни низкий.

Что же ему теперь делать, встретившись с другими?

Теперь он точно знал, что был не выше их.

Человек заплакал.

Он бросился на кровать, решив, что больше никогда не выйдет из дома.

Он стыдился своего настоящего роста.

Посмотрев в окно, он увидел людей из своею квартала, которые проходили мимо его дома… Все казались такими высокими!

В панике он снова подбежал к зеркалу, теперь уже для того, чтобы проверить, не стал ли он ниже.

Нет. Его рост оказался все тем же…

И тогда он понял…

Все смотрят на остальных либо сверху, либо снизу.

Высокими или низкими мы становимся в соответствии со своим представлением о мире,

в соответствии со своими ограничениями,

в соответствии со своими привычками,

в соответствии со своими желаниями,

в соответствии с необходимостью быть

высоким или низким…

Человек улыбнулся и вышел на улицу.

Он чувствовал себя так легко, что почти плыл над тротуаром.

Человек встретился с сотней людей, одним он казался гигантом, другим — почти что карликом… но никто из них не потревожил его спокойствия.

Теперь он знал, что он один из них.

Всего лишь один из них…

Как все…

Анне Марии Бово

В одном заколдованном королевстве, где не ступала нога человека, а может быть, ровно наоборот, где люди становятся путешественниками, не замечая того…

В сказочном королевстве, где нереальное становится реальным…

Был…

прекрасный пруд.

Или, скорее, лагуна с кристально чистой водой, в которой плавали рыбки всевозможных расцветок и переливались все оттенки зеленого цвета…

Грусть и ярость подошли к этому сказочному водоему, чтобы вместе искупаться.

Обе сняли одежду и, нагие, вошли в воду.

Ярость, как обычно, спешила (что с ней всегда бывает), быстро искупалась и еще быстрее вышла из воды…

Но ярость слепа или, по крайней мере, видит происходящее неотчетливо. Поэтому она в спешке надела платье, которое было ближе…

А платье оказалось не ее, а грусти…

И, облаченная в наряд грусти, ярость ушла.

Спокойно, безмятежно, как и всегда, грусть закончила купаться и безо всякой спешки — или, если сказать точнее, не давая себе отчета в том, что время проходит, — медленно и лениво вышла из пруда.

На берегу она обнаружила, что ее одежды нет.

А как всем известно, больше всего грусть не любит оставаться обнаженной. Поэтому она надела то платье, что нашла у пруда: платье ярости.