– Ищите что хотите, – тихо сказал Скворцов. – Только не шумите...

Искать долго не пришлось. Пистолет был спрятан хорошо, но в «стандартном» месте – в тайнике за ванной. Дима Якушев раскусил его на ноте «ре».

Пистолет «ТТ» изъяли в присутствии понятых, аккуратно сунули его в прозрачный полиэтиленовый пакет.

– Этого не может быть! – всплеснула руками Оксана.

Она была бледная, как сама смерть.

– Может, гражданка, как видите, может, – усмехнулся Смоляев.

И вместе с Кириллом поспешил в комнату, где находился Савва. От него сейчас можно было ожидать чего угодно.

– Плохо прячете оружие, гражданин Скворцов, – сказал Юра, демонстрируя найденный пистолет.

– Я не понял! Где вы взяли этот ствол? – всполошился Савва.

– У вас за ванной.

– Бред какой-то... Не было там ствола.

– Не было. Пока вы его туда не положили... Что-то мне подсказывает, что это именно тот ствол, который нам нужен...

– Слушай, мент! – вскипел Скворец. – Ты кого на понт берешь? Ты чо, думаешь, я не знаю ваши гнилые ментовские штучки?.. Да вы подбросили мне этот ствол!..

– Ага, ты эти сказки для сокамерников оставь, – хмыкнул Якушев.

Он внимательно наблюдал за Саввой, был в готовности пресечь попытку сопротивления.

– Какие сокамерники? Ты о чем, начальник?

– А может, это не твой ствол? – спросил Смоляев.

– Конечно, не мой!

– Значит, это жены твоей ствол.

– При чем здесь моя жена?

– Ты лучше спроси, кто такой Проклов. Или ты знаешь это и без меня?

– Какой Проклов? Чо ты меня каким-то Прокловым все лечишь?.. Не знаю я никакого Проклова...

В комнату тихо вошла Оксана, подошла к мужу, села на пол рядом с его креслом.

– Савва, ты все равно все узнаешь, – с упреком глядя на Кирилла, сказала она. – Проклов – это мой бывший начальник. Ты же знаешь, я работала... Савва, Проклов изнасиловал меня...

– Что?! – ошеломленно протянул он. – Он?! Тебя?!. Да я его, падлу!!!

– Браво! Браво! – зааплодировал Якушев. – Сцена удалась!..

– Короче, дело к ночи. Давайте собирайтесь, – велел Смоляев. – В управление поедем. Там будем разговаривать...

– Какое управление?! – недоуменно выставился на него Скворцов. – Я что, арестован?!

– Вы задержаны. Пока что только по факту незаконного хранения оружия. А там посмотрим, что экспертиза покажет...

А экспертиза показала, что это именно из этого пистолета был убит Проклов. Отпечатков пальцев Скворцова на нем не обнаружили. Но это не оправдание. Отпечатки стираются очень легко.

Пистолет обнаружили у него дома. Изъяли его в присутствии понятых. Протокол составлен, законность соблюдена – так что Скворцову теперь не отвертеться...

Разговаривал с ним следователь. Но Кирилл присутствовал на допросе. Хотел услышать признание из уст убийцы.

– Да не убивал я никакого Проклова, – сквозь зубы процедил Савва.

У него снова очень сильно болела голова. Но это вовсе не основание для того, чтобы изменить ему меру пресечения.

– Конечно, не убивал, – усмехнулся глазами Пал Иваныч.

Это был кряжистый мужик крестьянской закваски. Но его внешняя простота была обманчива. Хватка у него железная. И объегорить практически невозможно.

– Да говорю, не убивал я его.

– Вы хотите сказать, что гражданина Проклова застрелила ваша жена? Она убила его, принесла пистолет домой и спрятала его за ванной, так?

– Да жена моя здесь ни при чем! Не могла она убить...

– А вы могли... Скажу вам прямо: следствие располагает данными, что в свое время вы убивали людей за деньги...

– У вас есть доказательства? – насмешливо посмотрел на Иваныча Скворец.

– По вашему прошлому – нет. Но у следствия есть неопровержимые доказательства вашей вины в настоящем...

– Да я понимаю, паленый ствол – это железно... Только я не знаю, как он оказался за ванной... Только не говорите, что это сделала Оксана. Она здесь ни при чем...

– А вы знаете, что убийцу ждала машина, за рулем которой находилась женщина...

– О, е! Вы хотите сказать, что убийца – это я, а за рулем была Оксана?..

– Мы хотим, чтобы вы это подтвердили.

– Да не убивал я вашего Проклова! И Оксана здесь ни при чем... Е-мое, блин, попал... Подставили меня, понимаете, подставили!

– Кто?

– Да мало ли кто...

– Коля Когалымский, например?

– Да элементарно... Один раз он меня подставил. До нитки обчистил. И на инвалидность перевел... Не могу, бляха, башка раскалывается...

– А вы чистосердечно во всем признайтесь. Мы вам облегчим режим содержания. Переведем в изолятор номер один, устроим в тюремную больницу...

– Знаю я, чем на больничке лечат. «Антигриппин» из мела... Мне дорогие лекарства нужны.

– Да это понятно. Но, как говорится, увы, ничем помочь не можем...

– Да я и не прошу у вас помощи... Хотя... – Скворцов посмотрел на Кирилла: – Хоть ты поверь мне, начальник. Не убивал я никакого Проклова... Только, вижу, со всех сторон меня обложили. Я бы и сам разобрался, какая паскуда меня подставила. Да руки связаны... Слышь, начальник, будь человеком, докопайся до истины!..

– А чего копать? – усмехнулся Пал Иваныч. – В вашем случае истина вышла на поверхность. Пистолет, из которого застрелили Проклова, найден у вас дома, а значит...

– Э-эх, гражданин начальник, вам бы человека за решетку отправить. А виноват он или нет, вам фиолетово... – тяжко вздохнул Скворец. – Ладно, понял я, что не отвертеться мне... Ты мне скажи, начальник, что с Оксаной моей будет?

– Она проходит как соучастник преступления, – пояснил Иваныч.

– Понятно... И где она?

– Ждет перевода в следственный изолятор номер шесть... Ваша жена, между прочим, во всем созналась...

– Гонишь, начальник! – вспылил Савва. – Не могла она ни в чем сознаться...

– Не могла, но созналась... Созналась в том, что наняла киллера, который и убил Проклова...

– Ага, киллер завалил Проклова, а затем пришел к нам домой и спрятал ствол под ванну... Смешно...

– Вот именно. Поэтому мы вашей жене и не поверили... Она вас выгораживает, Скворцов. Выгораживает!..

– Да Оксана у меня золото! Я за нее любому глотку порву... Да, начальник, любому! Хоть сейчас... Я тебе положа руку на сердце скажу: если б я знал про этого гада Проклова, я бы его сам лично порешил... Можешь записать, что от своих слов я не отказываюсь... Короче, порожняки все это, – обреченно махнул рукой Савва. – Дело надо говорить. Бери ручку, начальник, пиши. Это я завалил Проклова. Подход, отход, все такое... Только это, Оксанку мою не тронь. Она ни в чем не виновата. Ни в чем, понял!..