в моем дневнике глава про немецкого жениха, ох не с того… Первый жирный минус появился напротив фамилии Томаса.

Не могу сказать, что до этого я как-то идеализировала его и сейчас вот резко разочаровалась, нет. Я просто поняла, что мой образ Томаса складывался исключительно по письмам, мы же не общались вживую вообще. И именно он этого не хотел. В письме можно взять и стереть неловкую фразу или слово, переписать или поменять полностью ее смысл. А в живом общении такое невозможно, точнее -возможно, но осадочек останется. Поэтому у нас в общении все шло гладко, но как только мы столкнулись с первой коммуникацией на почве билетов -произошел и первый затык.

Томас представлялся мне таким добрым увальнем, мечтавшим о любимой женщине и романтических вечерах, которые он будет проводить в ее компании. И я мечтала о том же-о любимом мужчине. Только в моих мечтах он оплачивал все счета, а в планах Томаса – я оплачивала их сама. И сейчас, сидя слегка ошарашенная на кухне, я представляла себе как мы в конце ужина высчитываем на калькуляторе кто на сколько съел и как в процентном соотношении разделить чаевые… Мда… То еще свиданьице!

Я все же купила себе билеты и полетела в Белград. И мной двигала уже не надежда вернуться в статусе помолвленной дамы. Мною двигало любопытство.

Встреча была назначена на центральном вокзале сразу после моего прилёта. Он прилетел на пару часов раньше. Мы договорились, что встретимся, он заселится (его отель был рядом с вокзалом) и пойдём вместе заселять меня (моя квартира была минутах в 30 ходьбы от центра).

И вот я стою в назначенном месте и смотрю на лица проходящих мимо мужчин. Я видела Томаса на фото, знала его рост, но понимала, что реальность может оказаться совершенно иной, чем сложившийся в моей голове фотопортрет. Он отделился от толпы и я сразу его узнала. Он видимо уже давно меня заприметил и шёл, разглядывая меня, пока я его не видела. Очень высокий, полноватый, внешность соответствовала фоткам… Подошел, не улыбаясь и не глядя в глаза протянул мне руку и сказал по-английски

– 

Привет, я – Томас, рад встрече

– 

Александра, взаимно и приятно познакомиться.

Ладонь была теплой и влажной – Томас волновался. Он явно чувствовал себя неловко и поэтому постоянно смотрел по сторонам.

–Ты еще кого-то ждешь?? – решила пошутить я, намекая на его озирания.

–Нет, что ты! – испуганно взглянув на меня, быстро ответил он. И в доказательство того, что он больше никого не ждет, он целых секунд сорок смотрел себе и мне под ноги.

По-английски он говорил не очень хорошо, и это меня удивило. Его письменный английский был безупречен и я была уверена, что он пишет сам, не через переводчик. Теперь меня начали терзать смутные сомнения…

Пока шли до моего дома, в основном молчали. Я сначала думала что от неловкости, и постепенно я его разговорю, но, то ли он стеснялся своего не самого лучшего английского, то ли был разочарован мною, то ли наоборот- я превзошла его ожидания… Молчал.

Сделав скидку на то, что нам нужно время, я решила не спеша заходить с простых вопросов:

– 

Как долетел? – банально, но с чего то же надо было начинать.

– 

Хорошо, спасибо!

– 

Отель нормальный? – продолжала “общение” я

– 

Да, вполне.

– 

А номер? – не успокаивалась я

– 

Хороший- он отвечал сдержанно и односложно, было

такое ощущение, что я его достаю своими разговорами и вопросами… и я тоже замолчала.

Когда мы планировали эту поездку, в письмах было все так романтично и красиво… А на деле оказалось, что с романтикой у нас все сложно.

Мы решили отметить знакомство и пошли в центр, искать ресторан для ужина. На улице Князя Михала -самой главной пешеходной улице Белграда, в это время суток было многолюдно и выбор заведений был огромен. Отовсюду слышались музыка и аппетитные запахи, так что есть уже хотелось очень сильно. Мы ускорились, шли деловито и молча, движимые одной целью – найти ресторан, сесть и начать общение. Почему то казалось, что как только мы сядем, расслабимся и выдохнем – общение польется говорливой рекой. В окне очередного заведения, мимо которого мы проходили, горели свечи и их отблеск отражался в больших бокалах вина, стоявших на столике. Это было красиво и уютно и я решила, что это знак. Я целеустремленно ринулась к входу, затем вспомнила, что я не одна, оглянулась на Томаса – он безропотно шел за мной. Мы вошли, попросили столик на двоих и нам дали точно такой же как я увидела в витрине, но с противоположной стороны.

Я, замешкавшись, взглянула на Томаса, подумав, что наверное надо спросить и его мнения по этому поводу:

– 

Останемся здесь или еще что-то поищем?

– 

Все нормально, давай останемся – он старался не смотреть мне в глаза и меня это начинало раздражать.

Официант принес меню, и, пока мы его листали, доставил приборы, бокалы и графин с водой. Я уже знала, что я хочу и заказала себе рыбью чорбу (уха, если по нашему, но на сербский манер) и бокал местного рислинга. Томас после долгих перелистываний меню туда-обратно, остановился на шницеле с картошкой и бокале пива.

Заказ принесли быстро. Чорба была великолепна. А вот разговор опять не клеился. Казалось, что ему тяжело говорить по-английски и он обдумывает каждое слово. И постоянно смотрит куда-то – в тарелку, на небо, под стол, в стакан -только не на меня. И тогда меня накрыла мысль, что я просто ему не понравилась! И он теперь мучается бедный, думая как терпеть меня эти 3 дня… Мне даже легче стало от этой мысли, хоть она и должна была ударить по моей самооценке. Но уже перед сном Томас прислал мне сообщение.

– 

Как тебе сегодняшний вечер?

Ну как тебе сказать, чтобы не обидеть – подумала я и, понимая, что возможно не увижу его больше, ответила:

– 

Думаю, что могло бы быть и лучше…

Я прямо физически почувствовала как он на той стороне телефонной линии облегченно выдохнул. И… Превратился в знакомого мне по письмам красноречивого Томаса! Он написал, что тоже понимает, что вечер оказался смазан, и что это потому, что мы еще не привыкли друг к другу, и как сильно я ему понравилась, и что я в жизни еще красивей чем на фото, какие у него надежды и планы на завтрашний день…