– Ты отказываешь мне в моей просьбе?

– Ты не понимаешь. Я не отказываюсь помочь тебе, я просто не могу. Не я вызываю духов. Они сами приходят ко мне.

Воин нахмурился:

– Какая тогда ты Повелительница душ?

Алекс не знала, что она может ответить, кроме правды.

– Очень уставшая.

– Довольно, Эдан! Неужели мы настолько уподобились римлянам, что забываем свои правила гостеприимства?

– Нет, моя королева, – ответил мужчина с поклоном. В голосе его слышалось раскаяние, но Алекс заметила, что он бросил на королеву холодный взгляд.

– Намерения Андрасте часто загадочны, путь ее длинный и сложный. Она послала нам свою жрицу, чтобы направлять нас, а не показывать нам фокусы, как дрессированная собака. – Пока говорила, Боудикка оглядывала толпу, и ее взгляд остановился на дочерях. Выражение ее лица сразу смягчилось. – Мирана, Уна, покажите Блонвен нашу палатку. Она выглядит такой же уставшей, как и вы.

Девочки послушно встали и подошли к своей матери.

– Сегодня ты должна хорошо отдохнуть. Завтра нам предстоит долгий переход, и у нас с тобой будет время поговорить, – сказала Боудикка Алекс.

Алекс встала и, не уверенная в том, правильно ли она поступает, все же прислушалась к своей интуиции и как можно грациознее поклонилась королеве. Боудикка поцеловала дочерей, приказала принести еще медовухи и молча устремила взгляд на огонь. Алекс последовала за девочками сквозь ночь, которая оказалась вовсе не такой уж темной, благодаря многочисленным кострам, разложенным в лагере.

Палатки располагались за повозками. Они представляли собой каркас, состоящий из столбов, натянутых и укрепленных на земле с помощью кольев, веревок, и покрытый шкурами. Лагерь был огромным, и все в нем были чем-то заняты. Женский смех и разговоры мужчин разносились в ночном воздухе вместе с аппетитным запахом жареного мяса. В общем, все было не так грубо, как прежде воображала Алекс. Люди, во всяком случае большая их часть, вовсе не были грязными варварами. Совсем наоборот, они были привлекательны и выглядели здоровыми. Здесь не было видно и следов богатства, но все выглядели сытыми, включая животных, которых она успела заметить в лагере.

Алекс все еще смотрела по сторонам, когда поняла, что девочки остановились перед большой палаткой. Она, в отличие от остальных, не пряталась за повозкой и вообще стояла отдельно. В центре ее и по сторонам возвышались высокие шесты. Пожилая женщина следила за костром, разложенным достаточно близко, чтобы свет от него освещал палатку внутри, и достаточно далеко, чтобы внутрь не попадал дым.

Младшая из двух девочек показала жестом, чтобы Алекс вошла в палатку, и та с удовольствием подчинилась. Алекс казалось, что она в жизни не была такой измученной, как сейчас. «Об этом я обязательно доложу, когда вернусь: путешествия во времени – тяжелейший труд. Те, кто последуют за мной, должны быть готовы к тому, что они будут падать от усталости. А что, если это только я так реагирую? Чепуха, такого не может быть, потому что…»

– Жрица, ты слышала меня?

Алекс мысленно стряхнула оцепенение и посмотрела на старшую девочку.

– Извини. Кажется, я устала даже больше, чем я думала. Что ты сказала?

– Это твоя постель. Если тебе что-нибудь нужно, обратись к Розин, которая следит за костром, она поможет.

– Спасибо, мне ничего не нужно. Только… Кто из вас Мирана, а кто Уна?

– Я Мирана, – ответила старшая девочка. – Моя сестра – Уна.

– Мирана и Уна, рада познакомиться. Спасибо, что проводили меня сюда и были такими добрыми ко мне.

– Наша мама верит в старые обычаи, – сказала Мирана. Уна промолчала.

После нескольких неловких мгновений Алекс повернулась к своей «постели» и обнаружила целую груду шкур. Она сняла плащ и с трудом смогла скрыть изумление, когда увидела, какая красивая вышитая туника надета на ней. Удивительно! Казалось почти невозможным то, что Карсвел создала все это. Алекс свернулась на шкурах и укрылась плащом, как одеялом. Мирана и Уна свернулись клубочком в другом углу палатки, как щенята. Перед тем как провалиться в сон, Алекс сказала:

– Спокойной ночи, девочки!

После небольшой паузы Мирана ответила:

– Спокойной ночи, жрица.

– Я не верю, что тебя прислала богиня, – раздался тоненький голосок, который, как поняла Алекс, принадлежал Уне.

Слова девочки застали ее врасплох, но Алекс отреагировала спокойно:

– Не веришь? Почему же?

– Потому что я не верю, что есть богиня.

– Тихо, Уна. Нашей маме очень не понравится то, что ты говоришь, если она услышит, – скороговоркой произнесла Мирана. – Спи. Утро всегда лучше ночи, помнишь?

– Я много чего помню, – донесся шепот Уны.

Алекс хотела сказать что-то мудрое, подобающее жрице, но она не была жрицей и плохо себе представляла, как обращаться с детьми, перенесшими тяжелую психологическую травму. Черт, не так давно она сама была таким же запуганным ребенком! Осознавая свое бессилие и никчемность, она позволила наконец усталости взять над собой верх и заснула.

В эту ночь Алекс не видела снов.

Она почувствовала себя очень глупо из-за того, что первой мыслью, которая пришла ей в голову, была: «Он не пришел в мой сон». Вторая мысль была гораздо практичнее: «Где я, черт возьми?» Когда Алекс совсем проснулась, вспомнила: Британия – 60-й год нашей эры – лагерь Боудикки.

– Пора вставать, соня! Негоже терять время – королева зовет тебя!

Алекс потерла глаза кулаками и увидела над собой лицо старухи.

– Розин? – спросила она, вспоминая имя, которое Мирана назвала ей, перед тем как она заснула.

– Да! Я Розин. Боудикка ждет тебя. На вот, возьми и поторапливайся. – Старуха сунула ей в руки два куска хлеба, между которыми был зажат толстый кусок жирного мяса, и бронзовую чашу сладкого крепкого меда.

– Спасибо, – пробормотала Алекс. Она встала, поправила одежду и даже попыталась пригладить волосы, а затем поспешила из палатки, держа бутерброд и вино в руках.

Лагерь напоминал пчелиный улей. Везде кипела жизнь, но не бурная деятельность вокруг привлекла внимание Алекс. Ее поразил сам воздух. Алекс глубоко вздохнула. Ее легкие будто наполнились не кислородом, а новой, свежей жизнью. Все вокруг росло и зеленело. Здесь не было ни загрязнений, ни пластикового мусора, ни выхлопных газов. Этот мир был так прекрасен и девственен.

– Какой приятный запах! – воскликнула она.

Розин искоса посмотрела на Алекс – во взгляде старухи ясно читалось опасение за рассудок жрицы.

– Да. Это лес, жрица.

– О, мне очень нравится. – Алекс откусила от бутерброда и почувствовала такое невероятное наслаждение, словно ела впервые в жизни.