Сара помотала головой.

– Он обсуждал с вами работу?

Сара твердо стояла на том, что о работе мужа ничего не знает, и Хелен сделала мысленную пометку: проверить на фирме. Ее не оставляло неприятное ощущение, что она цепляется за соломинки. В поисках вдохновения Хелен скользнула взглядом по стенам и наткнулась на фотографию Питера – улыбающийся отец семейства на пляже в центре веселой компании. На Пасху семья собиралась в Бостон. Сара нисколько не сомневалась, что ее супруг вот-вот объявится и жизнь вернется в норму. Хелен тоже хотелось в это верить, но в глубине души она опасалась, что Сара больше никогда не увидит мужа.

Глава 16

Ночью Питер Брайтстон продрог до костей. Он всегда, даже зимой, носил легкие костюмы – главным образом потому, что сильно потел, – и теперь горько раскаивался, что не изменил своей привычке. В оставшейся в Нью-Форесте машине Бена лежало пальто на теплой подкладке, подаренное ему Сарой на день рождения. Проклиная все на свете, он поплотнее запахнул пиджак и тяжело вздохнул. В воздухе заколыхался клубок пара. Ничего другого Питер не видел – вокруг царила кромешная тьма. Он не видел даже лежащего где-то рядом Бена, лишь ощущал его присутствие. Как там его товарищ по несчастью? В принципе, Бен хороший парень, но только не в подобных обстоятельствах. Сначала, поддавшись панике, едва не упал в обморок, а потом кричал во сне. Окружавшие их стальные стены усиливали ночные страхи, создавали ощущение тягучего кошмара, поднимавшееся откуда-то из самых печенок. Когда же их найдут? Или им суждено умереть в этой вонючей яме?

Питер бросил взгляд в ту сторону, где лежал его коллега, и под прикрытием темноты полез в карман. Он никогда не отправлялся в поездку без пакетика мятных леденцов – нехорошо, если по возвращении домой от тебя разит перегаром, – осторожно высвободил из мятой обертки последнюю конфетку и быстро сунул в рот. Когда они попали сюда, в упаковке оставалась примерно половина, и Питер съел все конфеты сам, ни слова не сказав Бену. Разумеется, тот поступил бы на его месте точно так же. Голодное ворчание пустого желудка заглушало слабый голосок совести. Он покатал леденец во рту – сахар растворился и со слюной стек в горло теплой, сладкой, приятной струйкой.

Но что дальше? Скудный запас истощился. Уснуть не получалось, и голод терзал Питера сильнее. Что, черт возьми, он – они – будут есть теперь? Уголь? Питер горько рассмеялся, но тут же осекся. Эхо звучало жутковато, а он и без того был весь на нервах. Нужно успокоиться. За последние пять лет он перенес два сердечных приступа, и заполучить еще один, тем более здесь, ему совсем не улыбалось. Поначалу случившееся ввергло его в шок, но потом он взял себя в руки и попытался отыскать выход из ловушки. Стены хранилища кое-где проржавели, и в одном месте ему удалось оторвать двухдюймовую полоску металла. Какое-никакое, но все же орудие. Он бил этой железякой по стене в надежде проделать дыру и даже попробовал, как крюком, цепляясь ею за стену, подняться к люку. Из этого ничего не вышло, а подъем закончился унизительным падением.

По щекам у него вдруг покатились слезы. От мысли, что ему суждено умереть в этой душной яме, вдалеке от детей, нахлынуло отчаяние. Он не делал ничего плохого. Только хорошее. По крайней мере пытался. Он не заслужил такого. Такого никто не заслуживал. Питер сердито разгреб уголь и, раскопав неглубокую ямку, устроился поудобнее. Спит ли Бен? Неизвестно. Некоторое время назад тот затих и не издавал ни звука. Может, надо проявить больше заботы к Бену, когда тому снятся кошмары? Вдруг Бен обиделся? Тогда у него вполне могут созреть кое-какие мысли… Питер даже думать не хотел на эту тему. Откровенно говоря, он понятия не имел о том, что творится на душе у Бена. Он знал его только по работе. Бен никогда не рассказывал о своем прошлом – интересно почему? Что, если они попали сюда из-за него? Питер открыл было рот, чтобы разбудить Бена и расспросить его хорошенько, но в последний миг прикусил язык. Нет уж, лучше молчать. Кто знает, какой будет реакция Бена, начни он его обвинять.

Лежа в холодной ямке, Питер корил себя за то, что не удосужился поближе познакомиться с Беном. С другой стороны, не зря ведь говорят: чужая душа – потемки.

Эти тревожные мысли всю ночь не давали Питеру уснуть.

Глава 17

В оперативном штабе кипела работа. На доске рядом с фотографиями Эми и Сэма висели карты с маршрутом их поездки из Лондона в Гемпшир, схемы и снимки заброшенного бассейна, списки их друзей и родственников. Сандерсон, Макэндрю и Бриджес обзванивали потенциальных свидетелей, компьютерщики вносили новые данные в полицейскую информационную систему ХОЛМС-2, выискивая в деталях похищения совпадения с десятками тысяч других преступлений. Детектив-констебль Граундс внимательно анализировал полученные результаты.

Марк задержался у двери, не решаясь переступить порог. Его мутило, голова гудела, перед глазами все плыло. Больше всего ему хотелось развернуться и удрать, но он понимал, что от ответственности все равно не уйти. Вздохнув, он направился к столу Чарли.

– Ты как раз вовремя, – приветливо сказала она. – Через десять минут совещание. Думала что-нибудь соврать, а вот и ты…

В такие дни Чарли особенно ему нравилась. Она никогда не осуждала его за безобразное поведение, недостойное профессионала, никогда не выдавала и всегда поддерживала. Марку было совестно, что она постоянно его прикрывает.

– Кофейку принести? – предложила Чарли. – Придешь в себя. И мозги на место встанут.

Она уже начала выбираться из-за стола, когда в комнате прозвенел громкий голос Хелен:

– Сержант Фуллер! Соблаговолили-таки почтить нас своим присутствием. Как мило.

У Марка упало сердце. Отсрочки не будет. Развернувшись на каблуках, он поплелся в кабинет Хелен – долгой дорогой стыда через всю комнату. Занятые своими делами коллеги исподтишка поглядывали на обреченного.

Марк закрыл за собой дверь и повернулся к Хелен. Сесть она ему не предложила, и он остался стоять. Ясное дело, она хотела, чтобы он прочувствовал всю глубину своего падения.

– Виноват, босс.

Хелен оторвалась от бумаг.

– Виноват? В чем?

– Что не пришел, как договаривались. Подвел…

По пути на работу Марк заготовил целую речь, но сейчас не мог вспомнить из нее ни одного слова. Нестерпимо болела голова. Казалось, пол качается у него под ногами. Поскорее бы отсюда убраться…

Хелен смотрела на него в упор, но расшифровать, что выражает ее взгляд, он, как обычно, затруднился бы. Злость? Разочарование? Или просто скуку? После долгого молчания она произнесла:

– Ладно.

Марк моргнул – что она имеет в виду?

– Может, объяснишь, что с тобой происходит? Опаздываешь. Пьешь. А на кого ты стал похож?

Возразить Марку было нечего. Он по опыту знал – когда Хелен разойдется, лучше ей не перечить.

– Я знаю, что у тебя было трудное время, но ты на волосок от вылета. Уиттакер давно ищет повод, чтобы тебя выгнать. Я этого не хочу. Но я должна знать, что происходит. У нас трудное дело. Мой заместитель должен быть в форме.