Придя к выводу, что пленники не имеют никакого отношения к бандитам, Антон решился на беспрецедентный шаг. Он приказал развязать им руки, снять с глаз повязки и усадить в машину. Рядом с ней оставил Тумана. Остальные выдвинулись вдоль кромки поля обратно к тайнику. Антон надеялся, что основные усилия бандиты сосредоточили у ручья. Он уже связался с Джином. Чеченец на пару с Лавром и милиционерами заняли позиции с четырех сторон вокруг пятачка, в центре которого был злосчастный схрон. Пока они ничего подозрительного не наблюдали.

Выйдя к дороге, рассредоточились.

Поставив винторез прикладом в землю, Антон левой рукой развернул на колене карту. Так и есть. Почему он сразу не придал значения выбранному для тайника месту? На одинаковом удалении от него располагались сразу три оврага. Ничего лучше и не придумать. Заросшие по краям травой и кустарником, окруженные деревьями, они практически незаметны с воздуха и представляют надежные укрытия от ударов артиллерии. Боевики умудрялись прятать в них до десяти машин.

– Всем внимание! – Антон выдержал паузу, давая возможность тем, кто чем-то в этот момент отвлекся, сосредоточиться на том, что он будет говорить. – Предполагаю, противник рассредоточился в окрестностях закладки с задачей блокировать район по приходе колонны комендатуры. Численность неизвестна. Никому не надо говорить, что бандиты получили достаточный опыт партизанской войны и не будут планировать операцию, не имея минимального трехкратного превосходства. У нас недостаточно сил для того, чтобы устроить разгром банды. Все, что мы можем, это пока деблокировать оставшихся у тайника людей. Дальше по обстановке.

После того как три пары по очереди перебежали на другую сторону проезжей части, Антон дал Туману команду отпустить «УАЗ». Почти сразу послышался звук работающего двигателя. Вскоре машина замелькала между деревьями. Антон не стал дожидаться, когда она выедет на шоссе, и устремился вниз, к ручью. На этот раз они выходили к схрону со стороны гор. Для этого пришлось сделать достаточно большой крюк. Короткими перебежками, стараясь не шуметь, Антон продвигался от укрытия к укрытию. Глаза от напряжения слезились. Куртка на спине взмокла от пота и противно прилипала к телу. Он боялся пропустить овраг. Слева двигался Кот. Его прикрывал Банкет. Стропа с Шаманом, немного отстав, мелькали справа. Все находились на дистанции зрительной связи. В наушник было слышно тяжелое дыхание и звук шагов.

Вскоре за деревьями Антон увидел сбегающие к ручью заросли кустарника. Другим концом они уходили в сторону тайника.

Антон поднял правую руку вверх:

– Всем стой. Осмотреться.

Оглянулся назад. Дрон укрылся за торчащим из земли камнем. Отыскал взглядом Шамана. Капитан сидел на одном колене в полусотне шагов справа. Позади него лежал Стропа. Кот также находился на одной линии.

Антон поправил сбившийся при ходьбе микрофон:

– Джин, мы в двухстах метрах вверх по ручью. Что наблюдаешь?

– Вас не вижу, – после небольшой паузы медленно, растягивая слова, заговорил чеченец. – Пока тихо.

– Шаман! – окликнул Антон капитана. Дождавшись, когда он посмотрит в его сторону, рукой сделал ему знак выдвигаться к оврагу.

Пригибаясь, короткими перебежками, Шаман двинулся вперед и вскоре скрылся в зарослях орешника. Стропа осторожно проскользнул следом. Потянулись мучительные минуты ожидания.

Неожиданно оттуда, где, по мнению Антона, располагался овраг, раздался хлопок сработавшего запала. Звук автоматной очереди утонул в глухом разрыве. Было понятно: граната рванула на дне.

Антон приподнялся, пытаясь понять, что происходит.

«Может, растяжка?» – неприятная догадка заставила поежиться. То, что Шаман без доклада вступил в бой, говорило лишь об одном: другого выхода у него не было. Возможно, его первым обнаружило охранение боевиков.

– Филин, это Шаман, – прорезался голос сквозь треск. – Вижу группу боевиков, до восьми человек. Уже минус три.

Стало ясно Шаман подобрался к бандитам почти вплотную. Скорее всего так близко, что сам себя лишил возможности воспользоваться средствами связи.

Последняя фраза потонула в автоматных очередях.

Антон поднялся и двинулся вперед. Снова вздрогнул воздух. Ухнула вторая граната. Сверху посыпались ветки. Деревья впереди стали быстро укутываться пылью.

– Это Кот, наблюдаю духов. Отходят к ручью. Всего трое. Встречаю!

Почти сразу раздались хлопки винторезов.

Антон наконец увидел кромку оврага. Осторожно перебежал ближе. Огляделся по сторонам, но ни Шамана, ни Стропы не увидел. Лишь слева мелькали фигурки Кота и Банкета.

– Шаман, обозначь себя! – не выдержал он.

– Я в овраге. У меня чисто.

Антон перебежал вправо и глянул вниз. Шаман двигался по дну оврага в его сторону. На его пути лежали несколько боевиков. Один из них шевелился. Шаман крадучись приближался к каждому, тыкал в него стволом автомата, потом забирал оружие. Слева и сверху, почти по кромке, шел Стропа.

Дрон спрыгнул вниз, перебежал через овраг и выбрался на другую его сторону.

– Джин, начинай отход в нашем направлении, – скомандовал Антон. – Кот, у тебя как?

– Чисто, – устало отозвался майор. – Два жмура, один раненый.

– Говорить может?

– Может, но еще не хочет, – ответил за Кота Банкет. – Работаем.

Антон сделал Стропе знак, чтобы оставался наверху и наблюдал за подступами с тыла. А сам спустился по склону вниз.

В это время обвешанный трофейным оружием Шаман подошел к раненому боевику.

Среднего роста, уже не молодой чеченец лежал на правом боку, зажимая руками живот. Камуфлированная форма была перепачкана землей и кровью. Загорелое лицо искажала гримаса боли. Подбородок и щеки покрыты трехдневной щетиной. Антон бросил взгляд на второго бандита. Этот был мертв. Запрокинув голову назад, молодой парень лежал на спине. Он тоже не имел бороды. Это наводило на мысль, что банда укрывалась в селе. Возможно, до этого дня жили среди мирных жителей.

Тем временем Шаман расправил края шапочки с прорезями для глаз и рта. Чеченцы опасались появляться с открытыми лицами перед бандитами. Зачастую большинство из них вскоре после суда оказывается на свободе. Посмотрев на Антона, присел перед раненым на корточки и тронул его за плечо:

– Хази хок?

– М-мм! – простонал чеченец. Жилы на шее при этом вздулись. Глаза налились кровью. Было непонятно, на что так отреагировал раненый. На боль или вопрос, который был задан на родном языке.

– Уколи ему промедол, – распорядился Антон, а сам поднял взгляд на Стропу. – Как обстановка?

Лече не смотрел в его сторону и не понял, к кому обратился командир. Он лишь нахмурился и прижал рукой головной телефон.

В этот момент с того направления, откуда должны были появиться Джин с Лаврененко и милиционеры, вдруг послышался истошный вопль. Почти одновременно лес вздрогнул от взрыва автоматных очередей.