– Ладно, дай-ка я уточню. Мы будем притворяться, что встречаемся, ты гипотетически поможешь мне заполучить Шона, а я… – Я недоуменно заморгала. – А мне что делать? То есть… тебе-то с этого что?

На его лице промелькнула тень, и Клэй откинулся на спинку стула, легонько передернул плечами, а потом одним глотком выпил половину стакана.

– Малия.

– Не понимаю, – нахмурилась я.

– Я знаю свою девушку, – сказал он с еще более уверенным блеском в глазах, а это о чем-то да говорило, потому что я не раз видела, как этот парень правил на поле, совершая почти невозможные перехваты. – Знаю, что она по-прежнему любит меня и хочет, но считает, что впереди ее ждет что-то большее. Она всегда хотела все самое лучшее. – Клэй помолчал. – Это желание ей навязали с пеленок. Оно стало ее сутью.

Я с трудом удержалась, чтобы не скривиться от того, что Клэй преподносил это как хорошее качество.

– Но если она увидит меня с другой, если решит, что я забыл ее? – Коварно улыбнувшись, он покачал головой. – В ней уж точно взыграет ревность. Она будет умолять снова ее принять.

Я наморщила нос.

– Не знаю, Клэй… не хочу играть в такие игры.

– Уж поверь: в них все играют. Так что если ты не играешь… стоп, если не хочешь проиграть? – Он пожал плечами. – Выиграй.

От его слов внутри что-то екнуло, и я быстро перевела взгляд на сцену, где Шон наигрывал на гитаре. Сердце сделало кульбит, как всегда, когда он проводил по мне взглядом, даже если так быстро, что я едва успевала заметить золотистый цвет его глаз.

Я была для него невидимкой. Всегда.

Никогда не признаюсь вслух, сколько раз я о нем фантазировала, особенно перечитывая «Безрассудных». Каждый раз, когда он играл в этом баре и бросал взгляд в мою сторону, я гадала, а вдруг именно сегодня вечером он резко закончит выступление, подойдет к моему столику, спросит, как меня зовут, и настойчиво предложит проводить до дома. Когда он внезапно поймет, что это я – та тихая скромница, присутствующая на каждом его выступлении, знающая каждое слово из написанных им песен, тихонько сидящая в уголке, когда на шею ему вешаются все присутствующие в этом баре девчонки?

После этого мои фантазии всегда приобретали несколько пикантный оттенок.

И все же, даже когда он и впрямь смотрел на меня, мне первым делом хотелось отвернуться, спрятаться, слиться с толпой и снова стать невидимкой. От такого внимания мне было не себе – я стеснялась и гадала, не застряло ли у меня что-то в зубах, а не чувствовала себя желанной. Я не из тех девушек, кто может выдержать его взгляд, ухмыльнуться, изогнуть бровь, облизать губы или соблазнительно провести языком по ободку кружки с кофе.

Во мне не было задора главной героини.

Я, скорее, была чудаковатой, милой лучшей подружкой, всегда готовой поддержать мудрым советом.

Я вздохнула, сердцем жаждая того, что было для меня недосягаемо. Когда Шон снова посмотрел на меня, я как обычно отвернулась, чувствуя, как горят щеки, а потом украдкой глянула на Клэя, который лишь приподнял бровь, словно говоря «ага, попалась!».

Да, теперь я сидела красная как рак.

Всю жизнь я слишком боялась добиваться желаемого, будучи полной противоположностью Малии или Клэя – да всех, с кем работала в команде. Я была не похожа на своих братьев и сестер, которым на роду было суждено блистать и притягивать к себе всех, как магниты. Я не была похожа на свою начальницу, которая приковывала к себе внимание.

Я была напарницей и всегда довольствовалась вторым планом.

Но сейчас впервые в жизни поняла, что желаю всеобщего внимания.

И, во имя науки, ради чертова бойфренда.

Поставив ноги прямо, я наклонилась и положила руки на стол.

– Нам нужно обсудить условия. Правила.

Когда в ответ Клэй только расплылся в улыбке, я задумалась, на какие еще неприятности нарвалась.

Я подняла палец.

– Первое условие: чем бы ты ни помогал мне с Шоном, ты нужен мне и для прессы. На следующие пару недель я, так и быть, оставлю тебя в покое, как обещала, но ко Дню отбора будь добр прикинуться идеальным университетским спортсменом и выставить меня в выгодном свете.

– Какая-то односторонняя сделка выходит.

– Даже если тебе удастся вернуть Малию?

В ответ на брошенный мною вызов Клэй наклонил голову, откинулся на спинку стула и закинул лодыжку на другую ногу. И ради этого ему пришлось полностью отодвинуться от стола.

– Твоя взяла. Еще что?

Я развалилась на стуле и постучала по подбородку, пытаясь припомнить все нюансы из прочитанных романов с отношениями понарошку. Честно говоря, я читала примерно по книжке в день, потому через какое-то время они все слились в одну. Но одно я знала точно: притворяясь, что с кем-то встречаешься, обязательно нужно установить правила, а иначе все пойдет наперекосяк.

– Никаких поцелуев на публику, – наконец сказала я.

Клэй издал жужжащий звук – так громко, что некоторые студенты за соседними столиками стали на нас оглядываться.

– Нереально. Да кто сейчас встречается и шарахается от поцелуев?

– Ладно, – скорчила я недовольную мину. – Но тогда нам нужно стоп-слово.

– Стоп-слово? – хохотнул он. – Думаешь, я захочу тебя связать, Котенок?

В его глазах появился шаловливый огонек, словно Клэй только сейчас подумал о том, что это за собой повлечет, и он снова навалился на хрупкий стол своим крупным телом.

– Нет, это можно и организовать, – ухмыльнувшись, добавил он. – Если захочешь.

Не нормально, что в ответ на его призыв я приоткрыла рот, сердце замерло, а потом забилось часто-часто. К счастью, мне неплохо удалось скрыть свою реакцию – в ответ я попросту закатила глаза.

Во всяком случае, надеюсь, что мне это удалось.

– Я о том, что если ты сделаешь то, отчего я почувствую себя не в своей тарелке, хочу знать, как дать тебе это понять.

– Почему бы нам просто не обсудить, что тебя устраивает? – предложил он.

Задумавшись, я наклонила голову, а потом кивнула.

– Держаться за руки можно?

– Конечно.

– Поцелуи в щеку, в лоб и тому подобное?

Щекам стало тепло.

– Да.

Клэй приподнял бровь.

– Поцелуи в губы?

Сердце опять сбилось с ритма, но я заправила волосы за уши и поднесла к губам кружку кофе, чтобы отпить пенку, которая уже остыла.

– Наверное, будет странно, если мы не станем целоваться. – Я щелкнула пальцами и строго посмотрела на Клэя. – Но без языка!

– Без языка? – цокнул Клэй. – Кто ж станет завидовать, если я просто клюну тебя в губы? Уж точно не этот твой