— Я позабочусь о том, чтобы он на время отвлекся. Все, о чем ты должен позаботиться, — сыграть свою роль, как договорились. Это жизненно необходимо для наших исследований, Дональд. Это существенно продвинет их вперед, и можешь считать, что последующие за их завершением награды уже практически у нас в руках.

Она явственно представила, как ее собеседник широко улыбается на другом конце телефонной линии.

— Я вас не подведу, доктор Брайт.

— Разумеется, не подведешь. — Она резко оборвала разговор и нажала на кнопку коммутатора, соединившись с лабораторией.

— Кэтрин, я только что говорила с Дональдом. У тебя осталось немногим более часа.

— Хорошо. У меня сейчас находится под диализом номер восемь, но процедура займет не более сорока минут.

— Стало быть, ты должна все успеть. Позвони мне перед тем, как прибудешь на место, и я сразу же попрошу миссис Шоу немедленно обсудить распоряжения насчет цветов и всего прочего. Учитывая состояние, в котором она находится, скорее всего, эта линия будет занята до конца дня. Успокоился ли номер девять?

— Только после того, как я снова отключила питание. Он едва проявляет признаки жизни.

— Кэтрин, он вообще не живой.

— Да, доктор. — Пауза включила в себя глубокий вздох. — Характерные колебания едва заметны.

— Так-то лучше. Могли ли эта чудовищные удары нанести повреждения телу?

— У меня не было времени осмотреть его, но, я думаю, вам лучше было бы прийти и взглянуть на бокс.

Доктор Брайт в удивлении подняла брови.

— А что с ним случилось?

— Мне кажется, он его погнул.

— Но это не... — Доктор Брайт замолчала и на миг задумалась, зная, что Кэтрин будет терпеливо дожидаться ее ответа. Учитывая отключение естественных замедлителей процессов и неспособность ощущать боль, возможно проявление необычайной физической силы. — Ты сможешь провести серию тестов после того, как получишь новую партию жизнеспособных бактерий.

— Да, доктор.

«Так-так-так...» Доктор Брайт с удовлетворением похлопала по трубке, когда опустила ее на рычаг. Похоже было на то, что с номером девять они действительно совершили значительный прорыв. «Теперь, если только нам удастся побороть разложение...»

* * *

Посуда после завтрака все еще оставалась в сушке, стул со стеганой подушкой был слегка выдвинут из-за стола. Раскрытая косметичка лежала на полке в ванной, салфетка из махровой ткани возле нее была еще немного влажной. Кровать аккуратно застелена, но на покрывале валяется пара колготок с широкой спущенной «дорожкой» на одной ноге.

Вики села у столика, на котором стоял телефон, раскрыла телефонную книгу Марджори Нельсон и позвонила всем, кому, по ее мнению, положено было узнать о смерти матери. Ее голос звучал спокойно и вполне профессионально, несмотря на то что она говорила не о ком-то постороннем, а о собственной матери. «Мисс Синг? С вами говорит констебль Нельсон, из городской полиции. По поводу вашего сына... Боюсь, должна сообщить, что ваш муж... Водитель не имел возможности избежать столкновения с вашей супругой... Ваша дочь, Дженнифер, была... Похороны состоятся в два часа дня завтра».

Когда позвонили из похоронного бюро, мистер Дельгадо, вызвавшийся ей помочь, вынул из стенного шкафа любимый синий костюм матери и отвез его туда. Вернувшись, он заставил Вики съесть сэндвич, и пытался убедить ее, что если бы она заплакала, то сразу бы почувствовала себя лучше. Сэндвич она проглотила, не почувствовав его вкуса.

Теперь все знакомые Марджори Нельсон были оповещены о похоронах, и Вики убедила мистера Дельгадо вернуться к себе. После чего села, свесив одну ногу через подлокотник старинного роскошного кресла-качалки, а другой отталкиваясь от пола.

Комната медленно погружалась в сумерки.

* * *

— Говорю вам, Генри, она выглядела ужасно. Похоже на «Ночь живых мертвецов»[1].

— И она не обратила внимания, когда ты окликнул ее?

Тони кивнул, длинная прядь светло-каштановых волос упала ему на глаза.

— Ну да, и ухом не повела, а охранник не разрешил мне подняться за ней. Сказал, что на перрон пускают только тех, у кого билеты, и не поверил, что я ее брат. Проклятый подонок. — Тони уже год находился под покровительством Генри, но этот срок не смог пока стереть из его памяти пяти лет, проведенных на улице. — Но я переписал все станции, на которых останавливается этот поезд. — Он вытащил из переднего кармана облегающих джинсов помятый грязный клочок бумаги и протянул его Генри. — В руках она несла большую сумку, так что, думаю, собиралась провести там, куда направлялась, несколько дней.

Имена девяти городков были неразборчивыми каракулями записаны на пустых графах билета транзитного пассажира метрополитена. Генри Фицрой нахмурился. Почему Вики уехала из города, не предупредив его? Он считал, что они были настолько близки, что уж на это он рассчитывать мог. Если только не случилось чего-то, связанного с субботней ссорой. Несмотря на великое искушение доказать свою власть, вампир понимал, что не должен был принуждать подругу, и намеревался попросить прощения, как только она остынет достаточно, чтобы принять его.

— Ее мать живет в Кингстоне, — наконец произнес он.

— Вы думаете, что сделали что-то не так, верно?

Генри взглянул на него в полном ошеломлении.

— О чем ты говоришь?

— Мне нравится наблюдать за вами. — Тони слегка смутился и провел пальцем ноги по ковру. — Когда мы вместе, мне интересно следить за вашим лицом. На нем отражается то благородство принца, то властность Князя Тьмы, но чаще всего создается впечатление, что вы принадлежите потустороннему миру. Но, когда вы думаете о Победе... ну, о Вики... — Смущение парня становилось все сильнее, но он бесстрашно встретил взгляд Фицроя. — Так вот, тогда мне кажется, что на вашем лице нет никакой маски, это просто вы сами.

— Все маски исчезают. — Вампир теперь тоже внимательно всматривался в лицо Тони. С прошлого апреля, когда Вики — или спустившееся на землю исчадье ада — свела их вместе, резкие, угловатые черты парня несколько смягчились. — И это беспокоит тебя?

— Вы имеете в виду — вы и Победа? Нет. Она многое значит и для меня тоже. Я хочу сказать, без нее я не стал бы... Я имею в виду, мы не были бы... И, кроме того... — Парень нервно облизнул губы, прежде чем продолжить. — Иногда, например, когда вы насыщаетесь мною, то смотрите на меня совсем так же, как на нее. — Он опустил глаза. — Вы поедете за ней?

— Мне необходимо узнать, что произошло.

Тони фыркнул и с раздражением откинул со лба прядь волос.

— Кто бы сомневался. — Его тон снова приобрел обычную дерзость. — Тогда звякните сперва ее мамаше.