П ока я думал об этом, я стал богаче еще на десять или двенадцать тысяч долларов. Вот они странности жизни, лет пятнадцать назад двенадцать тысяч долларов составляли мой годовой бюджет. Я мерил весь год этими деньгами, распределяя расходы на себя, жену, детей, квартиру. Я месяцами строил комбинации расходов и накоплений. Я был замкнут в эти пределы и вынужден был мириться с этим обстоятельством. Я, чей разум разорвал все границы, был скован жалкими грошами этого мира.

Границы моих возможностей измерялись тысячей великих американских долларов на один календарный месяц древних римлян. И вот теперь эта сумма стала лишь мельканием, десятиминутной динамикой роста моего состояния.

Такое событие надо отметить. Я подарю себе что-нибудь грандиозное и неприлично дорогое. Но что?

Я уже осушил полбутылки арманьяка, и в голове бродил туман. Желание вонзилось в мозг и требовало немедленной реализации. Я долго ходил по каминному залу вокруг огромного обеденного стола. Я хочу что-то, что будет напоминать мне о моем первом миллиарде. Да именно первом, это только первый миллиард, потом будет второй, пятый, десятый, пятидесятый. Голова закружилась, меня затрясло, сердце бешено стучало, вырываясь наружу, кровь прилила к вискам и больно запульсировала.

Я решил сесть за компьютер, подключился к Интернету. Вошел в поисковую систему. Так машины. Самая дорогая и раритетная — «бэнтли» 29-го года — три с половиной миллиона долларов. Нет, не масштабно. Самолету меня есть. Яхта? Да, неплохо. Самая дорогая — тридцать шесть миллионов. Но я равнодушен к яхтам. Так, что еще.

Арманьяк уже подходил к концу, когда на экране компьютера появилась страница с предложениями о покупке частных подводных лодок. Подводная лодка — вот оно, вот то, что мне нужно, я буду капитаном Немо.

Дизельная подводная лодка последнего поколения. Пять кают ВИП-класса. Все отделаны белой кожей и красным деревом. Носовая часть усилена пластинами из дюралюминия для совершенства хода. Библиотека, джакузи, плазменный экран 2×2 метра, кают-компания на десять человек, противорадарное устройство.

Я был уже крепко пьян, когда позвонил и заказал подлодку по номеру своей кредитной карты. Потом я уже ничего не помнил.

Около одиннадцати утра следующего дня меня разбудил телефонный звонок:

— Алло, господин Марьянофф? — услышал я в трубке голос, говоривший по-английски.

— Да.

— Вас беспокоит компания «Акватек текнолоджис», простите, вы делали вчера предварительный заказ на подлодку «Скат» в ВИП-исполнении?

Я вспомнил вчерашние желания и выпалил:

— Да, да, конечно.

— О'кей, вы назвали номер своей кредитной карты, и дальше мы потеряли связь с вами.

После этих слов последовала продолжительная пауза, смысл которой мне был не понятен. Я ждал, когда голос в трубке продолжит разговор, но он молчал.

— Да, — сказал я, все так и было, — в моей голове бродил туман.

— Извините, но на вашей карте только сто пятьдесят тысяч долларов. Сумма солидная для карты. Мы, э… поняли, что вы клиент серьезный, но это лишь аванс? — Тишина в трубке.

— Конечно, — сказал я, — сколько еще надо?

— Простите, сэр, еще сорок два миллиона триста пятьдесят тысяч.

— О'кей, сегодня я переведу их на ваш счет. Данные я помню.

— Да, сэр, а как вы планируете забрать товар?

Как, откуда я знаю как?

— А как его обычно забирают? — глупо спросил я.

— Сэр, мы предоставляем вам временную команду, готовим все документы, и вы приезжаете к нам забирать вашу лодку.

— А куда это к вам?

— В США, Балтимор.

— А, вот так, О'кей, я сообщу вам о своем приезде.

— Спасибо, сэр, мы признательны и благодарны вам, что вы выбр…

Я повесил трубку. Ну, конечно, вы благодарны и очень признательны мне, особенно этот менеджер, который звонил. Он за один звонок заработал не менее 1 % от этой сделки, а это почти полмиллиона великих американских долларов. Где еще он найдет такого клиента.

Отлично, вот это будет номер. Найджел будет в шоке, когда я всплыву у него в бухте, на подлодке с залпом и фейерверком. Найджел — мой главный агент и покупатель в Штатах. У него роскошный дом на восточном побережье, и в его бухте найдется место для стоянки моей субмарины. Весь его городишко сбежится посмотреть на сумасшедшего русского, который всплыл на настоящей подводной лодке около настоящего американского дома.

Несколько раз в году я езжу во Францию для закупки вина непосредственно на винодельнях. Я беру Grand Cru только в самих замках. После скандала с фальсификацией бордоских классифицированных вин лучше брать вино на месте. Пару лет назад был громкий скандал — в бутылки стоимостью пятьсот евро заливали пойло за двести евро. Европа сильно переживала. Я не так чтобы сильно, у нас и не такое делали, но сам факт для меня, гурмана, был неприятен, и поэтому я стал делать закупки в самих Шато.

Я гоняюсь за винными раритетами по всей Европе и Новому Свету. Мое хобби переросло в серьезный бизнес. Мое лучшее вино созревает в подвалах, в прохладе слушая музыку Моцарта и Вивальди. Жемчужиной моей коллекции является Brunello di Montalcino урожая 1993 года от Marchesi de Frescobaldi. Вино хранится в магнумах, 1,5-литровых бутылках, дизайн которых делал Джанфранко Ферре. Бутылку сопровождают шелк, золото, и покоится она в деревянной коробке, покрытой тридцатью пятью слоями китайского лака.

Я не пропускаю ни одного значимого винного аукциона, особенно «Сотбис». В декабре 2003 года я оказался на очередном аукционе в Лондоне. Там я познакомился с лордом Барксом, известным коллекционером старых французских вин. Мы схлестнулись с ним из-за магнума Шато «Лакомб» 1933 года. Не самый лучший урожай в Бордо, но тем не менее битва была ожесточенной.

В конце концов бутылка досталась мне за сумму, превышающую первоначальную в двадцать раз. Аукционист был на седьмом небе от счастья, а лорд решил познакомиться со мной лично.

— Говорите по-английски? — спросил он вежливо, вытянув руку для приветствия.

— Да, — сказал я.

— Лорд Барке, к вашим услугам.

— Марьянов Владислав.

— Русский, все понятно, вы бьетесь до конца, для вас эта бутылка так важна?

— Не могу сказать, что я за нее отдал бы душу, но несколько тысяч долларов запросто, а вам, я полагаю, она очень, нужна?

— Да, эта бутылка была в коллекции моего отца, он купил ее мне в подарок в год моего рождения. Во время войны он был вынужден продать свою коллекцию, в том числе и эту бутылку.

Вот так сын советского инженера и носитель знатной английской 1000-летней фамилии стали друзьями. Лорд пригласил меня к себе в замок, представил жене и пригласил поиграть в гольф.