— Когда мы снова сможем быть вместе?

— Сегодня вечером, Ева. — У него были глаза загнанного зверя. — Я не могу, когда ты так смотришь на меня.

— Просто останься со мной, — прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Ты мне нужен.

— Ты была со мной. — Гидеон нежно провел кончиками пальцев по моей щеке. — Постоянно. Не было минуты, чтобы я не думал о тебе. Ева, ты целиком и полностью завладела мной. Где бы я ни находился, что бы ни делал, я твой и только твой.

Я прижалась к его руке в надежде, что холод в душе пройдет:

— И больше никакой Коринн. Я этого не потерплю.

— Больше никогда, — неожиданно легко согласился он. — Я уже ей это сказал. Я надеялся, что мы могли бы остаться друзьями, но она хочет вернуть то, что между нами когда-то было, а я хочу тебя.

— В ту ночь, когда умер Натан… она стала твоим алиби. — Слова застревали в горле. Больно было думать о том, как он мог проводить с ней время.

— Нет, моим алиби стал пожар. Пришлось почти всю ночь общаться с пожарными, страховщиками и налаживать работу кухонной службы в экстренных условиях. Коринн немного поторчала со мной во время всех этих разборок, а когда она ушла, я покрутился среди персонала, чтобы они могли подтвердить, где я находился и когда.

Должно быть, у меня на лице было написано ужасное облегчение, потому что взгляд Гидеона как-то сразу смягчился и уже в который раз за последнее время я прочла в нем раскаяние.

Он встал и протянул мне руку, чтоб помочь подняться.

— Твой новый сосед приглашает тебя на поздний обед. Скажем, в восемь часов. Ключ, а также ключ от пентхауса на твоей связке.

Я оперлась о его руку и решила немного его поддразнить, чтобы разрядить обстановку:

— Да, он классный мужик. Интересно, уложит ли он меня в койку прямо на первом свидании?

Гидеон ответил такой развратной ухмылкой, что я с ходу завелась.

— Полагаю, шанс, что тебя уложат в койку, достаточно велик.

— Как романтично! — вздохнула я.

— Ты хочешь романтики, я тебе ее обеспечу. — Гидеон притянул меня к себе, и я сразу обмякла в его умелых руках.

Я выгнула спину, халат распахнулся, обнажив грудь. Он заставил меня прогнуться еще больше, и в результате я уперлась промежностью в его упругое бедро, сразу почувствовав исходящую от него мужскую силу.

Как же легко ему удается соблазнить меня! И несмотря на то что мы всю ночь занимались любовью, причем я испытывала оргазм за оргазмом, в этот момент я опять была готова заняться с ним любовью. Его искушенность, сила, уверенность в себе, его умение управлять своими и моими чувствами безумно возбуждали.

Облизывая губы, я медленно терлась о его ногу. А он ласкал языком мой сосок, обжигая его горячим дыханием. Ему ничего не стоило возбудить меня, покорив целиком и полностью.

А я закрыла глаза и застонала, признавая свое поражение.

* * *

На улице стояла удушающая жара, и я выбрала тонкое льняное платье, а волосы затянула в конский хвост. Нанесла легкий макияж и вдела в уши золотые серьги кольцами.

Все изменилось. Мы с Гидеоном снова были вместе. И в моем мире больше не существовало Натана Баркера. Теперь я уже не рисковала столкнуться с ним, просто завернув за угол. И он нежданно-негаданно не мог возникнуть на моем пороге. И мне больше не приходилось беспокоиться, что Гидеон узнает о моем прошлом и это вобьет клин между нами. Да, он все знал, но от этого любить меньше не стал.

В моей душе снова воцарился мир, но одновременно там поселился страх за Гидеона. Мне необходимо было знать, что его не подвергнут судебному преследованию. Удастся ли ему доказать, что он не виновен в преступлении, которое действительно совершил? Неужели нам придется постоянно жить в страхе, что рано или поздно ужасная правда выплывет наружу? И как это все на нас скажется? Потому что мы точно уже не будем такими, как прежде. Нет, только не после столь ужасного события.

Итак, я вышла из своей комнаты. Пора было собираться на работу в рекламное агентство «Уотерс, Филд и Лимэн». Я надеялась, что это хоть как-то отвлечет меня от невеселых мыслей. В кухне, куда зашла за сумочкой, я обнаружила Кэри. Похоже, он, так же как и я, не терял времени даром.

Он стоял, прислонившись спиной к прилавку, а Трей страстно целовал его в губы. Трей уже успел надеть джинсы и футболку, но Кэри остался в серых спортивных штанах, очень сексуально приспущенных на бедрах. У обоих глаза были закрыты, так что никто из них даже не подозревал, что они не одни.

Конечно, ради приличия следовало отвернуться, но я смотрела на них во все глаза. Во-первых, мне всегда нравилось наблюдать за тем, как целуются два парня, особенно таких классных, а во-вторых — было интересно наблюдать за поведением Кэри, поза которого о многом говорила. То, что Кэри держался за прилавок, а не за своего друга, свидетельствовало о том, что он постепенно отдаляется от своего партнера.

Я тихонько взяла сумочку и на цыпочках вышла из кухни.

Чтобы окончательно не расплавиться от жары, я решила не идти пешком, а поймать такси. Сидя на заднем сиденье, я рассматривала показавшуюся вдали громадину Кроссфайр-билдинг. В этом здании с блестящим шпилем располагались и «Кросс индастриз», и «Уотерс, Филд и Лимэн».

Я была помощником рекламного агента Марка Гэррити, и о такой работе можно было только мечтать. И если некоторые — среди них мой отчим, крупный финансист Ричард Стэнтон — удивлялись, почему при своих связях и деньгах я выбрала такую малозначительную должность, то я действительно гордилась, что самостоятельно поднимаюсь по карьерной лестнице. Марк был отличным боссом — прекрасным специалистом, при этом предоставляющим мне полную свободу действий. И в результате я училась рекламному делу, не только следуя его наставлениям, но и самостоятельно овладевая азами профессии.

Такси завернуло за угол и остановилось за хорошо знакомым черным «бентли». У меня сразу екнуло сердце. Значит, Гидеон где-то рядом.

Заплатив водителю, я неохотно вылезла из прохладного салона на утреннюю жару. Мои глаза были прикованы к «бентли». Я надеялась хоть мельком увидеть Гидеона. Хотя после проведенной с ним ночи страсти такая одержимость даже мне самой казалась несколько странной.

Сдержанно улыбаясь, я прошла через отделанные медью вращающиеся двери и оказалась в просторном вестибюле. Если здание может быть олицетворением человека, то Кроссфайр действительно олицетворял Гидеона. Мраморные полы и стены несли в себе ауру власти и богатства, а отделанный темно-синим стеклом фасад был таким же необычным, как и одни из апартаментов Гидеона. И при всем при том Кроссфайр-билдинг казался блестящим, сексуальным, темным и опасным — совсем как создавший его мужчина. Мне нравилось там работать.

Я прошла через турникет и поднялась на лифте на двадцатый этаж. Там я сразу увидела за стойкой Мегуми, нашу секретаршу. Она нажала кнопку, открыв стеклянные двери, и поднялась мне навстречу.