бы острие мне на ладонь в грудь, значит, собирался точно меня убить. Сразу или попозже.

— Мы почти не можем говорить на местном, за кого они могли нас принять? — недоумевает приятель и я, лежа в темноте, могу только пожать плечами:

— За мародеров, трусов и воров. Но и сами вели себя очень вызывающе.

— А местная Система? Что это такое? — продолжает бубнить он, но я уже засыпаю, сильно уставший за сегодня.

Два ночных спутника этой планеты не дают столько света, как родная Луна, но, бегущую гладь воды рассмотреть получается, как и деревья, прикрывающие нашу колонну со стороны берега.

Утром я просыпаюсь очень рано от плеска весел рядом с нами и подняв голову, вижу двух местных рыбаков, осторожно огибающих в стороне лодки и наш полуботик и с любопытством поглядывающих на такое интересное зрелище.

Норль тоже проснулся и тихонько толкает меня ногой, мол, пора что-то делать.

Я поднимаюсь и первым делом, потянувшись, здороваюсь с рыбаками и предлагаю купить у нас лодку, в основном жестами:

— Отдадим недорого. За третью часть цены! — такое предложение сразу заинтересовало мужиков в серых портах и рубахах, они тормозят веслами и собираются осмотреть предложенный товар, но, я предлагаю им подождать две местные единицы времени, с которыми точно и сам еще не разобрался.

— Чтобы смотреть — деньги привезите и забирайте сразу. Или мы сами к вам спустимся по течению, — такое у меня условие, этих слов мне хватает, чтобы рыбаки передумали рыбачить и погребли вниз по реке, где расположено поселение.

Вчера мы успели сложить тела врагов во всех лодках как можно ниже и прикрыли их щитами и веслами, даже накинули несколько своих мешков с барахлом сверху. Но, при приближении станет сразу понятно, что груз у нас слишком опасный, чтобы вести речь о нормальной торговле.

И мы тоже слишком опасные, чтобы приближаться к нам с деньгами, зажатыми в руке.

То, что это лодки уведены от известных, скорее всего, им соседей — вряд ли остановит процесс покупки. Тем более, изменить внешность плоскодонок не так и трудно, да и наверняка, такие задиристые и надменные соседи не радуют рыбацкую деревню нормальными отношениями.

Но, знать рыбакам о том, что люди, перебившие погоню с того берега — это именно мы, такое нам и им совсем ни к чему. Крови натекло немного с тел, если и натекло, добитого парня мы отправили на дно первым делом, поэтому следов произошедшего побоища остаться в лодках не должно.

Мы быстро осматриваем тела, просто снимая пояса, более-менее нормальную одежду и обувь, закидываем всю добычу в наши лодки и через час отплываем с мели, где течение совсем слабенькое ближе к центру реки, там оно гораздо сильнее и глубина, наверняка, не менее тридцати метров.

Вчера мы спустились на пару километров ниже устья речки, на которой и произошла наша эпическая битва, поэтому постоянно посматриваем в космо-бинокль в ту сторону, опасаясь появления новой погони.

Само устье в линзах бинокля прямо как в пяти метрах от нас видно и проспать новую погоню мы не боимся. Как проснулись и переговорили с рыбаками, сразу же осмотрелись по всем сторонам и на берег Норль вылез, чтобы определиться с возможными проблемными соседями.

Скорее всего, не дождавшись своих воинов обратно, народ из поселения пустит людей в разведку по берегам реки, в надежде найти какие-то следы пропавшей карательной экспедиции, поэтому мы будем держаться противоположного берега и постараемся сегодня отсидеться где-нибудь в укромной бухточке или просто, под нависшими над водой деревьями.

Уже в сумерках собираемся проскочить мимо устья злополучной речки и плыть дальше, заметая следы. Понятно, что с пятью лодками за спиной это сделать затруднительно, поэтому есть конкретная задача — избавиться от как можно большего количества трофейных посудин, пусть и за любую цену.

На середине реки мы дрейфуем по течению, по очереди подтягивая лодки и переваливая тела через борт, они сразу же уходят вниз и пропадают из поля зрения. За это время мы спускаемся в сторону поселения, откуда появились рыбаки и гребем к нему, чтобы совершить обмен хороших лодок на небольшие деньги.

Подгребая к мосткам, мы видим солидную делегацию из мужиков, высыпающих из одного дома в центре деревни, некоторые вооружены топорами и даже пара так себе луков имеется, как смог разглядеть в наш чудо-оптический прибор Норль.

— Неужели и эти захотят помереть в такое прекрасное утро?

Как позже оказалось, рыбаки немного вооружились не для нападения на нас, просто побаиваются такого слишком щедрого предложения с нашей стороны.

Слишком оно дешево выходит и хотят поэтому еще сбить цену, как оказалось после начала переговоров.

— Заберем три лодки за десять золотых! — провозгласил пожилой мужчина, оказавшийся главным переговорщиком с той стороны.

Странно, откуда в деревне столько золота и не пудрят ли нам мозги рыбаки?

Зато понятно, раз они снизили цену, примерно пятнадцать золотых и стоит одна качественная лодка. Ну, может двенадцать, никак не меньше.

Я только покачал головой и предложил ему отдать четырнадцать монет за три лодки. Начался, как я понимаю, нормальный торг, мы подплыли еще ближе к мосткам и демонстрируем свой товар лицом, я подтянул все лодки к нашей, поставленной на якорь, пока Норль присматривает за порядком, демонстрируя готовность пострелять из боевого лука.

В каждой лодке я продемонстрировал наличие весел и скамеек, даже небольшие деревянные ведерки, чтобы вычерпывать воду, имеются в комплекте.

Цена понемногу поднялась до двенадцати золотых и еще я попросил ведро сушеной рыбы у главного переговорщика, которая сушится здесь везде и ее нам навалили во множестве на край пристани.

Потом мы хлопнули по рукам, находясь на расстоянии нескольких метров друг от друга.

Передача денег шла за каждую лодку по отдельности, сначала в последней я получил четыре золотые монеты, которые называют местные далеры, и мы перелезли в предпоследнюю, где уже получил две золотые монеты и горстку серебра, которое пришлось посчитать и оказалось, что их не двадцать четыре, а только двадцать две, на что я махнул рукой. Да и переговорщик показал на гору вяленой рыбы на причале, которая нас ожидает, что, мол, этого вполне достаточно, чтобы заменить пару не хватающих монеток.

За третью лодку насыпали одного серебра и теперь не достает уже четырех монет, но, я не стал спорить, хлопнул мужика по ладони и показал ему, приложив палец к губам, что покупку пока светить не стоит.

Мужик закивал головой, что он все понял и я увидел, как первую и затем вторую лодку вытаскивают