В результате друзья устроились на своем прежнем месте рядом со столовой. К ним подсели подруги Майлы – Синди, Реба и Шерил. Эд с Брэдом не особенно любили девчонок из ученического совета, но компания любых девчонок была лучше компании жалких «холостяков», с которыми пришлось бы обедать в противном случае.

Брэд жевал бутерброд с индейкой и вспоминал сегодняшние уроки. Математика – нудятина, биология сойдет, испанский как испанский. Зато английский – блеск. Мало того что рядом была Майла, так еще миссис Уэбстер подобрала им потрясающий список литературы на семестр. Гюнтер Грасс, Курт Воннегут, Джон Фаулз… Какие имена! Брэд сразу почувствовал себя умным и взрослым – словно он уже готов к колледжу.

Эд запивал начос «Доктором Пеппером».

– Ну а что в ученическом совете думают про байду с независимостью? – поинтересовался он.

Ответа не последовало. Девочки явно боялись высказывать свое мнение. Тогда Эд добавил:

– По-моему, это полный отстой.

– Твоя мама пойдет на добровольную отработку? – спросил Брэд. – Сорок часов отработки, представьте!

– Моя-то? – фыркнул Эд. – Еще чего. Надеется забить. Хотя я подозреваю, что тогда ее заставят заплатить штраф. Она жутко психует. «Я плачу налоги, которые идут на содержание государственной школы. Так я должна в ней еще и работать? Или вносить деньги, как в частном заведении?!» – Эд очень натурально изобразил свою маму и усмехнулся. – Я посоветовал ей считать это абонентской платой. Она меня чуть не прибила. Абонентскую плату мама уважает, – пояснил он Майле. – Налоги ненавидит, а абонентскую плату любит. Хмм… – Эд почесал подбородок, изображая глубокую задумчивость. – Может, сказать ей, что у нас ввели «налог на образование»? Она тогда совсем взбесится.

– Моя мама пока обещает ходить на отработку, – сказал Брэд. – Посмотрим.

– Вообще странно, – протянула Майла. – Требовать отработки в школе? По-моему, это незаконно. Все ведь имеют право на бесплатное образование, разве нет? А как быть детям бедняков? Если родители, к примеру, трудятся с утра до ночи и у них нет времени ходить на отработку? А выкинуть четыре сотни в год они тоже не могут. – Она тряхнула головой. – Четыреста долларов! Куча денег. – Майла посмотрела на Шерил, президента ученического совета. – Давай поднимем этот вопрос на собрании – вдруг мы сможем что-то изменить?

– Это, наверное, не наше дело, – смущенно отвела глаза Шерил.

– Не наше? Ученики нас выбрали! Мы должны отстаивать их интересы!

– Я пошла в казначеи только ради хорошей характеристики, – заявила Реба. – Менять мир я не нанималась. Если родители не хотят отрабатывать или платить, пусть идут к администрации и договариваются сами. – Она помолчала. – Между прочим, я рада, что родителей заставляют принимать участие в жизни школы.

– Ага, – поддакнула Синди.

– Добровольно-принудительная отработка, – хмыкнул Эд. – Это из той же оперы, что «гигантский карлик», да? Как такие выражения называются, не помнишь?

– Оксюмороны, – подсказал Брэд.

– Точно. «Заботливый учсовет» тоже к ним относится.

– Чего вы вообще тут сидите? – огрызнулась Реба. – Поищите себе отдельный стол!

Эд сгреб пакет с обедом и приподнял невидимую шляпу.

– Дамы, – произнес он вместо прощания.

Брэд улыбнулся, встал следом за другом.

– Ну, до шестого урока, извини, – сказал он Майле.

– Извини, критические дни! – громко объявил Эд.

– Фу! – дружно крикнули Синди и Реба.

Ребята перенесли еду на освободившийся стол в другом конце обеденной зоны.

– Умеешь ты друзей заводить, – рассмеялся Брэд.

– Работа у меня такая. Как Майла вообще связалась с этими козами? А с тобой? Она тебе, между прочим, не по зубам.

– Ее выбрали в ученический совет – так она связалась с ними. А со мной… Видимо, у нее хороший вкус.

– Точно. – Эд вытянул шею, заглядывая приятелю через плечо. – Что там такое?

Брэд обернулся. У баскетбольной площадки собралась толпа учеников. Фанаты игры часто жертвовали обедом и проводили там всю большую перемену, но сегодня дело было в другом. Что-то явно произошло. От площадки бежал какой-то паренек, громко зовя приятеля:

– Птица, мужик! Врезалась прямо в щит! За ней – еще две! Бум, бум, бум! Вторая вообще отскочила и влетела в кольцо! Пошли смотреть!

– Слыхал? Глянем? – предложил Эд.

– Что я, дохлых птиц раньше не видел? – помотал головой Брэд. – Лучше доем.

– Я скоро. – Эд рванул к растущей толпе, но Брэд в ту сторону даже не повернулся.

Потому что ему вдруг стало страшно.

Он никогда не отличался суеверием. Наверное, просто весть об исчезновении Вана навеяла странное настроение. Так или иначе баскетбольная площадка вызывала у него тревогу. Поэтому Брэд просто сидел и жевал банан, а к краю поля бежали все новые и новые ученики – поглазеть на птиц-самоубийц.

Линда приехала на работу на час раньше. Она не сомневалась, что в школе еще никого нет. Однако Джоди уже была на месте. Мало того, была не у себя в кабинете, а стояла одинокой статуей в дальнем конце коридора на втором этаже. Поднимаясь по лестнице в класс, Линда неожиданно заметила женскую фигуру, испуганно вздрогнула и рассмеялась, чтобы скрыть нервозность.

– Я не думала, что тут кто-то есть!

Джоди не ответила. Молча посмотрела на Линду, затем отвернулась и пошла вниз по другой лестнице.

Странно. Впрочем, директриса вела себя странно уже не первый день: с самого начала истории с независимостью, с того собрания в окружном управлении. Словно вместо открытой, покладистой и доброжелательной женщины, с которой Линда работала последние несколько лет, им подсунули двойника, бездушную самозванку. Чего Джоди ждала там, в коридоре? Что высматривала? Кого она напомнила Линде? Открывая класс, Линда вдруг сообразила: тюремную надзирательницу! Застывшая у дальней стены директриса – торжественная, суровая – походила на тюремщицу, которая проводит осмотр камер. «Ну и метафора в голову пришла, – удивленно подумала Линда. – Неужели оправданная? Посмотрим, учебный год только начинается».

Линда приблизилась к окну. По дорожке между деревьев шагала к канцелярии Джоди – целеустремленно, не глядя по сторонам. Двор был пуст: ни учителей, ни учеников, ни уборщиков. Хорошо, что Джоди работала в другом здании. Оставаться с ней наедине Линде не хотелось бы.

Словно услышав чужие мысли, Джоди застыла, обернулась и посмотрела прямо в окно. Линда побледнела, отпрянула – вдруг ее заметили? Страшно, если заметили… Что за глупое ребячество! Лишь подойдя к своему столу, она поняла, что не дышит, и с протяжным свистом выпустила воздух.

Сердце бешено стучало, словно после столкновения с кошмарным чудовищем, в ушах шумело. Линда с тревогой прислушалась – не хлопнет ли дверь? Не простучат ли шаги? Не вернется ли Джоди?