Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джеки Чан
Ченг Лонг
Безумец трюков и страстей,
Любитель острых ощущений…
Ты — раб неслыханных идей;
В минуты слабости своей
Готов открыться для сомнений!
Ещё раз о женщинах
О, женщины, вы любите успех!
Защитницы идеи… сумасбродной.
Вы счастливы, где льётся пошлый смех;
Вы без ума от роскоши холодной!
Вопрос к обществу
О вкусах общества давно уже не спорю,
Причин достаточно — о них я умолчу.
Когда не будет места больше горю?
Об этом я спросить его хочу!
Lee Majors, Douglas Barr, Heather Tomas
Вспоминаю ваши споры
И улыбки и глаза,
Как текла порой слеза,
В кулуарах разговоры.
Вот иронии следы,
Вот обиды и надежды,
И в печали ваши вежды
От предчувствия беды.
С вами, я скажу, легко,
С вами просто веселее,
С вами кажешься смелее,
Бог от вас недалеко!
Он молитвы ваши слышит —
Говорю о том всерьёз;
Ох, смеялся я до слёз
Шуткой, коль причуда дышит.
Мне без вас бывает скучно
(Вам признаюсь), иногда.
Вам любое, как всегда.
Дело, видимо, сподручно.
* * *
Вспоминаю ваши споры
И улыбки и глаза,
Как текла порой слеза,
В кулуарах разговоры.
О женской силе
Покажет обнажённое плечо…
Ей кажется могущество всесильным
И в бред подобный верит горячо,
Потоком льётся ложь её обильным.
Дарственная
Сводной сестре
Я знаю слабости твои;
Опасно быть властолюбивой;
Как я, старайся быть счастливой,
Познай все прелести любви!
В. И. Х
Давно в тебе разочарован,
Живёшь без женщин, без друзей,
Без восхитительных ночей,
Ты словно злобой околдован.
О дипломате
Он доверителен, но только в пустяках,
Здесь обещания ласкают часто слух,
Он справедлив и честен на словах,
Напоминает мне продажностью он… шлюх!
О мудреце и дураке
Когда одежды дурака
Мудрец неспешно примеряет,
Его ирония горька,
Он на смех глупость поднимает.
* * *
Когда же в роли мудреца
Дурак и впрямь поднимет голос,
Противоречьям нет конца,
Ведь от позора он… на волос.
Ещё один француз
Iln'y a rien de change en France, iln'y a qu'un francais de plus.[10]
Во Франции ничто не изменилось,
По-прежнему, в колоде старший — туз.
Удачно герцогиня разродилась
И лишь прибавился ещё один француз.
Excelsior[11]
Выше голову, друзья!
Бед ещё не познавали.
Говорю об этом я,
Чтоб себя не расслабляли.
Впереди одни страданья
И кромешный только ад,
Униженья да скитанья
Да убийства наугад.
Клевета — попутчик главный
Не оставит ни на миг;
Голос веры православной
Апогея не достиг.
* * *
Выше голову, друзья!
Бед ещё не познавали.
Говорю об этом я,
Чтоб себя не расслабляли.
Schnaps[12]
Есть традиция в народе:
Водка льётся здесь ручьём,
Всё как будто нипочём…
О дурном пишу подходе,
И берёт невольно страх,
Вот и повод к размышленью…
Места нет ни удивленью,
Ни тому, что в головах!
Ссоры, драки; дух разгула
Круто облик изменил…
И растёт число могил,
Смерть объятья распахнула!
Прощай, свобода!
Сейчас решается судьба
Немецкого народа.
Иль за права пойдёт борьба
Или прощай, свобода!
О вежливости
Кто вежлив, тот уже умён,
(Игра холодного расчёта),
Хотя душой — хамелеон,
Его смешит любой закон…
Иуда он из Кариота.
О богине
Богине истинной дано
Своею внешностью гордиться,
Её узнать не мудрено —
К ней взор невольно устремится.
II faut savoir ś ennuyer[13]
Уметь скучать не каждый может;
Любить, увы, не всем дано;
Безделье часто споры множит,
Находит к сердцу путь оно.
О стареющей проститутке и её мужчинах
В сексуальной ты одежде,
Без сомненья, хороша!
Всё не так уже как прежде,
Правда, юная душа.
У природы есть законы,
Их не в силах обойти.
Ни к чему в постели стоны…
Ревность в сердце не найти.
Спрос известен на услуги,
Развлекут мужчин не раз,
В каждом виден ловелас,
Ещё те они хитрюги!
Ай, ай, ай
Да, я уже степенный с сединой,
Но чувства сильные я всё же не скрываю,