Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не изучал трудов великих,
Сообразителен, упрям
И всё же ты в строю безликих,
Доверье даришь… по частям.
Самоуверен — до смешного,
Словесной тешишься игрой,
Но с пацифистскою душой
И с самомнением больного.
Следы я скромности ищу,
Надежды нет на перемены,
Я на тебя не клевещу,
Я испытал твои измены!
Есть место юмору в тебе,
Не унываешь даже в горе;
Ты, словно ветер, на просторе
В своей загубленной судьбе.
В. Маранцейбойну
Ты добродушный, говорят;
Твой мыслей ход порой неясен,
На осужденье слабоват,
На всё как будто бы согласен.
Года летят, но нет печали
И дни ненастны хороши;
Друзья давно познать мечтали
Всю глубину твоей души.
Не в силах дерзкая обида
Удар смертельный нанести.
В твоей судьбе живёт Армида,[17]
С ней легче веру обрести.
Чистоган
Ведут себя здесь непристойно,
Здесь, что ни шаг — везде обман.
Я не могу глядеть спокойно,
На то, как правит чистоган.
Поль Робсон
Он для меня совсем обычный:
И не пророк и не герой,
Пусть неуклюж, но симпатичный
Кумир, естественно, земной.
Альфонсо
Альфонсо был убит!
Его прикончил брат.
Ему позор грозит,
Об этом говорят.
М. В. Г
Сводной сестре)
Я перед богом лгать не стану!
Ты не способна на любовь;
Верна ты зависти, обману,
В тебе течёт иная кровь.
Ты поклоняешься деньгам,
Друзей хороших не имеешь,
Об этом вряд ли сожалеешь,
(Я вижу ясно по глазам.)
Я жил наивным представленьем;
Я жил надеждой, что сестра
Полна чистейшего добра —
Горит возвышенным стремленьем!
Настал момент желанной встречи,
(Прощаться с прошлым нелегко);
Я слышал лесть, пустые речи…
О, в мыслях был я далеко!
В тебе искал напрасно я
Черты священного порыва;
Душа холодная твоя
До края пропасти дойдя,
Сил не щадила для разрыва!
* * *
Я перед богом лгать не стану!
Ты не способна на любовь;
Верна ты зависти, обману,
В тебе течёт иная кровь.
Г. М. С
О, как мучительно мне знать,
Что ты другого обнимаешь,
Что лишь его готова ждать,
Что лишь его душой ласкаешь!
А память, видно, неспроста
О прошлом часто размышляет,
Но жизни с чистого листа
Тебе уже не предлагает.
Как наступила быстро ночь…
Я светом дня не насладился;
Хочу бежать я только прочь,
Чтоб вид другой скорей открылся!
Но скорбь и чёрные тона
За мною следуют безумно;
Ты поступаешь неразумно;
Ах, дочь моя обречена.
Ты погубила наш рассвет,
То, чем ты втайне дорожила;
Где счастье тех прожитых лет?
О них, конечно, ты забыла!
Как видно, бог тебе судья,
Ведь час истёк на оправданье;
Уж воды мутного ручья
Твоё заполнили сознанье!
Фантазий плод
До женских прелестей я падок;
Мои пристрастья мне верны.
Фантазий плод чертовски сладок!
От бога чувства мне даны.
A. D
При жизни мужа, ты — вдова!
Искала тёплых отношений,
Где есть интимность исключений,
Где есть прекрасные слова.
Так руку дружбы протянув,
Надеясь, всё ж на перемены,
Ты, как дитя, глаза сомкнув,
В себе не видела измены.
Прошло уже немало лет,
(У плоти есть свои законы);
Не промолчит и тут поэт,
Коль будет чувствами задет…
Ты издавала ночью стоны!
Виной тому, конечно, сны,
Они вели в страну фантазий,
А там достаточно оказий
И вот тебе они даны!
Настало время для забав
И для любви (порою ложной);
Ты стала просто невозможной;
О, к сожаленью был я прав.
Марион Делорм[18]
Марион нашла себя —
Ей чрезмерно, право, льстили,
Были те, что и любили,
Время тратила не зря.
Ей знаком был высший свет,
Ей платили за услуги,
Близкой не было подруги,
Вот такой её портрет.
Офицер
Он настоящий офицер!
Отчизну любит, несомненно.
Да, рассуждает он степенно,
Для подражания — пример!
К брату
Николаю
Твоё двуличие меня не удивляет,
Оно на лучшее надежду не вселяет;
Готов отвергнуть, ты, родную даже кровь,
Тебе неведана: ни дружба, ни любовь.
Я в прошлое невольно возвращаюсь,
От братских чувств своих, к тебе, не отрекаюсь,
Тебя прощаю я, но помню, что с тобой
Не связан более единою душой.
Моя позиция
Моя позиция проста:
Я всей душой за справедливость,
Во мне чрезмерна терпеливость,
Меня прельщает красота.
Важны причины для меня,
Я зло, по сути, проклинаю;
Невежд я в бедах обвиняю,
Их большинство, замечу, я.
Трудный путь
Голос