Гернер вздохнул и бочком протиснулся в калитку своего дома, в очередной раз подумав, что пора, пора приказать расширить дверной проем, однако тут же забыл об этом своем решении: к нему торопливо подбежал слуга.

— Господин, вас ожидают в приемной!

— Кто там еще? — Недовольно скривился почтенный председатель торговой палаты, устало переводя дух. После интенсивных тренировок под началом егерских сержантов, приказом коменданта крепости являющимися абсолютно обязательными для всех без исключения ополченцев, включая и их предводителя, сил не хватало даже на дыхание, а не то что на занятие делами. При этом наглые егеря-сержанты, и особенно их капитан, который изредка принимал участие в тренировках, как он сам говорил «для забавы», не испытывали никакого почтения к авторитету главы торговой палаты и городского ополчения.

Впрочем, их неприязненное отношение и демонстративное неуважение к его положению в обществе Гернер еще мог как-то понять и принять, — в конце концов, уж эти-то голодранцы точно никогда не смогут занять почетный и многоответственный пост председателя торговой палаты преуспевающего города, что, несомненно, возбуждает жестокую зависть в сердцах недостойных. Их насмешки и презрительные взгляды торговец еще мог бы как-то терпеть. Но мало того! Эти подлые и завистливые создания делали вид, что никоим образом не замечают природный, накопленный «авторитет», коего у почтенного торговца, чей вес давно уже перевалил за сотню килограммов, наблюдалось в изрядном достатке, весьма затрудняя ему выполнение физических упражнений. Да что преуменьшать — «затрудняло»!

— Э-э-х!!! — Гернер вспомнил сломавшийся турник, на котором садист-капитан попробовал было заставить его подтягиваться, и, не удержавшись от печального вздоха, провел рукой немного ниже поясницы, потирая ушибленное при падении место.

В общем, предмет мечтаний почтеннейшего купца на данный момент составляла горячая ванна, целебные припарки, которые он, после первой же тренировки, с избытком приобрел у городского лекаря и ласковые руки молодой наложницы — селийки из гаремных, которую он за бешенные деньги купил сразу же после того, как лорд-канцлер, да благословит Орхис его мудрость, отменил этот нелепый запрет на рабство. Гаремница, как оказалось, владела великолепным, буквально-таки волшебным искусством под названием «массаж», приносящим изряднейшее облегчение избитому телу и ноющей пояснице почтенного господина Трузе.

Таким образом, явление неизвестного гостя никак не радовало. Ведь придется, придется принять и проявить уважение, и побеседовать… Дела они на то и дела, что ими нельзя пренебрегать в какое бы время они к тебе не являлись. Иначе и до разорения недалеко. А то, что гость явился по делу, купец не усомнился ни на миг. Большинство его знакомых, также соблазненных налоговыми льготами, положенными ополченцам, нынче пребывало в не лучшем, а то и худшем состоянии, чем он сам — ведь у них то не было наложниц, обученных массажу! Так что вынудить их зайти к нему, пожертвовав драгоценным временем отдыха, могло только очень важное дело. А какого-нибудь бездельника-попрошайку слуги просто не пропустили бы, зная о состоянии своего господина.

— Кто? — Коротко поинтересовался Гернер, с кряхтеньем и оханьем взбираясь по крыльцу.

— Представился лэром Атением Рау, купцом из Трира. Судя по виду — богат. Сказал, что у него имеется деловое предложение, весьма для вас выгодное, однако, о сущности его уточнить отказался, заявив, что оно только для ваших ушей. Ожидает вас в кабинете, — четко доложил слуга.

С печальным вздохом Гернер кивнул, заходя в дом, и поднялся в свой кабинет.

— Лэр Рау? — Изобразив почтительный поклон, купец рухнул в свое кресло и не удержал болезненного стона. Неудачное падение с проклятого турника вновь напомнило о себе, и Гернер сделал заметку в памяти — приказать снабдить стулья и кресла дополнительными мягкими подушечками, дабы не подвергать дальнейшим мучениям пострадавшую часть тела.

— Рад вас приветствовать, почтеннейший Трузе. Простите, но мне кажется, у вас некоторые проблемы со здоровьем?

— У меня БОЛЬШИЕ проблемы со здоровьем, садистами сержантами, чтоб жены их дурной болезнью наградили, сволочью-капитаном, провались он в отхожее место, да чтоб не вынырнул, участием в ополчении и всей этой… войной! — Не сдержался купец. — Но я думаю, что вы пришли суда не обсуждать мои проблемы, — прозрачно намекнул он, мечтая только о том, чтобы этот трирец поскорее высказал своим предложения, и можно было наконец-то пойти в ванную комнату и отдаться в руки селийской умелицы.

— Мда, похоже, в данном состоянии вам сложно будет провести разговор, — пробормотал гость и решительно шагнул к купцу. — Позвольте вам помочь, — продолжил он и, не дожидаясь разрешения, быстро шагнул к замершему от неожиданности купцу, приложив одну руку к его лбу, а другую к груди, напротив сердца. Горячая, какая-то пряная волна прокатилась по телу Гернера, оставив по себе слабый привкус крови во рту и ощущение наполненности жизнью и силой. Боль в многочисленных синяках и ссадинах мгновенно утихла, мышцы налились неизвестной доселе силой и упругостью, а голова прояснилась. Так прекрасно он не ощущал себя даже в молодости!

— Вы маг? — Ошарашено выдавил из себя купец, вглядываясь в побледневшее лицо своего загадочного гостя, на котором ярким пятном выделялись красные, словно смазанные дорогой селийской помадой губы. Одновременно он лихорадочно вспоминал, в каком из тайников лежит прикупленный по случаю амулет Орхиса, и нельзя ли его как-нибудь достать, не привлекая внимания гостя.

— Нет, что вы, — рассмеялся трирец, демонстрируя удивительно белые и ровные зубы, с изрядно выдающимися клыками. — Я вампир, — он неторопливо прогулялся мимо висящего на стене кабинета дорогого валенсийского зеркала, и Гернер с ужасом увидел, что его гость в нем не отражается. — Так что, принести меня в жертву мало того, что дровольно затруднительно, так еще и абсолютно бессмысленно, — продолжил он, словно прочитав мысли торговца.

— Что вы от меня хотите? — Выдавил из себя побледневший купец.

— Я же сказал — заключить взаимовыгодную сделку, — прожал плечами вампир. — Вам вовсе не следует меня так бояться, уважаемый господин Трузе, поверьте, я никоим образом не желаю причинять вам вред! Ну, подумайте сами: стал бы я тратить столько сил на ваше исцеление, если бы намеревался вас убить.

— Что за сделка? — Почувствовав себя в своей стихии и услышав такое логичное рассуждение, Гернер и впрямь несколько успокоился.

— Как вы думаете, — гость начал издалека, — что случится с вами и вашим богатством в случае штурма? Вы ведь, если не ошибаюсь, являетесь предводителем городского ополчения, и значит, будете вынуждены сражаться в первых рядах против профессиональных воинов, к тому же имеющих поддержку мага.

— Ничего, — пожал плечами купец. — Стены города крепки и надежны, в городе сильный гарнизон, талисманы дают нам защиту… Так что отобьемся как-нибудь. В конце конов, один штурм мы уже отбили, и больше войска этой са… — Тут он сообразил, чьим представителем является его гость, и поправился, — Аталетты штурмовать нас не рисковали.