– Не бойся меня, Жизель, – тихо попросил он.

– Не верится, что смогу. – Она слегка улыбнулась, когда он отпустил ее и протянул бурдюк с вином. – Но я совершенно точно знаю, что это не вы вызвали страх.

– Догадываюсь. Вы рассказали мне правды ровно столько, сколько возможно, но, думаю, не всю. Хотелось еще и еще целоваться с вами. По поцелую я понял, какой ужас поселился в вас – стойкий и сильный, способный убить страсть, которую на короткий миг мне удалось почувствовать. За одно это Дево заслуживал смерти.

Она притихла, внимательно всматриваясь в него, раскинувшегося на их попонах.

– Вы думаете, что я убила его.

– И да, и нет.

– Невозможно верить одновременно, что я виновна и не виновата.

– Вы не виновны и не заслуживаете смерти. Я пока не решил, убили вы его или нет. Но он был достоин смерти, Жизель. Если угодно, я не считаю вас настоящей убийцей-мужененавистницей. Но даже если и так, если вас довели до этого преступления, мне ни к чему знать подробности. – Он подвинулся на попоне и похлопал по освободившемуся месту. – Ложитесь, милая. Вам нужно отдохнуть. Впереди у нас долгая и трудная дорога. Может, для отдыха больше не найдется времени.

Оглушенная, не в силах произнести ни слова, Жизель легла. Ей хотелось, чтобы Найджел поверил в ее невиновность, но он только признал, что у нее было право убить мужа. Завернувшись в попону, она лежала и размышляла, почему ее это не разозлило и не оскорбило. И пришла к выводу: наверное, оттого, что он придал ее рассказу больше значения, чем вся родня. Помимо того, она вдруг поняла, что ей отчаянно хочется, чтобы он поверил в то, что она никого не убивала.

– Вы проявили ко мне больше доброты и понимания, чем моя семья, – сказала она, повернувшись к нему. – Можно было бы удовольствоваться одним этим.

– Но вам этого мало.

– Боюсь, мало. Я сильнее, чем вы думаете. И придумаю еще какой-нибудь способ освободиться от обвинения. Обещаю, что к тому времени, как мы доберемся до Шотландии, я сумею убедить вас в моей полной невиновности.

– Разумно. У меня тоже есть обещание.

– Нужно, чтобы я услышала его? – Она увидела, как он усмехнулся, и выругалась про себя.

– Наверное, нет, но сказать о нем будет честнее. Можете считать это предупреждением. К тому времени как мы доберемся до Шотландии, я собираюсь доказать вам, что не все мужчины такие, как ваш муж. Нужно воскресить чувственность, которую он в вас убил.

Жизель быстро повернулась к нему спиной. Она обнаружила в себе какое-то странное сочетание возбуждения и ужаса. Ей отчаянно захотелось, чтобы он сдержал свое обещание, и в то же время она очень боялась, что у него это получится. Закрыв глаза, она лежала и молилась, чтобы ей хватило сил позволить ему исполнить свое обещание.

Вода в речушке холодила разгоряченную кожу. Задержав дыхание, Жизель окунула в нее голову. Времени было совсем мало. В отдалении Найджел мыл лошадей. Он дал ясно понять, что это будет короткий привал. Два дня с рассвета до заката они ехали, практически не останавливаясь. Все тело болело. К счастью, она настолько уставала к ночи, что даже неудобства не мешали ей засыпать сразу же. Она не могла припомнить, когда еще ей вот так приходилось спасаться от своих преследователей.

Жизель посмотрела в сторону Найджела. Он стоял возле лошадей, бодрый и свежий, словно только что поднялся с мягкой, удобной постели после долгого, мирного сна. Это раздражало, хотя она знала, что все это одна видимость. Найджел был рыцарем, из тех, кто учится сидеть в седле раньше, чем начинает ходить. Он должен выглядеть крепким, совершенно безразличным к многодневной скачке. Жизель понимала: в ней говорит зависть к его силе как раз потому, что ей самой ее не хватало.

Она выпрямилась, стоя на коленях у кромки воды, и, вздрогнув, поморщилась от боли в пояснице и ниже поясницы. Ей оставалось только благодарить Бога зато, что на ней все еще была одежда пажа. Именно она защищала нежную кожу лучше любого платья. Нужно будет подыскать что-нибудь такое же, что смогло бы так же защитить ноющие кости и натруженные мышцы.

– Можно сполоснуться, только если быстро. – Найджел вдруг возник рядом.

Жизель вздрогнула от неожиданности и покосилась на его короткие сапоги из оленьей кожи, благодаря которым он бесшумно перемещался. Эта способность была предметом ее зависти с первого момента, когда он ее продемонстрировал. Сколько бы она ни пыталась повторить то же самое, у нее так не получалось.

– Я вам повешу на шею колокольчик, – проворчала она, глянув на него снизу вверх.

Найджел слегка усмехнулся:

– Будете купаться или нет, барышня?

– Вы же хотите, чтобы мы тронулись дальше.

– Верно. Поэтому и говорю, что нужно поторопиться. Она покусала нижнюю губу, осмотревшись по сторонам.

– Тут негде укрыться.

– Я повернусь спиной. – Найджел пожал плечами, когда она опять хмуро посмотрела на него. – Это все, что я могу предложить. Выбирайте между уединением и безопасностью. – Приложив руку к сердцу, он добавил: – Клянусь, буду наблюдать только за горизонтом и выискивать врагов.

Если уж она доверила ему защищать саму жизнь, будет глупо сомневаться и не вверить ему свою стыдливость, подумала Жизель.

– Ладно, согласна.

– Я сказал то, что думал. Нам нужно поторопиться. Будьте внимательны. – Говоря, он повернулся к ней спиной и пошел назад к лошадям.

Проводив его взглядом, чтобы удостовериться, что он не обернулся, Жизель начала расшнуровывать дублет, а потом выругала себя за глупость. Она не сможет надеть на себя грязную одежду после купания.

– Сэр Найджел, – позвала она. – Мне нужна моя седельная сумка.

Он перекинул ей сумку легким и точным движением, что заставило ее удивиться. Этот человек доказывал, что обладает многими способностями. Она задумалась и стала распаковывать еще один набор одежды для пажа и чистое полотенце. Сбросив свою амуницию и зажав в руке маленький кусочек мыла, который ей удалось сохранить во время многочисленных переездов, Жизель ступила в воду. Сначала перехватило дыхание от холода, но потом она заставила себя шагнуть в глубину. Неизвестно было, когда выпадет еще такой случай вымыться.

Найджел услышал, как она ахнула, и хотел было обернуться, а потом улыбнулся, сообразив, что это не был крик о помощи. Такие звуки издает человек, когда холодная вода плеснет ему на разгоряченное тело. Очень хотелось взять и посмотреть, что там, воспользовавшись ее неожиданным аханьем как предлогом, но все-таки он поборол себя. Он ведь пообещал ей не подглядывать. И инстинкт подсказал ему, что будет больше выгоды от того, что он сдержит обещание, а не будет исподтишка разглядывать ее, как какой-нибудь трепещущий от похоти молокосос.