– Хочу провести небольшую работу над ошибками, – загадочно произнес он.

– Я пить не буду, – испуганно воскликнула Варвара, потом решила добавить значимости предыдущему высказыванию:

– Никогда!

Он не сводил с нее смеющихся глаз, она стушевалась под этим пристальным, смущающим ее взглядом и зачем-то выпалила с горячностью агитатора на трибуне:

– По крайней мере, шампанское в любом его проявлении, даже если бы передо мной сейчас окажется самый редкий и дорогой вид этого напитка!

Он улыбнулся и примирительным тоном произнес:

– Я все понял и ни к чему тебя не принуждаю, – тут он сделал паузу, так как вернулся официант и поставил на наш столик ведерко, наполненное льдом, бутылка в котором была полностью скрыта белоснежной салфеткой. Потом он как фокусник неизвестно откуда достал три хрустальных бокала на высокой резной ножке и торжественно опустил их перед нами на скатерть. Затем, после одобрительно жеста Саши, он вынул из ведра бутылку, промокшая этикетка на которой гласила по-французски «Вдова Клико». Официант ее с тихим шипением открыл и наполнил янтарной жидкостью наши фужеры.

Я, конечно, не самый искушенный сомелье, или как там величают дегустаторов шампанских вин, но и моих скудных знаний в этой области хватило, чтобы понять, что надо быть полной идиоткой, чтобы отказать себе в удовольствии воспользоваться выпавшим столь неожиданно шансом попробовать дорогое и, по слухам, восхитительное шампанское. Варя же, с тоской поглядывая на искрящуюся в электрическом свете ресторана в бокале жидкость, то и дело бросала на меня недовольные взгляды.

– Ладно, чисто символически могу с вами чокнуться, – пробормотала моя подопечная, когда Саша озвучил типичный тост за знакомство.

– Хотя бы пригуби, – тоном просителя протянул он и широко улыбнулся при этом. – Это шампанское самое настоящее, его изобрели еще в восемнадцатом веке во Франции, в России долгое время только особи царской крови и очень богатые вельможи могли себе его позволить. Во времена Пушкина такая бутылка стоила двадцать пять рублей. За эти деньги тогда можно было купить целую большую живую рогатую корову!

– Ну, если корову, тогда я попробую, – согласилась Варвара, – хотя не понимаю, чем заслужила такую честь, – без тени кокетства в голосе произнесла она, так как действительно ни я, ни она ума не могли приложить, отчего Саша вошел в такие траты.

– Очень вкусно, – вставила я в свою очередь, хотя, к своему удивлению, почувствовала себя лишней в этой компании. По крайней мере, Александр не сводил взор с растерянной Птичкиной. Это и удивляло и веселило меня одновременно.

– Я выйду в эту, как ее… В дамскую комнату, – подскочила Птичкина на стуле, и, не дав нам и слова сказать, выбежала из-за стола. Я, разумеется, отправилась за ней.

– Все в порядке? – с тревогой спросила я, когда мы остались наедине.

– Нет! Конечно нет! – воскликнула она, умывая лицо. – Алька в тюрьме, а мы тут с мужиком ужинаем как ни в чем не бывало!

– Это просто совпадение! – попыталась я ее успокоить. – Мы обязательно постараемся ей помочь, но сейчас рано, аниматоры появятся к шоу. До этого момента нам все равно нечем себя занять…

– А потом, когда они придут, эти аниматоры, мы что будем делать? – задала вполне закономерный вопрос Варвара.

– Я еще точно не знаю, – с сомнением протянула я, – но предполагаю несколько вариантов. Наверное, устроим слежку, больше ничего на ум просто не приходит, – честно призналась я.

– У меня даже мурашки по спине побежали, как я только представила, – проговорила Птичкина. – Но я пойду с тобой! – немедленно добавила она. – Мы просто обязаны помочь Альбине!

– Молодец! – похвалила я девушку.

Мы вернулись к столику. Александр с невозмутимым видом продолжал ужинать.

– Все в порядке? – спросил он, опять-таки глядя на Варвару.

– Нормально, – буркнула она, угрюмо сдвинув брови.

– Когда ты злишься, ты мне даже больше нравишься, – совершенно неожиданно признался Александр, совершенно не смущаясь моего общества.

Я еле сдержала удивление, тогда как Птичкина буквально остолбенела на своем стуле. Пару минут она сидела, оглушенная его словами, словно деревянным поленом по голове, потом сдавленно и все так же неприветливо выдавила:

– Ты знаешь, я совершенно не понимаю, что во мне может нравиться, – честно призналась она.

Он окинул ее оценивающим взглядом, как манекен в магазин, подмигнул мне и в той же откровенной манере продолжил:

– Твои зеленые глаза, мягкие волосы, шелковистая кожа, то, как ты сердишься или смеешься…

– Когда это я веселилась? – воскликнула совершенно пунцовая от стыда Варя.

– Вчера вечером после прогулки по местным питейным заведениям, – не скрывая ухмылки, ответил Александр.

– Какой кошмар! – пробормотала моя подопечная. Она была полностью раздавлена его словами. Я сразу поняла, что она ни на секунду не поверила в правдивость комплиментов мужчины. Я не спешила вмешиваться в их беседу. Вскоре Птичкина все же нарушила молчание. – Так! Стоп! – Она звякнула вилкой о край тарелки. – Для начала, глаза у меня цвета болота, волосы серые, рост маленький, фигура обычная, про чувство юмора ты явно придумал, так как мы почти совсем незнакомы….

– Вот тут ты ошибаешься, – перебил он ее, – вчера, прежде чем уснуть, ты многое успела мне рассказать о себе и каждый факт своей биографии старалась подкреплять шуткой. – Услышав это, Птичкина в буквальном смысле схватилась за голову. Мне, признаться, стало ее жаль, но я продолжала воздерживаться от комментариев. Она на самом деле что-то бормотала вчера перед сном, но я особенно не прислушивалась, в то время как Александр, очевидно, постарался вникнуть в ее пьяную несвязную речь.

– О господи, давай закончим этот разговор, – взмолилась Варвара.

– Давай, – легко согласился он, – будем знакомиться заново, – он поднял бокал, – ваше здоровье, прелестная Варвара, и ваше, несравненная Евгения. – Наконец-то вспомнил он и о моем присутствии, провозглашая этот тост.

– Угу, – только и удалось выдавить Птичкиной, и она решительно опрокинула в себя практически полный бокал шампанского.

Я подумала, что она вряд ли ощутила прекрасный вкусовой букет напитка. Отныне «Вдова Клико» будет у нее ассоциироваться исключительно со стыдными моментами биографии.

Когда ужин подошел к концу, шампанское закончилось и чувство голода больше не терзало нас, я уже собралась произнести мысленно отрепетированную прощальную фразу, как Александр опередил меня.

– Спасибо за компанию, милые дамы, но вечер еще только начинается, был бы рад продолжить его с вами, – его голубые глаза вопросительно посмотрели поочередно на каждую из нас.

– Боюсь, что развлечения не наш конек, мы пройдемся вдоль моря и отправимся спать пораньше, так что, пожалуй, в другой раз, – ответила я за обеих.