Сожженный автомобиль 2-й заставы. О. Даманский, 2 марта 1969 г.

Наверное, не только я, но и каждый, познакомившись с этим лаконичным свидетельством боя, обязательно подумал, какой скромный его автор. Действительно, все предельно кратко. Без эмоций мог описывать бой только человек большой выдержки и необыкновенной стойкости. Так оно и было. Подтверждением является описание боя другим пограничником, который был ближе всего на местности с Каныгиным и хорошо мог оценить его действия.

«2/ΙΙΙ-69 в 10.45 личный состав заставы, – пишет рядовой Николай Пузырев, награжденный медалью «За отвагу», – подняли по команде «В ружье!». В это время я был в кочегарке и, как обычно, кочегарил. Обычно по этой причине меня редко брали в группы по выдворению провокаторов. Когда все уже стояли в строю, старший лейтенант отдал команду рассчитаться по порядку номеров и взял с собой 22 человека. Когда все выскочили на улицу, рядовой Гулякин сказал, чтобы я взял рукавицы и перчатки и вынес их рядовому Аниперу. Я быстро схватил их и выбежал на улицу, одни отдал рядовому Аниперу, другие рядовому Гаврилову, а сам побежал в сушилку. Потом в сушилку забежал рядовой Когодеев. Он надел старую шубу и хотел переодеть другую. Но я посмотрел, что он копается очень долго, и сказал ему, чтобы он раздевался, а вместо него поеду я, хоть проветрюсь. Когда я выбежал, БТР еще стоял. Когда я побежал к нему, он начал трогаться, и я быстро вскочил на него и залез наверх. В это время старший лейтенант Бубенин закрывал люк (если бы увидел меня, то не удалось бы съездить). Наверху БТР сидели рядовой Коржуков, рядовой Буранцев, мл. сержант Каныгин и я. Мы ехали очень быстро. Подъезжая к сопке Большой, мы с рядовым Коржуковым с улыбкой на лице помахали рукой наряду и с нетерпением ожидали подъезда к острову. Подъезжая к острову, я услышал стрельбу и увидел горящие машины. Когда подъехали к острову и БТР резко остановился, из люка выскочил ст. лейтенант Бубенин и скомандовал: «К машине». По команде начали вылезать с БТРа. Первым спрыгнул я, рядовой Коржуков, а остальных не видел. Старший лейтенант Бубенин скомандовал: «Пристегнуть магазины». И мы начали подниматься на берег острова. В это время прозвучала команда: «Рассыпаться цепью». Под множеством пуль провокаторов мы пробежали дубы, которые стоят в начале острова, и выбежали на чистую поляну. Я видел, как недалеко справа от меня бежал мл. сержант Каныгин и как только добежал до сросшихся дубов, – так упал. Левее его я упал в траву. Он мне крикнул: «Подползай ко мне». От него я был в 8—10 метрах. Когда я подполз, он уже стрелял очередями, строго отсекая два патрона. Вдвоем мы начали стрелять короткими очередями по провокаторам, которые стреляли стоя и с колена. Нам было очень удобно стрелять по провокаторам. Метрах в б—7 от нас стоял еще дубок. Каныгин мне сказал, чтобы я переползал к этому дубку и экономил патроны. Переговариваясь, мы начали стрельбу одиночными, стоя на коленях и стараясь подпустить вплотную (т. е. как можно ближе). Раза четыре провокаторы пытались наступать, и в то же время под прикрытием своих они вытаскивали убитых и раненых. Четыре провокатора выбежали из засады без маскхалатов. Раненых и убитых они таскали по одной дорожке. Провокаторы очень сильно кричали и были в панике. Их было в этом месте человек 30–35. Справа и слева от нас длинными очередями стреляли пулеметы и автоматчики, и тоже вдоль острова.

Уничтоженный командный пункт китайского батальона. О. Даманский, 2 марта 1969 г.

Потом я увидел красную ракету, поданную из кустов. Я подумал, что это какой-то сигнал, действительно, провокаторы стали отходить. И это было очень хорошо видно, когда по ним стали стрелять из крупнокалиберного пулемета. Младший сержант Каныгин скомандовал, чтобы я наблюдал за правой стороной. В ответ я сказал, что правее нас озеро и провокаторы не могут его обойти. Когда патроны у нас стали подходить к концу, мл. сержант Каныгин приказал: «Давай мне оставшиеся патроны, оставь у себя штук пять». Оставил я у себя четыре патрона, а штук 10–12 бросил вместе с магазином к нему. Расстояние между нами было где-то 6–7 метров. Каныгин приказывает: «Ползи и доставай больше патронов, и потом дадим им». Взяв автомат за андатку, я пополз. Когда спустился на лед, я увидел рядового Анипера. Быстро побежал к нему и спросил, есть ли патроны. Он сказал, что нет. Потом он сказал: «Помоги добраться до берега». Правая нога у него была в крови. Я присел, он мне передал свой автомат и взялся за шею. Я приподнялся и потащил его. Отошли метров 30–40 от берега. С противоположного берега начали стрелять по нам. В метрах двух от нас стали свистеть пули, и я увидел БТР. Встал во весь рост и помахал ему рукой, он повернул в нашу сторону. БТР № 04 подъехал к нам и прикрыл нас. С бокового люка выскочил сержант Секушенко и рядовой Просвиркин, чтобы помочь затащить раненого, и люк самовольно закрылся. И в это время ударил снаряд по БТР. В нем послышались крики, и мы стали вытаскивать людей. Это были мл. сержант Ларичкин, рядовой Пунтилов, ст. лейтенант Бубенин и др. Полный БТР было дыма, и кто-то крикнул: «Вытаскивайте Ермолюка». Метра 2 от БТР упал еще один снаряд. Старший лейтенант сказал: «Перемещайте раненых под остров», – а легкораненые сами побежали к берегу. Мы Ермолюка отнесли к острову. Я начальнику заставы говорю, что на острове остался Каныгин и я ему обещал принести патроны. Старший лейтенант сказал, чтобы я бежал к нему и потом вместе возвращался с ним. Провокаторов уже не было видно. Потом ст. лейтенант Бубенин сказал, чтобы Ермолюк, рядовой Пунтилов и др. были унесены на берег. Я, рядовой Просвирник, еще кто-то понесли Ермолюка. Когда их принесли на берег, сняли шубы и положили раненых. Я начал Аниперу оттирать правую руку. Потом с младшим сержантом Каныгиным ремнем перетянули ему ногу, а потом еще жгутом. Он долго не терял сознания. Он говорил: «Напишите домой письмо, что я погибаю за Родину. Ребята, какой я теперь жилец без ноги?» Через минут 10–15 услышали, что летит вертолет. Когда его увидели, начали стрелять вверх. Когда вертолет сел, в него погрузили раненых. Ермолюк к этому времени потерял сознание. Полковник Леонов начал давать распоряжения. Я сказал, что стоит машина около островка, она не может выехать. Я, младший сержант Каныгин и рядовой Просвиркин пошли вытаскивать машину ГАЗ-69. Рядового Просвиркина посадили прикрывать нас, если начнут стрелять. К нам подсоединился рядовой Величко. Быстро завели машину, сняли с себя шубы, ногами расчистили под колесами и набросали шуб. Через несколько минут мы уже мчались к острову на машине, чтобы увозить раненых. За рулем сидел Каныгин. Двух раненых мы к берегу доставили. Потом еще приехали, погрузили легкораненых. Доехали до середины реки, машина встала. Потом рядового Леготигина положили на шубу и волоком потащили к берегу. После на других машинах стали вывозить убитых. Рядовой Пузырев».