– Минуточку, гражданин! – строгим голосом оперуполномоченного неожиданно рявкнуло Зеркало. – В вашем деле вскрылись новые обстоятельства, требующие необходимого прояснения.

– Какого еще «дела»? Какие еще «обстоятельства»? – поинтересовался сбитый с толку Люциус.

– Сын убитого вами законного короля вернулся. А это, согласитесь, мессир, создает вам некоторые проблемы, – любезно пояснило Зеркало. – Ведь он, вообще-то, и есть законный король. А, уж извините, отнюдь не вы.

– Сюрприз!!! – неожиданно радостно заорало Зеркало и, вздохнув, грустно добавило: – Вот такая детская неожиданность…

Люциус в растерянности опустил руку, уже занесенную им, чтобы разбить не в меру разговорчивое Зеркало. Конечно, сын убитого им брата в свое время, несмотря на все его усилия, так и не был найден. Но ведь прошло столько времени! И Люциус был абсолютно уверен, что он затерялся где-то в дебрях магических пространств, заброшенный туда незаконченным заклинанием верховного королевского мага Асгопариуса. Давно уже покойного. Впрочем, как и все участники и свидетели всей этой весьма грязной, кровавой и неприглядной истории. Люциус об этом позаботился лично. Поэтому сообщение Зеркала прозвучало для него, как гром среди ясного неба.

– Кстати, – прервало его ошарашенное молчание Зеркало, – о той штуке, которую ты принял за магическое черное зеркало. А ведь на самом деле ты был недалек от истины. В том мире, откуда пришел законный король со своими друзьями, она используется для связи и называется мобильным телефоном. Правда, некоторые отроки именуют его гаджетом. Что, впрочем, сути дела не меняет.

Видимо, от внезапного заявления Зеркала Люциус нажал на мобильном телефоне кнопку съемки «селфи». Вспышка ослепила его, и он от неожиданности выронил телефон на пол.

– Гадский гаджет! – с отвращением воскликнул Люциус и на всякий случай пнул его ногой.

Сердито жужжа, телефон на виброзвонке уполз под стол.

Но скоро Люциус осознал значение слов, которые только что произнесло Зеркало.

– Так он еще и не один?! – пришел в ярость Люциус. – Подросший щенок со своей сворой борзых, пришедший чтобы затравить меня?! Не выйдет! Ничего у них не получится!

И он гневно помахал перед Зеркалом пальцем. Как будто это именно оно собиралось «затравить» бедного его.

– Ой, я вас умоляю, ваше злодейшество, – поморщилось Зеркало, пытаясь отстраниться от назойливо качавшегося перед ним туда-сюда пальца. Довольно грязного и нестриженого, кстати. Так что Зеркало очень даже можно понять. Но после бесполезных и неудачных попыток отстраниться (а куда ты отстранишься, если висишь на стене?) от этого надоедливого и малоприятного пальца, Зеркало продолжило:

– Какие «борзые»? Какая «свора»? Я вас умоляю… Малолетние, даже не преступники, а просто мальчик и девочка; крайне малорослая домашняя нечистая сила; весьма преклонных, даже не лет, а столетий призрак и, извиняюсь за выражение, кот неизвестной породы.

– Что, и все?! – выпучил от удивления глаза Люциус.

– Пардон, и еще присоединившийся к ним демон тридцать третьего разряда. Недавно разжалованный в рядовые бесы, – поспешно добавило Зеркало.

– Значит, так? – задумчиво проговорил Люциус, улыбаясь не предвещавшей ничего хорошего улыбкой. – Так-так… Что ж, тогда «добро пожаловать», племянничек! Как говорится, милости просим! Хотя, думаю, что очень скоро милости у меня придется просить тебе. Но ты ее не получишь. А получишь смерть, медленную и мучительную.

Он даже зажмурился от удовольствия, видимо, представляя себе эту медленную и мучительную смерть своего племянника во всех ее подробностях.

– Начальника дворцовой стражи ко мне! Быстро! – крикнул Люциус куда-то в глубь запутанных дворцовых коридоров.

– Ой… – виновато пробормотало Зеркало себе под нос (которого, вообще-то, тоже не было, как, впрочем, и всего остального). – Похоже, что-то я не то ляпнуло. Кто меня за язык тянул? Говорило же я себе: «Молчи, дурак, молчи!..» Постой, постой… Как-то это неправильно. Я же, вроде как, среднего рода. Интересно, а как будет «дурак» среднего рода? Дурило? Дурище? Или как-то еще? Загадка, ребус, кроссворд…

И Зеркало погрузилось в глубокие раздумья.

Тем временем в коридоре раздался тяжелый топот кованых сапог, и в залу, тяжело дыша, вбежал раскрасневшийся и вспотевший начальник дворцовой стражи.

– Начальник, кхе… дворцовой, кхе… стражи, кхе… по вашему приказанию явился! Кхе-кхе-кхе… – отдав честь, бодро закашлялся он.

Что было немудрено, так как годков ему уже было более чем порядочно. И даже бег трусцой давался ему с большим трудом. Правда, на все упреки и насмешки над этим он гордо отвечал, что «никогда труса не праздновал» и потому этот бег трусцой считает занятием позорным и недостойным для столь храброго и отважного воина, как он. Кое-кто из нижестоящих чинов полагал, что этому воинствующему служаке, из которого «песок сыплется», давно уже пора освободить свое место и дать дорогу молодым. Но король почему-то не торопился этого делать. Считали, что он испытывает какую-то непонятную привязанность к этому «осколку империи» и «динозавру истории» и именно поэтому не отправляет его в отставку. И были в корне неправы. Потому что король не испытывал привязанности ни к одному живому существу в своем королевстве. Впрочем, как и ко всему неживому. Просто он вполне справедливо полагал, что более молодой начальник дворцовой стражи вскоре начнет задумываться и мечтать о своем дальнейшем карьерном росте. То есть о месте короля. А старый проверенный кадр был вполне доволен своим теплым, им же насиженным местом. А если и мечтал, то только о маленьком домике с огородиком, на котором он будет выращивать капусту после выхода на заслуженную пенсию. Что очень даже устраивало Люциуса.

– Значит, так, – начал он. – Есть сведения, что в наше королевство пробрались вражеские лазутчики, замышляющие убить нашего славного, мудрого и великого короля. То есть меня. Твоя задача опередить их, схватить и доставить во дворец для предания лютой и жуткой смерти. Брать живыми, ибо я лично собираюсь насладиться их долгими страданиями и мучениями. Все понятно?

– Вопрос понял! – браво отрапортовал начальник дворцовой стражи и, почесав шлем, добавил: – Ответ буду думать…

– А чего тут думать?! – взорвался Люциус. – Идти… Нет, бежать надо! Хватать надо! Тащить сюда надо! Казнить надо! Думать он будет! Тоже мне, думатель нашелся! Пшел вон отсюда! И чтобы без них не возвращался! А то ведь палач, если их не дождется, может и за тебя взяться! Да еще как взяться! Чтобы, так сказать, не оставаться без дела и не терять квалификацию.

Лязгнув доспехами (то ли от усердия, то ли от страха), начальник королевской стражи резво бросился выполнять королевский приказ.

– Что ж, партия начинается. Ты уж извини, но придется тобой пожертвовать, дорогой племянничек. Так сказать, в интересах королевства, – криво усмехнулся Люциус и вышел вслед за начальником королевской стражи.