С этими словами Блайз открыл дверь второго здания и переступил порог. Помещение за дверью не имело ничего общего с тесными душными комнатушками редакторов из переднего здания. Оно занимало почти весь этаж и было забито до самого потолка – по крайней мере, так показалось Люциусу.

– Святая паровая машина! – пробормотал Харольд. От восторга у него аж очки запотели. – Ребята, вы только посмотрите! Это… Это же сплошные Джеймсы!

У громоздких печатных станков, которые, стуча и шипя, печатали новости на длинных рулонах бумаги, стояли серые автоматы в пятнах типографской краски. Они контролировали работу больших станков, что-то настраивали и поправляли тут и там, меняли рулоны и наносили новые чернила на красочные валики. У деревянных наборных досок, занимающих другую сторону комнаты, где статьи репортёров переносились в столбцы свинцовых литер, тоже было много механических собратьев Джеймса.

– И это всё происходит автоматически? – Себастиан с удивлением наблюдал за слаженной работой механизмов.

– Абсолютно, – гордо ответил мистер Блайз. – «Таймс» – одна из самых современных и передовых типографий во всей Англии. Благодаря автоматам можно работать круглосуточно. Нашим жестяным друзьям не требуется ни отдыха, ни сна, и они никогда не болеют.

– Это же эксплуатация труда, – прошептал Харольд, ткнув локтем Люциуса, стоящего рядом с ним.

Люциус покачал головой.

– Машинам от этого ничего не сделается, – так же шёпотом ответил он.

Эти автоматы были совсем не такие, как Джеймс: они не были разумными. Они были инструментами – такими же заменимыми, как нож для чистки картошки. Как и всё типографское оборудование, они существовали только для выполнения своей функции. Скорее всего, у них даже имён не было. Да и зачем?

Блайз подошёл к большому печатному станку и почти ласково погладил его корпус:

– Мы с коллегами пишем тексты для газеты в конторе. Потом передаём их нашим железным коллегам на наборные доски. А они уже делают «Таймс», которую читают ваши родители: заполняют строчки свинцовыми литерами, закрепляют печатные пластины на этих станках и печатают потом новый выпуск.

– Но они их не исправляют? – осведомилась Тео.

Люциус украдкой улыбнулся. Его подруга, похоже, всё ещё сердилась на заметку о Мэйфэйре.

– Исправляют? – Блайз снова засмеялся. – Конечно, нет. Это же автоматы. Они не могут самостоятельно мыслить. Они делают лишь то, что мы им поручим. И с чего вдруг им нас исправлять, а?

– Потому что этих призраков, о которых вы написали в заметке, не существует, – ответила Тео, твёрдо глядя репортёру в глаза.

– В самом деле? – Блайз удивлённо посмотрел на неё. – Ты, похоже, нисколько в этом не сомневаешься, малышка.

Люциус поспешно вмешался, положив руку Тео на плечо, чтобы она не вспылила. Она терпеть не могла, когда её называли малышкой, и он хорошо её понимал.

– А вы другого мнения, сэр? – спросил он Блайза.

Репортёр слегка склонил голову набок.

– По крайней мере, мне известно, что в городе последние дни неоднократно сообщалось о встречах людей с призраками, – уклончиво ответил он. – Вчера в Мэйфэйре, позавчера и в выходные у нового моста через Темзу и так далее. Люди сообщают об этом нам в редакцию и, конечно же, в полицию Скотленд-Ярда. Не мне судить, стоит ли за этими сообщениями – или хотя бы за одним из них – настоящий призрак. Это не моя задача. Я репортёр, а не учёный. Я лишь передаю то, что мне сообщают. Верить ли этому – пусть решают сами читатели.

«Однако он себя не утруждает», – подумал Люциус. Мальчик в очередной раз был разочарован. Он всегда представлял себе журналистику более честной и ответственной. А теперь он понял, что «Таймс» в первую очередь стремится привлечь внимание и продать побольше экземпляров благодаря броским заголовкам.

По крайней мере, Сэмюэл Блайз этого хочет.

– Но если вас интересуют мои статьи, – продолжал Блайз примирительным тоном, – пройдёмте в подвал в главном здании. Там наш архив, где хранятся все выпуски «Таймс». Если хотите, можете посмотреть там мои тексты.

– Это было бы замечательно, – поспешно и чуть громче, чем нужно, проговорил Люциус, краем глаза заметив, что Тео хотела было возмущённо отказаться.

Блайз довольно кивнул и повёл посетителей обратно во двор.

По дороге к конторскому зданию Харольд снова склонился к Люциусу. Похоже, он всё ещё был зол.

– Автоматы держат как рабов, – прошептал он. – Вот о чём этому Блайзу надо было бы написать!

Люциус тихо засмеялся. «Харольд в своём репертуаре», – подумал он.

– Ребята, это не к добру. Совсем не к добру.

Голос Харольда дрожал. И не только голос: рука, в которой он держал бешено мигающий ящик, выдавала его внутреннее напряжение.

Люциус не мог его за это осуждать. Этот газетный подвал без окон и в самом деле был жутким! Подземный архив «Таймс» оказался ещё больше типографии, но каменный сводчатый потолок там был гораздо ниже.

Массивные деревянные шкафы, как две капли воды похожие друг на друга, тянулись длинными тёмными рядами. В шкафах была куча выдвижных ящиков, в которых хранились старые номера газеты, упорядоченные по месяцу выхода. Блайз подвёл друзей к нужному шкафу, открыл ящик с номерами последних месяцев и разрешил им рыться в нём сколько душе угодно.

– Положите потом всё на место, – попросил он их, поставив на стол недалеко от входа старую керосиновую лампу, которая еле-еле разгоняла тени.

С тех пор прошло около получаса. Блайз давно вернулся наверх за письменный стол. Люциус, Себастиан и Тео листали при свете лампы старые газеты… А Харольд исследовал подвал.

– Слышите? – окликнул их юный изобретатель. Он нервничал. – Мой прибор говорит, здесь внизу сразу несколько призраков! Несколько!

– Но только в отчётах мистера Блайза, – отозвался Себастиан, не отрываясь от чтения. – Ну что за ерунду он пишет, а?

Люциус в общем-то был с ним согласен. Ещё несколько дней назад он счёл бы эти статьи выдумкой. Призрачные силуэты на берегу Темзы? Вздохи, которые прохожие слышали из канализации? Это не новостные сводки! Это страшилки для маленьких детей.

Но после происшествия в Мэйфэйре и вчерашнего вечера его терзали сомнения. «Правда ли мы с Харольдом видели призрака? – спрашивал он себя. – Существуют ли вообще призраки?» Тео с Себастианом не сомневались в их существовании, но даже они нисколечко не верили в рассказы Блайза.

Люциусу так захотелось, чтобы мама сейчас оказалась рядом. Он бы с ней посоветовался.

«Мама не верит в призраков. – В этом Люциус был уверен. Эта мысль его немного успокоила. Она доказывала ему, что нормальная жизнь по-прежнему нормальна. – Потому что призраков не бывает».

В следующий миг Харольд пронзительно вскрикнул. Себастиан с перепугу столкнул со стола керосиновую лампу. Свет погас. Подвал погрузился в беспроглядную тьму.