– Меринов.

– У него была не одна фамилия. Рыкову… Меринову удалось найти тридцать семь Великих Вещей, которые он якобы спрятал в…

– Тюрьме для героев, – нетерпеливо закончил за коллегу дуодецимарх. – Мы это знаем. Но ведь туда нет дороги. Какой от них толк?

– Сейчас нет, завтра будет. Мои люди кое-что нащупали из того, что было до сих пор скрыто. Есть шанс добраться до МИРов в Екатеринбурге, на Камчатке и в Крыму. Но самое главное, что нам удалось определить местонахождение МИРа, скрывающего доступ к Великий Вещи, известной под названием… – Дмитрий Романович помедлил для вящего эффекта, – «сорок сороков».

В гостиной стало тихо.

Под этим неброским сочетанием слов «сорок сороков» была известна не только легенда о «сорока сороков» московских церквей, но и «самая великая» из Великих Вещей, созданных предшественниками человечества и сохранившихся благодаря Внутреннему Кругу Хранителей. Иногда её называли короче – «сорок» или обозначали числом 40. Эту вещь, способную корректировать реальность в Меру Необходимости – так это и произносили с придыханием, безуспешно искал и Рыков-Меринов, и анархи до него, но так и не смогли приблизиться к тайне её местонахождения.

– Вы не ошибаетесь, третий? – брезгливо заметил пентарх, эксперт Службы внешней разведки. – «Сорок» – миф.

– Когда «сорок» будет у меня, я вам её покажу, – хохотнул триарх.

– Прекрасно, Дмитрий Романович, – усмехнулся Дубинин с иронией. – Мы оценим ваше рвение по достоинству. Олег Николаевич?

– У меня ничего хорошего, – буркнул премьер-министр, чьё мясистое красноватое лицо с набрякшими веками и опухлостями под глазами послужило источником не одной шутки в интернет-сообществе. – Могу сказать с уверенностью лишь одно: президент становится опасен.

– Что такое?

– Мои люди переходят к нему.

– Это не повод для паники.

– Я не паникую, констатирую факт. Он всё чаще тормозит мои решения и вмешивается в работу правительства, отменяя принятые меры. Пора начинать процедуру криптоимпичмента.

Дубинин поморщился.

– Это эмоции, Олег Николаевич, для КИМа нужны весомые причины.

– Я их вскоре представлю.

– Тогда и обсудим проблему. Теперь о главном. – Валерий Павлович налил себе минералки, медленно выцедил. – По моим данным, наши коллеги в США собираются ликвидировать наш Союз. И это не пустая угроза, информация из первых рук, составлен сложнейший план операции, которую поддержал и Евросоюз.

Снова гостиной овладела тишина.

– Но это же бред, – презрительно проговорил самый младший из присутствующих, иерарх провинций. – Мы не появляемся в общественных местах, на телевидении, в местах отдыха…

Дубинин посмотрел на него как на пустое место и не ответил.

– Я тоже не верю, – рокочущим басом заметил тетрарх, курирующий МВД России. – Но кто информирован, тот вооружён. План операции нам доступен?

– Только в общих чертах, наш информатор из Германии погиб, но разведка работает (корректор Службы внешней разведки кивнул). – Тем не менее многое нам известно, вы получите все материалы.

– Предлагаю упредить удар, – сказал декарх.

Присутствующие переглянулись.

– То есть вы, генерал, предлагаете начать войну с американцами? – брюзгливо поджал губы премьер.

– Рано или поздно нам придётся с ними воевать, да и с китайцами тоже. Я предлагаю создать группу особого назначения, которая взялась бы нейтрализовать американский Союз.

Взоры иерархов скрестились на лице Дубинина, на котором отразилась задумчивость.

– Задействовать наш защитный манипул мы не можем.

– Зачем трогать резидентуру и спецназ? Надо создать новую особую группу, о которой никто ничего не будет знать.

– Это долгий процесс, – буркнул тетрарх.

– Когда-то его надо начинать? Если угроза велика…

– Вы сомневаетесь в моих словах, Денис Самуилович? – пренебрежительно скривил губы Дубинин.

– Не сомневаюсь, ни в коем случае, но… кто этим займётся? Наши возможности ограничены.

– У нас уже есть нужная структура, – ухмыльнулся куратор правозащитных организаций. – Купол.

Головы иерархов повернулись к диарху. Куполом, объединившим все криминальные круги России, занимался непосредственно премьер-министр правительства.

– Я свяжусь… с кем надо, – нехотя произнёс Олег Николаевич. – Хотя замечание Дениса Самуиловича меня насторожило. У него ведь тоже немало друзей в Куполе.

– Скажете тоже – друзей, – ощерился тетрарх. – Тамбовские волки им друзья!

– Тут я с вами согласен, – кивнул премьер. – Отбились от рук совсем, хотят власти, сравнимой с нашей, не понимая своего места. Самое плохое, что опираться нам больше не на кого, кроме как на криминал, не чиновников же выводить на Болотную площадь?

– Ищите, Олег Николаевич, предлагайте варианты, мы вас очень внимательно выслушаем. Каждый Союз начинает тянуть одеяло на себя, нам нужно поторопиться.

Премьер промолчал. Он и в самом деле не очень надеялся на помощь Купола, который сам же и выпестовал за многие годы участия в аппаратных разборках и бизнес-войнах, но спорить с анархом не хотелось, связи этого человека с масонскими кругами и богатейшими людьми планеты были столь обширны и прочны, что это делало его власть незыблемой.

Совещание Союза Неизвестных закончилось поздно ночью, и премьер поехал домой, хотя ему предлагали остаться в «доброй компании» и поиграть в покер; Дубинин славился своим карточным азартом. Однако Олег Николаевич сослался на усталость и в два часа ночи поднялся на отдельном лифте на самый верх «сталинской высотки», известной старожилам-москвичам как гостиница «Киевская», а нынешней молодёжи – как «Рэдиссон Ройял». Премьер имел не одну квартиру в Москве, не считая двух поместий в Жуковке и в Сарове, но если он хотел решить какую-то проблему, то выбирал именно эти роскошные, отделанные ценными породами дерева, гранитом и мрамором, фарфором и золотом, апартаменты, не уступавшие по роскоши жилью анарха.

Понежившись в ванной в приятном расслаблении, Олег Николаевич накинул на плечи византийский халат, охлаждающий кожу, расположился в кресле в кабинете перед метровой пластиной монитора и набрал код вызова Конкере, который он узнал много лет назад от тогдашнего анарха Меринова. Однако экран компьютера остался тёмен, алый паучок, похожий на китайский иероглиф цюань – опознавательный символ Конкере, – не вспыхнул в глубине экрана. Слухи о гибели Монарха имели под собой реальную почву, он и в самом деле был уничтожен инфархом в «адовых» мирах «розы», не оставив преемника. А так хотелось иметь за спиной более могущественного покровителя, чем Валерий Павлович Дубинин.

Глотнув коньяку, Олег Николаевич поколдовал над клавиатурой и вызвал главного своего гаранта жизни и свободы, которого побаивался, несмотря на тесные родственные отношения: генпрокурор Леонард Маратович Меринов, сын прежнего анарха Рыкова-Меринова, был женат на родной сестре Олега Николаевича. Но главным достоинством сорокалетнего генерального прокурора были его выдающиеся организаторские способности, позволившие ему объединить все значимые криминальные структуры России и стать во главе Купола.