— А?

Немец хмыкнул и одобрительно кивнул. С чего бы?

Но тут нас отвлек Ганс.

— Фроляйн Елена, принимайте вещи по списку.

Я вскочила, услышав в спину ворчание моего немца, и перехватила два пакета у Ганса.

— А блокнотик?

— Конечно, майне фроляйн.

— С цветочками? — переспросила я.

— Совершенно так.

Умница Ганс протянул мне нежно-розовый блокнотик с цветочным оформлением.

Я схватила всё и понесла в комнату переодеваться. Футляр футляром, но могу же я дома ходить в халате?

За время, пока я распаковывала шмотки и переодевалась в халат, фриц выпроводил маман, успел сполоснуться в душе и тоже переоделся в треники.

— Значит, чо, — ринулась в бой первая, пока хер-профессор снова не врубил директора школы, — мне надо телефон. Буду звонить Леське. Чёт я запарилась за всеми этими делами, а она же психует поди. А еще у меня есть это.

Я повертела перед застывшим лицом фрица новеньким девчачим блокнотиком.

— Что это?

— Во! Это, хер Швайгер, мой кошелек. Я решила записывать за вами баллы. Еще скажите мне таксу.

— Какую таксу?

— Ну как же? Сколько я буду получать за каждый балл? Сколько он стоит?

— М-м…

Он прям нахмурился. Чо, неужели не подумал?

— Сто рублей за балл.

— Скока? — не поверила я.

— Сто рублей. Так будет проще вести подсчет.

— Ну пусть. Давайте подобьем итог. Скока у меня там набежало?

Немец немного помедлил, потом достал смартфон и чо-то там потыкал пальцем:

— Минус три.

— За што?!

— У меня записаны все баллы, как начисленные так и снятые.

Я опустила блокнот вниз, прям чувствуя, как хер-фриц меня дурачит.

— Эта чо, за два дня я вам должна? — он кивнул. — Триста рублей? — снова кивнул. — Ну вот што. Нахрен мне такая учеба. Я тут весь день терплю издевательства, насмешки, а потом с меня еще и деньги содрать хотят! Я ухожу!

— За ругательство — еще минус балл.

— Ну и вычти с моих обещанных заработков!

— Но плюс три балла за добросовестно заполненные анкеты…

Я притормозила свое бегство за вещами, но не повернулась к нему. Обойдется!

— И пять баллов за преображение, — прилетело в спину на пониженных тонах.

— Так вы мне теперь четыреста рублей должны? — оживилась я. — Отдавайте.

Немец кивнул:

— По истечении недели. А теперь пройдем в библиотеку, подберем тебе книгу на вечер.

Немного прикинув, я решила остаться. Фриц только что выкинул на меня семьсот рублей! А до этого легко расстался с пятнадцатью тысячами. Если вести за ним учёт, так я ого-го сколько загребсти смогу за четыре месяца-то.

— Лан. Я тут как-то читала…

— Неужели? — фриц снова приподнял бровь, только теперь вид у него был, как у дьявола. Хитрый и насмешливый. Вот как он это бровями вытворяет? Другую што ли поднял?

— Ну да. Любовные романы серии «Горячий поцелуй». Классненько было.

Он закашлялся и буркнул, что обязательно подберет мне любовный роман. И всучил такой толстенный том, гаденько при этом улыбаясь, что я сразу заподозрила подлость.

— Это любовный роман? Типа вы в них сечёте? — я вспоминала тонкие корешки «Горячих поцелуев» и ужасалась от полученной толстенной книги.

— Совершенно точно, Елена. И ты не просто прочитаешь любовный роман, но и поделишься своим впечатлением о судьбе Анны Карениной.

И чо-то так знакомо прозвучало:

— Из школы што ли?

— Да. Обращай внимание на написание слов и самое главное на произношение. Читай вслух, тщательно проговаривая слова.

Я кивнула, развернулась и пошла в комнату, собираясь прям так и поступить. Но хер-то там! Вырубилась уже на втором абзаце.

* * *

Утром хер-профессор был не в духе. Прям молнии глазами метал.

— А где ложки-вилки? — спросила я, усаживаясь за завтрак на широкой светлой террасе.

— Тебе нужны столовые приборы? Разве руками есть не удобнее?

Я скривилась, оглядывая стол. Рогалики, ну те, французские курасаны, мягкое масло, джем, сливки и кофейник.

— Масло тоже пальцем мазать?

Фриц усмехнулся и поинтересовался:

— Какой прибор тебе предложить, чтобы ты не пачкала пальцы?

А сам вертит перед собой чайную ложку, будто я не знаю, чем намазывать масло на булку!

— Нож.

Передал.

— И ложечку, — на его еле заметную ухмылку, добавила: — Кофе мешать. Сладкое люблю.

Фриц заскрипел зубами, но промолчал, и завтрак в принципе удался.

— Оценка будет? — облизнувшись и вытерев губы от масла и крошек, спросила уткнувшегося в газету немца.

— За что? — удивился тот.

— За нож.

— Ах, да! Плюс балл за выбор столовых приборов, — тут я удовлетворенно кивнула, — и минус два за облизывание и испачканный рукав.

Твою мать! Как он увидел то?

— Рядом полотняная салфетка, ей надо научиться пользоваться.

Фриц встал, отправив меня в ванную, мыть руки и рот, а потом велел бежать в кабинет.

— Времени мало — заданий много. Оценки за выполненные задания будут приравниваться к баллам.

О! Вот это уже дело! Ведь минусовых оценок не бывает? А мне и двойка уже двести рублей. Потому я прям спешила.

— Записывай. Русский язык, изложение по прочитанному вчера роману…

— Чо? Я ж не дочитала.

— По прочитанной части. Математика, решаешь от этой страницы, — он провел пальцем по задачнику, — до этой, — отлистал пять страниц и указал на последнюю задачу. — После берешь роман и продолжаешь чтение вслух до самого обеда…

— Думаете, я успею?!

— Хм… Тут всё очень просто. Повторение школьной программы.

— А после обеда?

— Часы этикета от Аделаиды Марковны. Моя мутер.

— Да-да, — растерянно кивнула я, немного офигевая от количества заданий. — А вы?

— Вернусь к ужину. Надеюсь. Тогда и продолжим уроки.

— А оценки я получу за каждый… этот?

— Предмет? Да.

— А, ну лан.

Фриц казался довольным.

— Ты хотела вчера кому-то позвонить? Вот мой телефон, звони. У тебя пять минут.