— Если бы я выбирал, то на ужин предпочел бы утку с яблоками, кусочек молодой телятины с апельсинами, бокал выдержанного полусладкого красного вина, кусок шоколадного торта с марципанами и крепкий черный чай, — с наслаждением проговорил тот, смакуя каждое слово.

— А еще можно… — приободрился Кристофер, представляя все перечисленные блюда.

— Хватит! Прекратите оба! И без ваших разговоров тошно, — прервала их Сесилия. — Ладно, вставайте. Моя очередь грести. Кстати, ночь наступает, нам еще плыть и плыть, поэтому можно спать по одному в носу лодки.

— Это как? — опешил милорд Вэндэр.

— Ну, разумеется, не вытянувшись. Если ноги пропустить под лавкой с этой стороны, то можно вполне неплохо устроиться.

— Ну да. Слушай, Мэри, а ты не боишься сама-то спать, когда в лодке с тобой двое незнакомых людей, бывшие твои пленники, почти враги? — усмехнулся доктор, изучая лицо девушки.

— Разве я похожа на человека, который чего-то боится? — дружелюбно осведомилась разбойница. — Ну, если на то пошло, то я вам нужна больше, чем вы мне. Я знаю, каким курсом надо плыть, чтобы добраться до берега, а вы — нет. Так что, кому еще из нас надо бояться, а?

— Хорошие сказки на ночь? — усмехнулся Кристофер. — Не знаю, как вы, а я жутко вымотался. Спокойной ночи!

После этих слов доктор кивнул Рыжей Мэри, принимающей весла у Патрика, и вытянулся на жестком днище шлюпки. Как ни странно, но через несколько минут медик погрузился в сладкий крепкий сон.

Рыжая Мэри несколько раз поглядела на звезды, уже появившиеся на темнеющем небосклоне, и, сделав сильное и резкое движение руками, слегка развернула нос шлюпки. После этого она повернулась спиной к пассажирам, продолжая медленно грести.

Мысли ее были далеко. При взгляде на звездное небо, яркий полумесяц и трепещущую морскую гладь из глаз ее потекли слезы. Она вспомнила дядю, вспомнила его грубый голос и добрые глаза, вспомнила, как он в детстве брал ее на руки и как впервые привел на «Мечту». Сесилия не могла сдержаться, и тело сотрясли беззвучные рыдания. Из глаз вырвались горячие, долго сдерживаемые крупные слезы. Руки не слушались и, выронив весла, она прижала их к груди. Она закрыла мозолистыми ладонями лицо, стараясь подавить рыдания.

— Мисс, — раздался позади тихий голос.

Сесилия вздрогнула и резко обернулась. Рядом с ней на одной лавке сидел Патрик, было видно, что ему неловко.

— Почему вы плачете?

Ей захотелось ответить что-то резкое. Сказать, что это не его дело. Но вместо этого она тихо проговорила:

— Черного Волка повесили. Моего дядю повесили, убили… Он был единственным моим родным человеком.

— Мне жаль, — шепотом ответил Патрик, не зная, что еще можно сказать этой наводящей ужас девушке.

Сесилия подавила вырывающиеся из груди новые рыдания и вытерла набежавшие слезы. Порыв холодного ветра подул ей в лицо, отчего на душе стало еще тоскливей. Она сдавленно вздохнула и хлюпнула носом.

Патрик смотрел на эту сильную бесстрашную девушку, и ему стало ее искренне жаль. Первый раз за все время он увидел в ней человека. Он уже не чувствовал к ней отвращения и страха, уже не считал ее чем-то сродни грязи.

— Он научил меня всему, — заговорила шепотом Сесилия, — научил сражаться и терпеть боль, быть выносливой и управлять кораблем с командой. Он был не лучшим человеком, но я любила его как отца. — Она отерла слезы и сдавленно вздохнула: — Он, можно сказать, спас меня, когда другие отвернулись…

— Если вам станет легче, то можете говорить все, что вас угнетает, — участливо сказал милорд Вэндэр.

— Н-нет, — пробормотала Сесилия, успокаиваясь и вспоминая, кто сидит рядом с ней. — Со мной все в порядке, — резковато сказала она, делая глубокий вдох соленого прохладного воздуха.

— Я лишь хотел помочь…

— Все нормально, — резко отрезала она, отворачиваясь.

Патрик кивнул и отсел на свободную скамейку, стараясь не потревожить спящего Кристофера, растянувшегося почти по всему дну шлюпки. Сесилия повернулась, принимая прежнее положение. Еще раз тяжело вздохнув, она посмотрела на звездное небо и с силой нажала на весла, ища в физическом труде успокоение для души.

Сесилия гребла всю ночь. Глаза ее слипались, руки не хотели двигаться от усталости, желудок сводило от голода. Но она продолжала грести, периодически поднимая опухшие глаза на яркие звезды. Рыжая Мэри нажимала на весла с новой и новой силой, стараясь тем самым отогнать печаль. Она хотела устать, чтобы забыться недолгим сном и не думать об утратах.

Медленно начало подниматься ленивое солнце. От воды веяло прохладой. Сесилия, надев жилет, продолжала с усилием грести, желая согреться. Кристофер, недавно проснувшись, трясся от холода, зубы его часто бились друг об друга, плечи ходили ходуном. Патрик, заснувший сидя еще час назад и чуть не свалившийся при этом в воду, теперь занимал место доктора, свернувшись в калачик на дне шлюпки. Он сжался, стараясь согреться, на холодном и влажном полу шлюпки. Периодически на него летели брызги свежей воды, отчего лорд сильно вздрагивал, но не просыпался. Тяжелый, тягучий, но невыносимо крепкий сон навалился на милорда Вэндэра, принося отдых и покой.

Кристофер широко зевнул и сменил Сесилию на веслах. Рыжая Мэри села напротив и взглянула на спящего милорда. Доктор еще раз зевнул и, проследив за взглядом спутницы, слегка усмехнулся:

— Мэри, — вполголоса позвал он, — скажи, зачем на самом деле он тебе нужен?

— Ты сам уже это понял, — вяло отозвалась она, наблюдая за игрой красок на прохладной воде.

— Хочешь получить выкуп?

— А тебе какая разница? — резко спросила она, одновременно выпрямившись и напрягая уставшие плечи.

— Мне-то никакой, но…

— Но, что?

— Сделать тебе это будет непросто, — безразлично произнес Кристофер.

— Это почему же?

— Он проживает в Англии, а тебя, скорее всего, там каждый уважающий себя солдат в лицо знает. Какая за тебя назначена там награда? Тысяча фунтов? Две? Три? Я уверен, что тебе не удастся ступить на английский берег с милордом и остаться незамеченной.

— Во-первых, в Англии меня не разыскивают…

— Быть не может! — выдохнул ошеломленно Крис.

— Во-вторых, это не твоя забота, как я доберусь. В-третьих, меньше десяти тысяч фунтов за мою голову не дают ни в одной стране.

— Да, ты права, это не моя забота… Слушай, Рыжая, а может, мы смогли бы сотрудничать? Я помогал бы тебе, ты — мне. Что скажешь?

Сесилия пристально оглядела собеседника. Худой высокий костлявый медик в маленьких круглых очках внимательно следил за ней проницательным взглядом. Обмануть этот взгляд было непросто, он же мог это делать тысячи раз и оставаться в тени. Что-то авантюрно-упрямое было в этом человеке. Его зеленые глаза с напряженным интересом уперлись в девушку. Она усмехнулась, негромко говоря: