Знакомым Алисии жестом Маллино запустил руку в волосы.

— Похоже, вам доставляет странное удовольствие осложнять себе жизнь! — воскликнул он. — Разумеется, будут строить догадки по поводу нашей помолвки, но это ничто по сравнению со сплетнями о том, что мы с вами любовники!

У Алисии лопнуло терпение. Он, видно, насмехается над ней, так упорно настаивая на своем, когда — это совершенно ясно! — она ему противна. Подобное оскорбление невозможно вынести!

— Любовники! Полагаю, все сразу поймут, что это ложь: мы ведь не выносим друг друга! — вспылила она. — Что касается меня, то не понимаю, каким образом помолвка с вами облегчит мне жизнь. Может быть, вы хотите расторгнуть помолвку спустя какое-то время? Или считаете, что нам следует продолжить обман и на самом деле пожениться? Простите, милорд, но я нахожу это ужасно глупым!

— Благодарю вас, миледи! Вы высказались достаточно откровенно, — раздраженно проговорил Маллино. Их разгневанные взгляды скрестились. Почему ей постоянно удается разбудить в нем все самое худшее? — подумал Маллино.

Он вовсе не собирался делать ей предложение, но когда увидел ее утром, такую хрупкую и усталую, то решил, что она нуждается в защите. Как обманчива бывает внешность! Да ей нужна защита не больше, чем тигрице!

Он понимал, что его репутация пострадает от сплетен меньше, чем ее, но то, что она отвергла предложение, его оскорбило. Джеймс был разочарован, хотя не хотел себе в этом признаться.

— Я считал, что вас обрадует возможность украсить свое богатство более высоким титулом, — сказал он и тут же устыдился своих слов. Он видел, как она залилась краской, однако решил, что она всего лишь изображает оскорбленную невинность.

Предложение Маллино ранило Алисию в самое сердце. И этот человек когда-то сжимал ее в объятиях и шептал слова любви! Тогда его голос звучал по-иному. Казалось, что все это происходило в другом мире. Два совсем разных человека…

Она собралась с силами и сказала: — Вы можете считать меня авантюристкой, лорд Маллино, но не кажется ли вам, что именно вас назовут охотником за приданым, так как я очень богата? — Она встала, собираясь уйти.

Да она просто нарывается на грубость. В девятнадцать лет Алисия Броузли отличалась решительным, но незлобивым характером. Теперь же она прямолинейна и резка.

— Что ж, в таком случае я рад тому, что избежал брака со сварливой женщиной! — заявил он, и они снова враждебно уставились друг на друга.

Позже днем Алисия отправилась пешком по размытой дороге в поместье Оттери. Тучи рассеялись, высоко в голубом небе вился канюк, издалека доносился жалобный крик кроншнепа. Свежий ветер немного разрумянил щеки Алисии, однако у нее не было желания остановиться и полюбоваться окрестностями.

Она холодно попрощалась с маркизом Маллино. Он пошел на конюшню, узнать, готов ли его экипаж, — ему не терпелось поскорее уехать. Алисия расспросила Джека о поломках в карете, и тот сказал, что за день все можно починить. Малоприятно провести целый день в поместье Оттери вместе с любопытными гостями миссис Хенли, но еще хуже оставаться в трактире.

Алисия отправилась в путь. Через некоторое время она подошла к каменным воротам низкого бесформенного господского дома.

Если миссис Хенли и оказалась захваченной врасплох появлением новой гостьи, ей удалось это скрыть. Она затворила дверь в столовую, где сидела миссис Эддингтон-Бак с дочерью, и, окинув Алисию проницательным взором, сказала:

— Смею заметить, что вы выглядите немного встревоженной, леди Карберри. Я так сожалею о том, что нам не удалось вернуться за вами, но дорога на несколько футов[5]оказалась под водой. Мы просто не знали, как быть, и мисс Френшем ужасно разволновалась! — Она не стала распространяться о том, как мисс Френшем, забыв о сдержанности, так громко причитала, что гости миссис Хенли сразу догадались: дело пахнет скандалом.

Глаза миссис Хенли светились добротой, и Алисии захотелось излить ей душу.

— Не извиняйтесь, дорогая! Мне не следовало отпускать мисс Френшем, но не представляю, как она смогла бы ночевать в этом кошмарном трактире! Хотя в результате она все равно простудилась, а я погубила свою репутацию!

Внучка похожа на старую леди Стэнсфилд своей откровенностью, подумала миссис Хенли.

— Боюсь, мисс Френшем чувствует себя неважно, моя дорогая, — сказала она, решив не комментировать слова Алисии о загубленной репутации. — Она отказалась от завтрака и лежит в постели. Надеюсь, ваша компаньонка взбодрится, узнав, что вы здесь. Что касается ваших дел… — она посмотрела на Алисию и рискнула продолжить, — то все достаточно… сложно, не так ли?

Алисия с трудом улыбнулась на это сдержанное высказывание. Несмотря на подавленное настроение и усталость, она, сама того не сознавая, выглядит на удивление привлекательно, подумала миссис Хенли и порадовалась тому, что ее девятнадцатилетнего сына нет дома, так как по своей юношеской впечатлительности он вполне мог влюбиться в красавицу Алисию.

— Мы будем рады принять вас у себя, — продолжала миссис Хенли, — но боюсь, что для вас это сопряжено с некоторыми неудобствами. Видите ли, у миссис Эддингтон-Бак злой язык, а что касается миссис Эвелин, то… — миссис Хенли не стала продолжать, так как большей болтушки, чем эта дама, нельзя было вообразить. — Они вполне способны выдумать Бог знает что; конечно, вы в состоянии осадить этих сплетниц, леди Карберри, но…

— …но с моей стороны было бы неблагодарностью причинять вам подобные неприятности, — закончила Алисия. — Я не останусь у вас. Прошу лишь, если возможно, дать мне карету, и я продолжу свой путь. Мисс Френшем, вероятно, сказала вам, что мы ехали в поместье моего отца.

— В самом деле, дорогая? — удивилась миссис Хенли, так как знала, что Алисия не встречалась с отцом целых семь лет. — Конечно, для вас будет подана карета. Думаю, вы правы, лучше не подливать масла в огонь. Я со своей стороны сделаю все возможное, чтобы замять скандал. А что, маркиз Маллино собирается тоже сегодня уехать?

— Полагаю, да, но не уверена. Поверьте, маркиз был настолько раздражен моим легкомыслием, что почти со мной не разговаривал. — Алисия уныло уставилась на солнечное пятно на ковре. — Я его не виню. К тому же он сделал мне предложение, чтобы защитить мою честь, но я ему отказала.

Миссис Хенли не верила своим ушам.

— Мне ничего не оставалось, как отказаться, — тихо продолжала Алисия, словно говорила сама с собой. — Не могла же я согласиться, зная, как я ему неприятна?

Их глаза встретились, и миссис Хенли поняла, в чем беда леди Карберри: та, к несчастью, все еще любила маркиза Маллино.

Большую часть пути из Оттери в отцовский дом, расположенный к северу от Тонтона[6], Алисия спала и проснулась, лишь когда карета свернула к черным железным воротам Грейрига. Благодаря умелым рукам горничной миссис Хенли Алисия была красиво причесана, а ее одежда почищена, но чувствовала она себя неважно: глаза щипало, словно в них насыпали песку, а голова болела.