Они распаковали книгу — Мегги заметила обёрточную бумагу на стуле. Никто не услышал, как она вошла. Элинор склонилась над пюпитром для чтения, а отец стоял рядом. Оба повернулись спиной к двери.

— Невероятно. Я думала, больше не осталось ни одного экземпляра, — говорила Элинор. — Об этой книге ходили самые разные слухи. Букинист, у которого я постоянно покупаю редкие издания, рассказывал, что несколько лет назад у него украли три экземпляра, притом чуть ли не в один день. Примерно такую же историю я слышала от двух других торговцев.

— Действительно странно, — сказал Мо, хотя по голосу Мегги поняла, что удивление это было притворным. — Может, это и правда. Хотя, даже если бы эта книга и не была редкой, для меня она всё равно очень дорога, поэтому я хочу быть уверен, что она какое-то время побудет в надёжном месте. Потом я её заберу.

— У меня каждая книга в безопасности, — ответила Элинор. — Ты ведь знаешь. Они для меня как дети. Мои чернильные детки, которых я люблю и лелею. Я защищаю их от солнечного света, вытираю с них пыль, охраняю от голодных книжных червей и грязных пальцев. Эта книга займёт у меня достойное место, где её никто не найдёт, пока ты не попросишь её обратно. Гостей в своей библиотеке я не люблю. Они оставляют в моих бедных книгах следы грязных пальцев или ломтики сыра. А кроме того, как ты знаешь, у меня надёжная сигнализация.

— Это успокаивает. — В голосе Мо послышалось облегчение. — Спасибо тебе, Элинор! Огромное спасибо! А если в ближайшее время кто-нибудь постучится к тебе и спросит про книгу, сделай вид, будто ты ничего о ней не знаешь, хорошо?

— Разумеется. Чего не сделаешь для хорошего переплётчика! Кроме того, ты муж моей племянницы. Знаешь, а я скучаю по ней иногда. Думаю, и ты тоже. А вот твоя дочь, по-моему, неплохо себя без неё чувствует, да?

— Она ничего не помнит, — сказал Мо тихо.

— Может, это и к лучшему. Иногда радует, что наша память не так хорошо хранит воспоминания, как книги. Без них мы бы вообще ничего не помнили. Забыли бы Троянскую войну, Колумба, Марко Поло, Шекспира, всех сумасшедших королей и богов… — Элинор обернулась и замерла.

— Я что-то не слышала, как ты постучала, — сказала она так строго, что Мегги понадобилось призвать всё своё мужество, чтобы не повернуться и не выскочить обратно в коридор.

— Ты давно тут стоишь? — спросил Мо. Мегги подняла голову повыше.

— Значит, ей можно смотреть на книгу, а от меня ты её прячешь! — сказала она. Лучшая защита — это нападение. — Ты ещё никогда не прятал от меня книг! Что же в ней такого особенного? Я ослепну, если посмотрю? Она откусит мне пальцы? Что за секреты она скрывает, которые мне нельзя знать?

— Есть очень важные причины, почему я тебе её не показываю, — ответил Мо.

Он был очень бледен. Не говоря больше ни слова, он подошёл к дочери и хотел вывести её за дверь, но Мегги вырвалась.

— Какая упрямая! — сказала Элинор. — Мне она начинает нравиться. Помнится, её мать в детстве была такой же. Подойди сюда. — Она поманила Мегги к себе. — Убедись сама, что в этой книге для тебя нет ничего интересного. Своим глазам всегда больше веришь. Или твой отец против?

Элинор вопросительно посмотрела на Мо.

Мо по-прежнему сомневался и растерянно качал головой.

Книга лежала открытой на пюпитре. Казалось, она была не очень старой. Мегги знала, как должна выглядеть действительно старая книга. В мастерской отца она видела книги, страницы которых были мягкие, как шкура леопарда, и почти такие же жёлтые. Переплёт одного фолианта был изъеден древесными червями до маленьких дырочек. Мо пришлось вынимать книгу из переплёта, заново аккуратно прошивать страницы и, как он говорил, наряжать их в новую одежду. Одежда эта могла быть кожаной или холщовой, с рельефным рисунком, который Мо наносил специальными печатками, а иногда он даже делал этот рисунок позолочённым.

Переплёт таинственной книги был обтянут холстом, матово-зелёным, как ивовый лист. Края слегка обтрепались, а страницы оставались ещё такими светлыми, что каждая буква была чётко видна. Между раскрытыми страницами лежала узенькая красная закладка. На правой странице была картинка. Женщины в роскошных платьях, огнеглотатели, акробаты и кто-то похожий на короля. Мегги перелистнула дальше. Картинок оказалось немного, но первая буква каждой главы сама была картинкой. На одних сидели животные, другие были увиты растениями, а буква Б вообще горела пламенем. Языки пламени выглядели так реально, что Мегги даже провела по ним пальцем, словно проверяя, не горячие ли они. Следующая глава начиналась с буквы К. Она была изображена в виде воина, на вытянутой руке которого сидел зверёк с пушистым хвостом. «Как он выскользнул из города, никто не заметил…» — успела прочитать Мегги, прежде чем Элинор захлопнула книгу у неё перед носом.

— Думаю, достаточно, — сказала она и зажала книгу под мышкой. — Твой отец попросил меня спрятать её, чем я сейчас и займусь.

Мо взял Мегги за руку. На этот раз она не сопротивлялась.

— Забудь об этой книге, Мегги, — шепнул он. — Она приносит несчастье. Я достану тебе сотни других книг.

Девочка кивнула, но, прежде чем Мо закрыл за ними дверь, она ещё раз взглянула на Элинор. Тётушка смотрела на книгу с такой нежностью, как, бывало, смотрел на Мегги отец, когда по вечерам закутывал её в одеяло. Дверь закрылась.

— Куда она её спрячет? — спросила Мегги, когда они шли по коридору.

— Для таких случаев у Элинор найдётся пара укромных местечек, — уклончиво ответил Мо. — Но, как и все тайники, эти тоже секретные. Давай я отведу тебя в твою комнату. — Он старался говорить спокойно, но ему это плохо удавалось. — Комната похожа на дорогой гостиничный номер. Да что там — даже лучше!

— Интересно, — пробормотала Мегги и обернулась.

Сажерук куда-то запропастился. Где же он? Ей срочно нужно было у него кое-что спросить. Она не могла больше ни о чём думать, когда Мо показывал её комнату и говорил, что, как только он закончит работу, они вернутся домой. Мегги кивала и делала вид, будто слушает, но на самом деле думала о том, что хотела узнать у Сажерука. Вопрос готов был сорваться у неё с губ. Казалось, Мо даже мог его заметить.

Когда Мо ушёл, чтобы забрать вещи из автобуса, Мегги побежала на кухню, но Сажерука не было и там. Она заглянула в комнату Элинор и во многие другие двери, но его и след простыл. В конце концов Мегги устала искать. Мо долго не возвращался, Элинор заперлась в своей спальне. Мегги вернулась к себе и легла на кровать. Кровать была чересчур большой, и она чувствовала себя на ней совсем крошечной, потерянной, словно карлик. «Как Алиса в Стране Чудес», — подумала она и провела рукой по пёстрому одеялу. Комната ей нравилась. Тут было много книг и картин. Был даже камин, хотя выглядел он так, словно им никто не пользовался уже сто лет. Мегги спустила ноги с кровати и подошла к окну. На улице уже давно стемнело, а когда она открыла ставни, в лицо ей подуло холодным ветерком. Единственное, что можно было различить в темноте, — это площадка перед домом, слабо освещённая фонарём. Рядом с машиной Элинор стоял полосатый автобус Мо, похожий на зебру, непонятно как очутившуюся в конюшне. Он нарисовал эти полоски после того, как подарил Мегги «Книгу джунглей». Мегги думала о доме, из которого им пришлось уехать, о школе, о своём месте за партой, которое сегодня осталось пустым. Скучала ли она по всему этому?